Том взглянул Райму в глаза. Пустота.

Он взял пузырек, извлек вторую таблетку клонидина и сунул ее Линкольну под язык.

Никакой реакции.

Рестон почувствовал свою беспомощность. Они с Купером стояли в полном молчании. Том вспоминал годы, проведенные с Раймом. Они часто ссорились, порой очень серьезно, но Рестон всю свою жизнь помогал больным и умел не принимать раздражение своих пациентов близко к сердцу. Умел вообще его не воспринимать.

Райм хотел выгнать его примерно столько же раз, сколько он сам собирался уйти от него.

Но он знал, что их расставание не может продлиться больше одного дня. Так всегда и было.

И вот сейчас, глядя на Райма и думая, почему же так долго не едут врачи, Том задавался вопросом: а нет ли его вины в происшедшем? Дисрефлексия часто является следствием внутреннего напряжения, вызванного переполнением мочевого пузыря или кишечника. Так как Райм не испытывал никаких соответствующих позывов, Тому приходилось жестко контролировать количество съеденной Линкольном пищи и выпитой жидкости для определения оптимальных интервалов опорожнения мочевого пузыря и кишечника. Возможно, сегодня он сделал какую-то ошибку в расчетах? Нет, скорее всего нет, но, может быть, стресс из-за двух очень сложных дел усилил внутреннее напряжение. Ему следовало бы чаще проверять.

«Мне следовало быть умнее. Следовало быть тверже…»

Потеря Райма означала потерю лучшего криминалиста в городе, если не во всем мире, и одновременно потерю огромного числа других людей — жертв тех преступников, которые без Линкольна уйдут от правосудия.

Потеря Райма означала для него потерю самого близкого друга.

Тем не менее он сохранял спокойствие. Люди его профессии очень быстро этому учатся. Быстрые и правильные решения невозможно принимать в панике.

Постепенно цвет лица Райма нормализовался, и они снова усадили его в кресло. В любом случае у них вряд ли хватило бы сил достаточно долго держать его в вертикальном положении.

— Линкольн, ты меня слышишь?

Никакого ответа.

Мгновение спустя голова Райма покачнулась, он что-то прошептал.

— Линкольн, с тобой все будет в порядке. Доктор Метц уже направил к нам группу врачей.

Вновь шепот.

— Все в порядке, Линкольн. С тобой все будет в порядке.

Слабым голосом Райм произнес:

— Вы должны ей сказать…

— Линкольн, не двигайся.

— Сакс.

— Она в школе, куда ты ее направил, — напомнил Купер. — Она еще не вернулась.

— Вы должны сообщить Сакс… — Голос сорвался.

— Я сообщу, Линкольн. Сообщу ей. Как только она позвонит, — заверил его Том.

— Ей не надо мешать сейчас, — добавил Купер. — Она преследует Гальта.

— Сообщите ей…

Райм снова потерял сознание. Том злобно выглянул в окно, как будто его демонстративное раздражение могло ускорить приезд «скорой помощи». Но на улице он увидел лишь людей, идущих на здоровых ногах, бегущих, едущих на велосипеде по парку, и все они производили впечатление какой-то удивительной беззаботности.

62

Рон Пуласки посмотрел на Сакс, которая украдкой заглядывала в одно из окон на заднем фасаде школы.

Она пыталась занять более удобное положение у окна, из которого можно было бы увидеть, где находится Гальт. Отсюда стоны были практически не слышны, так как дизель работал где-то совсем близко — скорее всего прямо за забором.

И тут раздался более громкий стон.

Сакс повернулась и, кивнув на дверь, прошептала:

— Нам нужно ее выручать. Надо прикрывать друг друга. Кто-то пойдет через верх, а кто-то отсюда. Ты пойдешь здесь или по пожарной лестнице?

Пуласки глянул направо, где ржавая металлическая лестница вела к платформе и открытому окну. Он знал, что ток в здании отключен: Амелия проверяла, но ему почему-то все равно очень не хотелось взбираться по лестнице. Потом ему вспомнилось происшествие рядом с домом Гальта. Стэнли Палмер, который по его вине сейчас, возможно, уже умирает и который, если даже и выживет, может остаться глубоким инвалидом.

И Рон решился:

— Я полезу вверх.

— Уверен?

— Да.

— Помни, нам нужно взять его живым. Если он установил еще одну ловушку, она может быть снабжена таймером, и тогда мы должны вытряхнуть из него, где она находится и когда будет приведена в действие.

Пуласки кивнул и, пригнувшись, побежал по грязному асфальту, заваленному мусором.

«Сосредоточься, — постоянно напоминал он себе. — Тебе нужно выполнить задание. Тебя ничего не должно отвлекать и пугать. Ты не имеешь права на ошибку». Он почувствовал, что сегодня испытывает гораздо меньший страх, чем прежде. И причина его сегодняшней смелости была очень проста.

Рон Пуласки был зол.

Гальт совсем свихнулся. Вот, к примеру, у Пуласки травма головы, но он же никого в ней не винит. И Линкольн Райм из-за своего паралича не хнычет день и ночь. А при нынешних новых медикаментах и методах лечения рака Гальт вполне мог бы выздороветь. Но этот трус, этот подонок вымещает собственные проблемы на других, ни в чем не повинных людях. Господи, что он там делает с женщиной?.. Наверное, у нее есть какая-то важная для Гальта информация. А может быть, она врач, неправильно поставившая ему диагноз, и теперь он ей мстит.

И Рон прибавил шагу. Он оглянулся и увидел Сакс, которая стояла у приоткрытой двери с «глоком» в руке.

Злость Пуласки росла с каждым шагом. Он приблизился к толстой кирпичной стене, откуда его нельзя было разглядеть, потом молниеносным рывком перебежал к пожарной лестнице. Лестница была старая, большая часть краски облупилась, и металл покрывала ржавчина. Рон остановился у большой лужи стоячей воды у основания лестницы. Вода… электричество. Но здесь не должно быть никакого электричества. Избежать соприкосновения с водой было невозможно. И Рон вошел в лужу.

Еще десять футов.

Он поднял голову, посмотрел вверх, пытаясь выбрать самое удобное окно для проникновения внутрь здания. Главное, чтобы лестница и платформа не гремели. Ведь до Гальта от них не больше сорока футов.

К счастью, грохот дизеля скорее всего заглушит любой скрип.

Пять футов…

Пуласки проверил пульс — кажется, в порядке. Он сделает все, чтобы Линкольн Райм им гордился. Черт, он собственноручно возьмет подонка.

Рон протянул руку к лестнице.

И в то же мгновение услышал треск, и все мышцы его тела мгновенно сократились. Ему показалось, что его озарил весь свет небес, затем застлала желтая мгла, которую сменила мгла черная.

63

Амелия Сакс и Лон Селлитто стояли на заднем дворе школы, пока группа быстрого реагирования обыскивала здание.