– Сейчас мы тебе содовую ванночку…
Людмила и Антон были так поглощены содовой процедурой, что совсем забыли о Римме. Людмила успокаивала Антона, рассказывая ей о своей бабушке, которая всегда лечила содой всякие недуги.
– Девочки! – вдруг окликнула их Римма. – Ну и как я вам?
Она стояла перед ними в узком черном платье, босиком, с волосами, заколотыми на затылке в ракушку, а на плечи ее было накинуто норковое манто прекрасного жемчужно-серого цвета.
– Риммочка! – воскликнула Людмила. – Какая прелесть! Неужели отдал?
– Как видишь, – отвечала Римма. – Отдал!
Накануне они долго и безрезультатно торговались с хозяином лавки через дорогу от гостиницы, который закатывал глаза, бил себя в грудь кулаками, утирал слезы рукавом и клялся, что манто стоит в десять раз больше и снизить цену он никак не может, так как ему нужно кормить семью. Тут же пытался всучить им другое, подешевле.
– Уступил? – спросила Людмила.
– Не совсем, – сказала Римма.
– А как же? – Антон и Людмила смотрели на Римму во все глаза.
– Я отдала ему все, что женщина может отдать мужчине! – Римма в притворном смущении опустила глаза.
– Как… это? – спросила озадаченная Людмила.
– Элементарно! – Римма выразительно смотрела на подруг.
«Шлюха!» – подумала Антон, с завистью рассматривая шубку. Потом перевела взгляд на гору копеечных сувениров, купленных на улице.
– Я отдала ему все деньги, часы, золотое кольцо, английскую сумку и белый жакет, почти новый. Правда, он мне никогда не нравился. Полбанки французских духов. Все! Зато теперь у меня норочка! – Она крутнулась вокруг себя, разбросав руки в стороны. – Нравится?
– Шикарно! Просто шикарно! Молодец, Риммочка! – сказала Людмила.
Антон мрачно сопела.
* * *
– А про что эта «Рамаяна»? – спросила Светка за ужином, ни к кому особенно не обращаясь.
– Древний эпос про царя Раму и его союзника, предводителя обезьян Ханумана, – объяснила Прекрасная Изольда.
– И сам он тоже обезьяна?
– Да. А еще воин, государственный деятель, бог и поэт.
– Обезьяна?
– Да. Согласно некоторым источникам, Хануман был нашим прародителем.
– Как это? – вмешался Зоня.
– Рама, в благодарность за помощь, подарил всем холостякам войска Ханумана по красавице и назначил за ними в приданое все западные части света. После свадьбы обезьяны-воины, держась за хвосты друг друга, соорудили висячий мост и перекинули его в Европу. По этому мосту они перебрались на другой берег, зажили счастливо и наплодили кучу детишек. Эти дети – мы, европейцы.
– Мы – потомки ариев! – сказал Керубино. – Я читал!
– И мы тоже? – удивился Зоня.
– Да, – сказала Прекрасная Изольда, – и мы тоже. И праязык у нас общий – санскрит. Наш язык относится к группе индоевропейских языков, и в нем масса древнеиндийских слов.
– Умная женщина, – с уважением сказала Светка, когда они стояли у входа в гостиницу, наблюдая отъезд в театр. Бой свистнул, подкатила древняя дребезжащая колымага. Бой распахнул дверцу, нагнулся, отклячив тощий, обтянутый бордовой униформой зад, и стал выяснять у шофера, сколько тот возьмет. После оживленной жестикуляции они пришли к соглашению, и бой сказал, что поездка в «Хилтон», где давали спектакль, обойдется в пять рупий. Муж Прекрасной Изольды, Кирилл Семенович, он же Вожак стаи, важно кивнул, и живописная троица принялась устраиваться на заднем сиденье. Прекрасная Изольда нарядилась в длинное черное платье-хламиду с открытыми плечами и грудью, и была почти без украшений: лишь скромный медальон на длинной золотой цепочке болтался внизу живота да сверкали золотые шарики в ушах. Через плечо у нее висела крошечная расшитая бисером сумочка. Длинные седые волосы свободно струились вдоль мощной спины, придавая ей сходство с оперной валькирией.
Антон надела белую юбку и зеленую блузку.
– Писательница, очень культурная женщина, – заметила Светка.
– Переводчица, – поправила ее Римма.
– Писательница, – не согласилась Светка. – Кирилл Семенович говорил, что писательница.
– Может, и писательница, – сказала Римма задумчиво.
…Группа собралась в холле, в пустой в это время комнате для отдыха, устланной громадным, от стены до стены, драгоценным, ручной выделки, ковром. Все уселись прямо на пол, а Игорь с книгой поместился на низком широком диване. Керубино улегся рядом с Риммой и положил голову ей на колени. Римма запустила пальцы в тугие белые завитки его волос, и Керубино блаженно закрыл глаза.
Светка расположилась поближе к Игорю, чтобы ничего не пропустить и задавать вопросы. Присутствовали также взволнованный и торжественный Интеллигент, Шанин с супругой и клюющий носом Зоня. Вовчик, сожитель Зони, лежал на полу, подпирая голову рукой, как на старых групповых фотографиях. Пришли послушать даже молодожены, постоянно уединяющиеся в своем номере.
– Давайте, Игорь Дмитрич, начинайте, – сказала Светка. – Товарищи, тише!
– Я должен сказать, – начал Игорь, – что «Камасутра» это не совсем то, что мы все… привыкли думать. Действительно, «Кама» – это бог любви в индийской мифологии, воплощающий космическое желание и созидательный импульс… Индийцы верят, что он – первенец изначального хаоса. «Сутра» – значит «книга» или «урок». Написал эту книгу мудрец Ватсияна около полутора тысяч лет тому назад. Но это не просто учебник секса, как выразился Николай Викторович…
– Я? – очнулся Зоня. – Я ничего!
– Действительно, это классический эротический текст, – продолжал Игорь, – но кроме того, еще и учебник этики, манер, правил поведения для людей из общества. Многое непонятно современному читателю, и я не уверен…
– А картинки? – перебила Светка.
– Ну, разумеется, и техника любви, но, как я уже сказал, не только.
– Вы начинайте, Игорь Дмитрич, – подбодрила Светка, – мы разберемся!
– Хорошо, – сказал Игорь, с сомнением оглядывая людей, сидящих перед ним. Ему пришло в голову, что всякий коллектив – это общество в миниатюре: есть свой лидер, свой идеолог и мудрец, свой шут и дурак, свой интеллектуал, моралист, большевик и своя красавица. Он посмотрел на Римму. Глаза их встретились, и Игорь подумал, что Римма похожа на восточную принцессу, а Керубино – на раба из северных стран, ее игрушку…
– Это книга о гармонии в отношениях между мужчиной и женщиной… – Он снова посмотрел на Римму, и снова взгляды их встретились…
– Жена да убоится мужа своего! – хихикнул Зоня.
– Размечтался! – отозвалась Светка. – Читайте, Игорь Дмитрич.
Римма и Людмила сидели, прижавшись спинами. Римме было тепло и уютно от Людмилиной спины, от тяжелого запаха благовоний клонило в сон.