Выражение лица Тины осталось жестким, однако Лесли хотя бы заставила ее замолчать и задуматься. Она посмотрела на Лесли, потом на записи, все еще лежавшие на столе, и наконец со вздохом, выражающим покорность судьбе, взяла бумаги и внимательно просмотрела их.
– Кто такая эта... Джуди Медфорд?
– Энни Брювер. Джуди Медфорд – ее вымышленное имя. Многие девушки используют вымышленные имена, чтобы сохранить тайну частной жизни.
– А заключение патологоанатома? Где находится подлинник?
– Мы с Дин Брювер ходили в клинику в понедельник, но они куда-то дели его и не могут найти. Нам до сих пор ничего не сообщили.
Тина вздохнула, сдаваясь, и откинулась на спинку кресла.
– Итак... мать Энни Брювер теперь является законным управляющим имуществом своей дочери. – Тина выпрямилась и уставилась на Лесли. Похоже, это было для нее новостью.
Лесли было приятно, что она знает какие-то факты, неизвестные Тине.
– И как таковая она теперь замещает дочь и имеет законное право получить в клинике медкарту и прочие документы Энни. Клиника обязана выдать ее. Они больше не могут прятаться за законом о неразглашении врачебной тайны.
Тина сухо улыбнулась – практически просто скривилась.
– Тебе остается надеяться, что все хлопоты Брюверов окажутся не напрасными, иначе у тебя не будет репортажа. – Потом добавила для пущей выразительности: – Верно?
Лесли согласилась:
– Верно. Но дело стоит того, чтобы с утра потратить на него немного времени. Выделите мне это время, и весь остаток дня я буду работать над другим репортажем.
Несколько мгновений Тина смотрела на Лесли изучающим взглядом, обдумывая просьбу.
– Ладно, на это я дам разрешение. Ты еще не убедила меня, но... назовем это мероприятие квалификационным заездом, а иного названия оно и не заслуживает.
– Это все, о чем я прошу.
Тина повернулась к своему компьютеру и вызвала на монитор «Перечень репортажей на следующий день». Она внесла заявку Лесли на оператора, пометив ее буквами «ПО-ЭНС», что означало «первоочередной, эфир не сегодня». С нажатием клавиши «enter» сообщение уйдет редактору информационного бюро, и завтра утром Лесли выделят оператора для съемки заявленного материала.
Все улажено. Из кабинета Тины Лесли вышла окрыленная успехом. Теперь где Джон? Он должен узнать об этом.
Было четыре тридцать. Скоро начинался пятичасовой выпуск, и сотрудники суетливо бегали по отделу, поставленные сегодня перед необходимостью собрать и смонтировать в два раза больший объем материала против прежнего и подготовить его к выходу в эфир на полчаса раньше. Хэл Розен сидел за своим столом, совмещая на мониторе разные изображения, наблюдая за снятым методом ускоренной съемки перемещением облачных масс над синим океаном и зеленым материком. Другой монитор показывал метеорологическую карту с отметками температур, скорости ветра и осадков по всей стране. Прогноз погоды на ближайшие пять дней на мониторе еще не появился. Никаких предварительных просмотров на сей раз.
– Хэл.
– М-м-м-м? – Хэл был не особо разговорчив, когда работал со своими картами.
– Ты видел Джона?
– Ага, много раз.
– Не знаешь, где он сейчас?
Хэл повернулся к Лесли и озорно улыбнулся.
– Попробуй поискать в студии. Они там возятся с осветительными установками или чем – то вроде этого.
Лесли торопливо обогнула фанерный задник студии и оказалась на съемочной площадке, которая начинала напоминать Диснейленд или сцену из «Путешествия звезд». Широкая, просторная студия повергала в трепет. Задник был надстроен до самого потолка, но благодаря освещению складывалось впечатление, будто он уходит в беспредельную высь и теряется за пределами видимости. Стол телеведущих был примерно той же формы, что и прежний, но, казалось, висел над полом, подобно космическому кораблю: все нижние опоры были тщательно замаскированы тенями и не видны в резких ракурсах.
Венчал все это великолепие расположенный высоко под потолком, и похожий на стального тиранозавра операторский кран с лихо посаженной на него управляемой камерой, готовой наплывом снять кадры, открывающие программу.
Джон, Эли Даунс и Бинг Дингэм, спортивный обозреватель, сидели на своих местах за столом вместе с Уолтом Брюкнером, занимавшим постоянное место Хэла Розена. Режиссер Марделл показывала рукой направления и давала указания операторам, которые пробовали разные ракурсы, передвигая камеры чуть вправо, чуть влево, вперед и назад, Высоко над ними на подвесных лесах осветитель устанавливал прожекторы.
– Подними голову, Джон, – сказала Марделл, и Джон посмотрел в камеру Два. – Дайте мне больше света справа.
– Справа, – повторил осветитель. Лесли помахала рукой Марделл и, четко выговаривая каждое слово, спросила:
– Ничего, если я поговорю с Джоном?
– Конечно. Входи и сядь на минутку в кресло синоптика. Уолт, можешь пойти вздремнуть, если хочешь. Уолт вскочил с кресла.
– О, огромное спасибо! Давно мечтаю о роли спящей красавицы.
Марделл рассмеялась:
– И пусть твой сон будет сладок и долог. Уолт широко помахал Лесли рукой, словно протирая лобовое стекло автомобиля.
– Привет вам, пока-пока вам.
Лесли поднырнула под его руку, быстро пробежала к столу, перепрыгивая через кабели и провода осветительных приборов, и села в кресло Хэла Розена, крайнее справа.
– Чудно, – сказала Марделл. – Представь, что ты Хэл. Лесли выпрямилась, улыбнулась в камеру Три и тихо сказала Джону:
– Я поговорила с Тиной, и она разрешила мне отснять завтра сцену вручения запроса на медицинскую карту. Джон встревожено вздохнул.
– Не уверен, что тебе следовало делать это. Материала для репортажа еще нет, а ты знаешь здешнюю политику. Мы не сможем никому продать репортаж, пока не соберем всю информацию.
Лесли заняла оборонительную позицию.
– Джон, я не могла ждать, когда освободится какой-нибудь оператор. Завтра утром Дин вручает запрос, и мне нужна камера, чтобы снять сцену.
– Меня тревожит то, что ты рассказала об этом Тине.
– Ну, здесь надо винить Эрику. У нее не нашлось ни одной свободной камеры в течение всего рабочего дня, поэтому мне оставалось лишь попросить, чтобы в мой график внесли одно дополнительное задание, а Эрика не давала мне добро без разрешения Тины.
– 0-о-х-х.
– Так что я попыталась, 0'кей?
Марделл расхаживала взад и вперед, оценивая глазом сочетания цветов, текстуру материалов, согласованность частей композиции.
– Выглядит неплохо. Хотя задница Бинга остается в тени.
– Я дико извиняюсь, – сказал Бинг, и все рассмеялись.