Владимир Георгиевич открыл бар, достал новую бутылку «Хеннесси», откупорил и, не жалея, отмерил себе целый бокал. Все-таки, как ни крути, подергаться ему пришлось. И терпение проявить, и благоразумие. А это все — стресс. Надо снять. Конечно, лучше всего это делать с приятной женщиной, например с Зоей. И если бы она наблюдала его сегодня в такой непростой ситуации, из которой он вышел по-мужски, с достоинством и честью, то, может, и не стала бы она его мариновать ожиданием. Да, конечно, не стала бы! Женщины любят сильных. Таких, каким он был сегодня. И тогда бы вот сейчас, прямо тут на диване…
Мужчина представил себе эту волнующую сцену и быстро, чтоб отвлечься от нестерпимо желанной картинки, хлебнул коньяка. Не успел еще его проглотить, грея во рту, как затрезвонил телефон.
— Ал-ле, — расслабленно отозвался Рыбаков, даже не взглянув, кто звонит. — Излагайте, слушаю!
— Это ты излагай, — голос в трубке звучал жестко и повелительно. — Оформил ли документы, подписал ли платежку? — И Лева Черный, а это был именно он, выжидательно замолчал.
— Я… я… — Владимир Георгиевич вмиг покрылся горячей испариной, по спине потекли щекотливые ручейки, ладони взмокли до такой степени, что бокал с коньяком скользнул, будто намыленный, и глухо тюкнулся о ковер.
— Чего заикаешься? — спокойно осведомился Лева. — Я про «майбах» спрашиваю, если ты не понял. Готово или нет?
— Лев Давыдович, — залопотал Рыбаков, — я завтра никак не смогу. Откуда ж у меня такие деньги?
— Твои проблемы, — равнодушно сообщил Лева. — Если в десять платежка не будет в банке — пеняй на себя.
Долго ли пищали в трубке короткие гудки, директор «Центуриона» не знал. Не потому, что не слышал, а оттого лишь, что время остановилось. До назначенной встречи оставалось всего двенадцать часов. Сколько ни поднимал он глаза на стенные часы, стрелка мертво стояла на десяти.
* * *
— Неужели все еще десять? — Рита украдкой шевельнула локтем Зою, скосив глаза на выставленный циферблат. Подруга согласно опустила ресницы.
— Ну, нам пора, — ослепительно улыбнулась Маргарита немцам. — Завтра — сложный день, много дел намечено, надо успеть отдохнуть.
— Зоя, — обиженно замычал Иоганн, — неужели вы нас покидаете? Это нечестно! Мы завтра уезжаем, а отдохнуть перед работой можно и вместе! — Он сгреб в свои красные волосатые ручищи тонкую женскую кисть, прижал к сердцу. — Вы даже не поднялись к нам в номера! Разве подписание нашего контракта не есть достойный повод для продолжения отношений?
— Конечно! — Маргарита решительно расцепила мужские пальцы, высвобождая ладошку. — Мы с большим удовольствием и, надеюсь, с обоюдной пользой будем укреплять наши деловые связи.
— Только деловые? — Иоганн снова ловко завладел Ритиной рукой и на сей раз зажал ее так, что освободиться стало весьма непросто. — У нас два одноместных люкса, — влажно и горячо зашептал он в женское ухо. — Я сделаю вам массаж, такой, что вы забудете про усталость. Нам никто не будет мешать. Поверьте. Я умею доставить женщине удовольствие…
— Спасибо за ужин. — Рита резко поднялась, одновременно с силой выдернув руку из цепких клешней. Полоснула по немцу острым презрительным взглядом. — Как у нас говорят, мухи отдельно, котлеты отдельно. Или уважение к женщине не входит в число достоинств немецкого бизнесмена?
— Зоя, вы меня неправильно поняли, — стал оправдываться покрасневший не то от водки, не то от огорчения Иоганн. — Я хотел обсудить детали сотрудничества.
— Мы что-то забыли прописать в договоре? — холодно удивилась Рита. — Но ведь принят почти без исправлений ваш вариант. Он недоработан? Он вас не устраивает? В таком случае следует отказаться от его выполнения. Как, Маргарита Романовна?
Зоя серьезно кивнула.
— Конечно, если документ сырой, ни о какой совместной деятельности не может идти и речи. Кадры — штука тонкая. Мы будем ждать от вас доработанный вариант. Всего доброго. — Она мило пожала руку Отто, улыбнулась ошарашенному Иоганну. — Спокойной вам ночи и приятной дороги. Надеюсь, еще встретимся.
— В нашем русском ресторане в Мюнхене, — подмигнул подошедший и наблюдавший всю сцену прощания Карелин. — Я, кстати, собираюсь заключить договор с «РиКом» на подбор персонала для вахтовой работы в этом заведении. Вы как, не против? — вежливо поинтересовался он у немцев.
Иоганн промямлил что-то невнятное, вроде бы соглашаясь, а Отто недоуменно выпучил глаза:
— Но ведь в нашем договоре уже есть об этом отдельный пункт?
— Насколько я понял, ваш контракт только что поменял статус и перешел в стадию протокола о намерениях? — невинно осведомился хозяин «Ладушек». — Когда вы еще все согласуете! — Он махнул рукой. — Вы же, немцы, народ педантичный, вам в каждой буковке надо уверенными быть. Затянете еще на полгода, а мне ждать некогда. Заодно, кстати, и проверим международную состоятельность кадрового агентства. Чтоб и нашим милым партнершам, и нам самим быть до конца уверенными в необходимости этого альянса. Я-то тут, рядом, в случае чего все можно решить за час. Правда, дамы?
Дамы согласно улыбнулись, полностью одобряя прочувствованную речь симпатичного ресторатора. Немцы же, вдруг сообразив, что у них только что, прямо из-под носа, увели не просто красивых женщин, на которых они возлагали совершенно определенные планы, но, что гораздо хуже, выгодного и перспективного партнера, огорченно залопотали друг с другом по-немецки, бросая на несостоявшихся коллег недоуменные и грустные взгляды.
— Я, с вашего позволения, провожу дам? — Карелин, казалось, не заметил замешательства мужчин. — А вас еще ждет десерт! Кстати, не откажите в любезности: весь сегодняшний ужин за счет заведения. — И он элегантно подал руку вначале Зое, потом Рите, помогая им выбраться из-за стола.
— Зачем вы с ними так? — поинтересовалась Зоя уже в гардеробе, принимая плащ.
— А, — махнул рукой хозяин, — заслужили. Приезжают сюда в который раз и до сих пор понять не могут, что мы не вчера с дерева слезли. Что и без них вполне прожить можем. Противно. Добро бы делом занимались. А то все вопросы решаем по факсу и электронке, а здесь — пьянки, гулянки, девочки в номера. И ведь все норовят на халяву. Думаете, я сеть русских ресторанов в Европе с ними создавать стану? Еще чего! Дадут цент, а контроля будет на миллион. Хватит. Я совместным бизнесом сыт по горло. Своим капиталом лучше в одиночку рисковать.
— Волк-одиночка? — с интересом спросила Рита.
— Вроде того, — согласился Карелин. И засмеялся. — В наше время можно делиться чем угодно — работой, деньгами, ужином, но не собственностью. В этом я закоренелый циник и консерватор.
— А женщины? — уставилась на него Рита. — Женщинами тоже можно делиться? Женой, например?
— Нет, — Карелин посерьезнел. — Жена, семья — это святое. Иначе — зачем они вообще? Правда, у меня ни того ни другого, увы, нет.
— Что так? — иронично улыбнулась Рита. — Неужели никого достойного так и не встретили? А как же продолжение рода?