Во времена, предшествовавшие появлению големтехнологии, примеры настоящего расщепления личности встречались очень редко, если не принимать во внимание немногие знаменитые случаи. Почему? Да потому, что в одном теле и одном мозге просто мало места! В рамках одного черепа командное положение обычно занимает один доминантный характер. Если в результате травмы или какого-то другого события появляются другие, то им ничего не остается, как вести партизанскую войну или осуществлять акты саботажа.
Все изменилось, когда в нашу жизнь ворвались дитто. Хотя расщепление личности по-прежнему редкое явление, я не раз замечал, как при импринтинге на свободу вырывается нечто неожиданное. Некая странность, дремавшая или пребывавшая в подавленном состоянии в оригинале, расцветает в дубликате.
Но такое сальто-мортале, как в случае с Риту/ Бетой, на моей памяти первое! Чтобы оригинал, вполне компетентный профессионал, даже не догадывался о самом существовании «альтер эго», похищающего едва ли не всех сделанных ею дитто, — это нечто невообразимое!
Я частный детектив, а не эксперт-психодиагност. Возможно, здесь есть связь с болезнью Янга-Пимителя. Возможно, вариант Смерша-Фокслейтнера. Может быть, редкая и опасная разновидность синдрома моральной ортогональности. Жуткое дело! Особенно с учетом того, что некоторые из этих расстройств в значительной степени ассоциируются с худшей разновидностью гения. Склонного к убедительному самообману, способного оправдать любое преступление.
История показывает, что отдельные психопатологии наследственны и переходят от одного поколения к другому. Если так, то понятно, почему меня переигрывали с самого начала.
Все это за несколько секунд промелькнуло у меня в голове после того, как Риту иносказательно, через притчу о куколке, открыла мне правду. Наверное, в этой ситуации было бы уместно остановиться, вытаращиться или замигать, сбивчиво произнести пару-тройку несвязных вопросов, то есть выразить свое крайнее удивление проверенными временем средствами, но время не позволяло такой роскоши, а посему мы лишь возобновили торопливый марш. А что еще делать, если впереди идет штурмовая группа, а сзади подпирает резервный отряд?
Теперь я наконец понял, почему нас оставили в покое. Риту — архи этих големов — была надежно защищена с обеих сторон и вместе с тем находилась под рукой на случай, если бы возникла необходимость в создании новых солдат.
Но что же все-таки происходит?
Я снова и снова задавал себе этот вопрос.
Риту всегда могла уничтожить Бету, просто не подходя к дубликатору! Если бабочка отказывается откладывать яйца, то очень скоро никаких гусениц просто не будет.
Для того чтобы обезопасить себя, параноику Бете приходилось создавать по всему городу запасы замороженных копий. На одну из них я и наткнулся после налета на Теллер-билдинг во вторник, когда растворяющийся дитто сообщил о ком-то, кто прибирает к рукам бизнес Беты. Не одна ли из этих копий проследовала за нами сюда и затащила Риту на импринтер?
Но почему Риту за все это время так и не предупредила меня?
Ладно, однажды она упомянула, что ее дитто «ненадежны», что большинство их необъяснимым образом исчезают. И даже возвратившиеся приносят домой лишь часть воспоминаний, потому что — теперь я это знал — другую часть захватывал и накапливал прото-Бета, затаившийся в ее мозге. С точки зрения Риту, копирование получалось у нее кошмарно неэффективным и неудовлетворительным даже до того, как она узнала правду о Бете.
Но в таком случае зачем вообще это делать?
Рационализация. У людей есть особый талант находить объяснения совершаемым ими глупостям. Возможно, Риту беспокоило бытующее в обществе мнение, что те, у кого не получаются копии, бесплодны, что у них нет души.
А может быть, являясь сотрудником «Всемирных печей», она была обязана делать копии, даже если лишь одна из четырех выполняла данные ей указания. А расходы Риту могла себе позволить.
Кто знает, не исключено, что ей хотелось притворяться, считать себя такой, как все.
О наличии еще одной причины я мог лишь догадываться. Внутреннее побуждение, давление, удовлетворить которое можно лишь одним способом — лечь между зондами, почувствовать, как они притрагиваются к Постоянной Волне, массируют ее, впечатывают во влажную глину. К этому привыкаешь, в этом испытываешь потребность. А тут еще упрямое ощущение возникшей зависимости, характерное для всех наркоманов.
Что же тут удивляться, что Риту понадобились годы, чтобы вслух признать наличие проблемы.
Я удивлялся тому, как Бете удалось проследовать за нами через открытое пространство пустыни, миновать посты охраны и пробраться на военную базу. Теперь все стало ясно. Ничего такого он не делал. Бета просто спрятался внутри Риту, а потом, желая выбраться, усилил давление. Когда оно стало невыносимым, она сбежала от нас с Ченом и устремилась к ближайшей автопечи. Ненавидя себя за слабость, как ненавидят себя все рабы вредных привычек, Риту улеглась на стол, чтобы найти облегчение между нежными щупальцами тетраграматрона, уступить своей настойчивой, более сильной половине — дитнэпперу и авантюристу. Бесшабашному бандиту, бросающему вызов всем законам общества.
Вот почему я так и не смог связать Бету с реальным человеком. Сколько часов мои эбеновые двойники провели у компьютера, прилежно отмечая фрагменты речи и другие особенности личности, а затем отыскивая в Сети людей с похожими манерами речи, синтаксисом, акцентом — всем тем, что позволяет опытному детективу выследить самого хитрого преступника. В данном случае вся эта работа оказалась напрасной. Потому что у злодея было идеальное убежище, а в речевых манерах Риту ничто не выдавало Бету.
И вот наконец мой враг, мой Мориарти, был рядом, в темном туннеле. Риту шла, держа меня за руку, дрожа от страха и стыдливо отводя взгляд. Как же долго продолжалось это тайное перевоплощение, пока она не заподозрила наконец существование своей жуткой половины?
Не потому ли Риту решила нанять меня? Чтобы получить союзника в лице давнего преследователя Беты? Поначалу, возможно, поиски пропавшего отца не имели к этому никакого отношения. До тех пор, пока Йосила Махарала не нашли мертвым на автостраде.
И все же связь должна была быть прочнее.
Покачав головой, я обнаружил, что эмоции мешают сосредоточиться. Я просто кипел от злости!
Риту знала, что происходит, сознавала потенциал опасности еще до того, как мы покинули город вечером во вторник. Почему же она не предупредила меня? За то время, что мы провели в пустыне, а потом в подземелье, она ни разу не упомянула о нарастающем давлении. Ни словом не обмолвилась об отложенном в ее мозге дьявольском яйце, готовом расколоться при первой удобной возможности.
Черт бы побрал эту эгоистичную, думающую только о себе…
Должно быть, Риту как-то заметила мое изменившееся отношение к ней. А может, суровая реальность сложившейся ситуации развеяла последнюю из ее иллюзий. Так или иначе, но пройдя несколько минут в молчании, моя спутница наконец заговорила: