Все они оживленно разговаривали, когда Хендерсон закрыл за собой дверь квартиры Джона и начал медленно спускаться по лестнице – погруженный в раздумья, глубоко озадаченный и все еще не пришедший в себя от потрясения. Сегодня на него свалилась куча информации – почти больше, чем он мог переварить за раз.
Он подошел к своей полицейской машине без опознавательных знаков и с минуту просто стоял, прислонившись к ней.
– Qui bono? – снова спросил он себя, глядя на вечерний город. Похоже, все стрелки указывают в одном направлении. Да-а-а... С таким темным делом ему еще не приходилось сталкиваться.
Хендерсон сел в автомобиль, продолжая мысленно перебирать многочисленные факты, раскладывать их по полочкам, выстраивать в цепочки и приходить к довольно поразительным заключениям.
– Кому это выгодно? – снова спросил он, а потом бессильно уронил голову на руль, поскольку ответ казался очевидным.
Совещание за высокими дубовыми дверями конференц-зала началось рано утром, но все приглашенные на него лица явились точно к назначенному часу и по первому требованию.
Во главе длинного стола стоял Хирам Слэйтер, Справа от губернатора сидел его первый помощник и организатор митингов Мартин Дэвин. Слева сидела Вилма Бентхофф, организатор избирательной кампании губернатора, а слева от нее Мэйсон Хартли и Юджин Роуэн, новаторская команда консультантов по рекламе.
Все прочие присутствующие являлись особыми гостями, выбранными Слэйтером и Дэвином, – людьми, имеющими решающее значение для осуществления тщательно продуманного плана, который собирались сейчас представить губернатор и помощник.
Первой из них была Тина Льюис – хорошая знакомая Мартина Дэвина и исполнительный директор программы новостей Шестого канала.
Справа от нее сидела Гретхен Рафферти – мрачнолицая, рыжеволосая феминистка, политическая активистка и глава движения за право женщин на аборт.
Рядом с ней сидела Кэндис Делано – закаленный седовласый столп радикального феминизма и председатель Объединенного фронта феминисток; женщина, которая ненавидела мужчин и никогда не боялась во всеуслышание заявлять об этом.
Напротив них разместилась привлекательная темнокожая женщина с хорошо поставленным голосом по имени Фанни Вулф – председатель и спикер Общества планирования семьи.
Рядом с ней сидел Мерфи Болен, немолодой мужчина с усталым лицом и гладко зачесанными назад редкими седыми волосами, – редактор отдела новостей крупнейшей в городе газеты «Ньюс Джорнал».
Они только что узнали правду о смерти Хиллари Слэйтер из уст самого Хирама Слэйтера, после чего прослушали короткий доклад Тины Льюис о сюжете, вызревающем в настоящее время где-то за кулисами Шестого канала.
Гретхен Рафферти покраснела и стиснула зубы крепче, чем обычно. Кэндис Делано без всякого смущения изрыгнула несколько непристойных ругательств. Фанни Вулф сразу принялась набрасывать в блокноте некоторые стратегические соображения. А Мерфи Болен поднял брови, подпер подбородок кулаками и длинно, печально присвистнул.
Первой заговорила Гретхен Рафферти:
– В конце концов, кому какое дело? Вовсе не обязательно всем знать это.
Кэндис Делано громко добавила:
– А как насчет права на тайну частной жизни? Разве не за него мы боролись все эти годы?
Тина подняла руку, прося возможности ответить, а потом коротко ответила давить собирались на нее, и она это знала:
– История получит огласку. С этим фактом всем нам необходимо смириться.
Кэнис Делано не собиралась смиряться с означенным фактом.
– Получит огласку через ваших подчиненных? Вы рассказываете нам, что не имеете власти над этими любителями сенсационных разоблачений?
– Я могу сделать то, что в моих силах, но...
– Тогда остановите их, выгоните с работы, сделайте что-нибудь! Нам не нужны такого рода...Тина принялась
сердито защищаться:
– Я не уполномочена никого увольнять, и я не могу запретить им выискивать и вынюхивать – мы живем в свободной стране...
– Выискивать и вынюхивать? Вы не можете запретить им выискивать и вынюхивать?
– Подождите, – пришел на помощь Тине Мерфи Болен. – Суть дела заключается в том, что у некоторых людей эта история вызовет повышенный интерес. Именно такой истории они и ждут, чтобы расправиться с губернатором. Так что вы можете тратить время на поиски виноватого, но Типа права: история получит огласку. Если не через ее людей, то еще через кого-нибудь.
– Через этих фанатиков, противников свободы выбора... – пробормотала Кэндис.
– Безусловно, – согласилась Гретхен Рафферти. Слово взял Мартин Дэвин:
– Именно поэтому мы и пригласили всех вас. Насколько мы понимаем, предотвратить разглашение этой истории мы не в состоянии. Но давайте поищем возможные линии поведения, ребята. Мы в силах проследить за тем, каким образом эта история появится в средствах массовой информации, как она будет звучать, как выглядеть. В этом смысле мы можем взять ситуацию под контроль и первыми сообщить о случившемся, дав истории нашу трактовку. Что значит пара мелких сошек с Шестого канала по сравнению с нашими объединенными усилиями – особенно если мы перехватим у них сенсацию?
Фанни Вулф приготовилась записывать любые соображения.
– И что вы предлагаете?
Дэвин уже подготовил и распечатал план действий и теперь раздал копии всем присутствующим.
– Это черновой план сражения, открытый для обсуждения, усовершенствования, поправок и так далее. Но помните: нам необходимо начать действовать сегодня же, если мы хотим нанести удар по противнику. Если история получит огласку прежде, чем мы успеем первыми огласить ее, мы потеряем командные позиции. Но если мы сумеем сделать ход первыми и взять в свои руки инициативу в формировании общественного мнения, наши противники будут выглядеть довольно жалко со своими попытками догнать нас.
Все принялись просматривать заметки, розданные Дэвином. Никто не подпрыгнул от радости и не восхитился мудростью плана, но никто не мог предложить ничего лучшего.
Хирам Слэйтер сам начал комментировать план:
– Как вы видите, мы решили пойти на довольно суровые меры, возможно, даже принести некоторые жертвы на алтарь ситуации, и это одна из причин, почему я собрал всех вас для ознакомления с нашим планом. Если бы я не представил и не разъяснил вам его, несомненно, некоторые из вас сочли бы меня предателем и ренегатом.
– Не стану отрицать, – заметила Гретхен Рафферти.
Фанни Вулф кивнула сама себе. Похоже, она видела в плане смысл.
Мерфи Болен просто молча улыбался: перед его мысленным взором проплывали заголовки передовых статей.
Слэйтер обратился к своей копии.
– Так, теперь я в общих чертах обрисую план. Фаза номер один: я лично сообщу – возможно, устрою пресс-конференцию или выступлю с речью – о том, что Хиллари умерла после аборта...