— Ахмет, нам пора ехать, — сказал Коля. — Ты не будешь нас задерживать? Дорога дальняя.
— Нет, — сказала Лидочка, глядя на Колю в упор. — Я останусь у Ахмета. Ахмет отвезет меня в Ялту. Хорошо, Ахмет?
Ахмет удивился — ему неясны были отношения Коли и Лидочки, он чувствовал недоговоренность, но не вмешивался.
— Хорошо, — сказал Ахмет. — Я, правда, в Ялту не собирался…
— Я прошу тебя.
— Хорошо! Я же сказал — хорошо!
— А я поехал в Севастополь, — сказал Коля. — Прикажи вернуть мой бумажник.
— Да поезжайте вы все, куда хотите! Поезжайте! — Ахмета неожиданно охватила вспышка злости — непонятно к кому, — он выбежал из хижины, и сразу его резкий голос зазвучал снаружи — он по-татарски отчитывал тех, кто сидел у костра.
— Ты серьезно решила тут остаться? — спросил Коля. — Не боишься?
— Поезжай, Коля, хорошо?
— Ладно. Счастливо тебе оставаться.
— Спасибо, — сказала Лидочка, подходя к Ефимычу и протягивая матросу узкую ладонь.
— Не за что, — мрачно ответил тот. — Вы не расстраивайтесь так. Обойдется. Наверно, ошибка.
— Письмо, — сказал Коля. — Быстро, пока он не вернулся!
— Какое письмо? — не сразу поняла Лидочка.
— Которое я тебе дал. Да тише ты!
— Прости. — Лидочка стала доставать письмо. Коля стоял рядом, ему так хотелось рвануть на себя лиф ее платья, чтобы выхватить письмо — именно чтобы выхватить. И Лидочка чувствовала его нетерпение — совсем иное, чем у мужчины, который мечтает о ней…
Коля выхватил у нее письмо — он не хотел быть грубым, но он очень спешил, и Лидочка понимала, что он прав: если кто-нибудь, в первую очередь Ахмет, увидит письмо, будет плохо.
Коля едва успел — он еще не вынул руку из кармана плаща, так и замер. Вошел Ахмет.
— Вы еще здесь? — спросил он равнодушно и протянул Коле бумажник.
— До встречи, — сказал Коля, пожимая на прощание руку Ахмету. — Мне повезло, что я встретился с тобой.
— Тебе точно повезло, — согласился Ахмет.
— До свидания, Лидочка, — сказал Беккер.
Он поцеловал ей руку. Лидочка была так подавлена, что не успела ее отдернуть.
— Ефимыч! — сказал Коля и первым пошел к выходу из хижины.
Матрос вышел следом, не оборачиваясь и не прощаясь.
Закрылась дверь.
— Их не тронут? — спросила Лидочка.
— Конечно, их не тронут, — сказал Ахмет. — Письмо у тебя было?
Лидочка не ответила.
— Чего ты его защищаешь?
— Я его не защищаю. Мне все равно…
Заглянул молодой парень — Лидочка впервые увидела человека, грудь которого крест-накрест была перетянута пулеметными лентами.
— Все готово, — сказал он.
— Едем! — сказал Ахмет.
Пролетка стояла на дороге, дерево куда-то делось, автомобиль Коли тоже исчез.
— Они уехали? — спросила Лидочка.
— Конечно. Прости, у меня нет автомобиля. Помнишь, какой был? Помнишь?
— Ну конечно, Ахмет.
Молодой парень, обвязанный пулеметными лентами, уселся на облучок. Ахмет достал из-под ног кожух, накинул его на Лидочку.
— Будет холодно, — сказал он. — Тебе куда ехать? Домой?
— Нет, в гостиницу, — сказала Лидочка. — Ты разве не знаешь, что мои в Одессе?
— Знаю, что в квартире живут другие, — сказал Ахмет.
Парень в лентах зацокал на лошадей, легонько хлестнул одну, пролетка стала разворачиваться.
— Почему ты сюда приехала? — спросил Ахмет. — Я чуть язык не проглотил, когда увидел тебя. Я точно думал, что ты умерла.
Лидочка протянула руку, дотронулась до кисти Ахмета.
— Я теплая, — сказала она.
— Это просто чудо.
— Я ищу Андрея.
— Лидия, не шути.
— Тогда ты скажи мне — что случилось с Андреем. Только честно. Ведь я для этого осталась с тобой и попросила меня подвезти.
— А что сказал Коля? — ушел от ответа Ахмет.
— Он сказал, что Андрей погиб, он знает это наверняка. Поэтому он и стал Андреем Берестовым.
— Что?
— Ты и этого не знаешь? Ахмет, ты меня удивляешь — я сегодня встретила Колю впервые за много лет — и уже знаю. А ты не знаешь.
— Какой Андрей? Ты скажи по-человечески.
— Следователь Вревский — помнишь такого?
— Еще бы — он налет на дом моего дяди делал. Мотор реквизировал.
— Следователь Вревский передал Коле Беккеру документы Андрея, чтобы тот отвез их Марии Павловне. Но Коля попал в Севастополь и стал жить по документам Андрея. Потому что Андрею они уже не были нужны.
— Значит, что же получается — Андрей умер, а Коля стал Андреем?
— Он сказал, что как друг Андрея он имел на это моральное право. Что он его духовный наследник.
— Мерзавец он, а не наследник, — сказал Ахмет. — Жаль, что я раньше не знал, — я бы ему высказал свою точку зрения!
— Но все это пустяки, все это не главное…
— Что же главное? — спросил Ахмет, хотя и знал ответ.
— Андрей. Что с ним случилось? Кому верить? Я ведь жду его.
— Я знал… до сегодняшнего дня думал, что Андрей умер. И даже был на его могиле.
— На могиле? Где?
— Я могу показать. Это не в Ялте.
— Ахмет, ты мне покажешь его могилу?
— Конечно, покажу. Я ходил туда, я рубль дал, чтобы за могилой смотрели. А то как Мария Павловна умерла…
— Мария Павловна?
— Она не пережила… Но ты в самом деле не знаешь?
— Клянусь тебе всем святым, что не знаю.
— А где же ты была три года?
— Далеко. Очень далеко. Ты отвезешь меня на кладбище?
— Завтра. Если я не приеду, значит, к тебе приедет мой связной, ты его знаешь.
— Кто?
— Хачик.
— Хорошо. Я буду ждать.
— Только ты не расстраивайся. Сейчас мне надо возвращаться, но я приеду. И может быть, Андрей и не умер? Ведь ты жива?
Пролетка въехала на окраинную улицу.
— Не переживай, — повторил Ахмет. — Все на свете так странно.
— Ты можешь меня здесь отпустить, — сказала Лидочка, — мне два шага осталось.
— Нет, я погляжу, как ты в гостиницу войдешь.
— А патруль тебя не остановит?