— У вашего Дома есть свой собственный космический флот.
— Да, но мы занимаемся в основном коммерцией. Мы делаем инвестиции, вкладываем деньги в развитие космонавигации. А наши собственные космические операции небольшие и по большей части межпланетные.
Лисса холодно ответила:
— Да, это так.
Он слегка разозлился:
— Вы знаете, что Сифеллы никогда не имели таких земельных владений, как Виндхолмы. Мы не были пионерами Асборга. И не можем изображать из себя аристократов.
— Теперь можете.
— Но традиции, условности…
«Да, он, похоже, говорит искренне».
— Верите ли вы, что у нашего Дома есть собственные традиции, — продолжал Сифелл, — свой образ мыслей и свой стиль жизни — точно так же, как и у вашего?
— Конечно, это так, — признала Лисса.
«Как и у любого другого Дома, — мысленно добавила она. — И все мы живем на одной и той же планете, и все участвуем в управлении ею. Однако к чему все эти разговоры?»
— Вам не нравятся наши обычаи, верно? — продолжал Сифелл.
— Но я и не испытываю к ним отвращения. О вкусах не спорят. Кому-то нравится общинный стиль, кому-то — корпоративный. — Лисса пожала плечами. — Считается, что здоровое общество должно быть разнообразным.
— Но разве у нас так много различий? Мы помогли с финансированием этой экспедиции. Нам тоже присуще свойственное людям любопытство. Мы вовсе не Шейлоки. — Ромон немного помолчал. — Хотя Шейлок тоже имел свои идеалы, разве не так? А надменные христиане их презирали.
Лисса смутно припомнила, на что он ссылается. Кажется, Шейлок — литературный персонаж, из очень древней литературы? Да, она однажды видела как Ромон читал древние тексты. Значит, все-таки Сифелл думает не только о деньгах. Может, деньги для него даже не самое главное.
Лисса немного смягчилась, но все-таки решила прояснить вопрос до конца.
— Боюсь, эта экспедиция только подогрела, но не удовлетворила наше любопытство.
Ромон не понял намека.
— Да. Найденный на планете артефакт Предвестников все меняет.
— Замечательная находка, — согласилась Лисса.
— Похоже, вам все равно, что некие бродяги хотят всего лишь сделать на нем деньги, — вызывающим тоном сказал Ромон.
Та доброжелательность, которую Лисса испытывала к Сифеллу, мгновенно испарилась. Женщина чуть было не заявила: «Это — совсем другое! Торбен и Дзеси — частные исследователи, предприниматели в классическом смысле этого слова, искатели приключений… У них и в мыслях не было объявлять монополию на свою находку, да они и не смогли бы такое сделать, даже если бы захотели!»
Вместо этого она сказала:
— Они нашли реликт и проделали предварительную работу по его исследованию. Поэтому заслужили некоторое вознаграждение.
— Да, да, несомненно. Меня беспокоит другое — что мы будем делать с реликтом?
— Ну, я полагаю, найдется масса желающих его исследовать — планетологи, биологи. Что же еще?
— Это очевидно. Даже слишком очевидно. Но спросите себя: кому будут выгодны такие исследования? По большому счету.
— Всем.
Сифелл пристально посмотрел на Лиссу.
— Не обязательно, миледи. И даже маловероятно. Вспомните историю — историю человечества и известную нам историю нечеловеческих рас. Всякое новое открытие в науке или в технологии всегда было средством для обретения могущества. Так для чего будет использована эта новая сила? И в чьих руках она окажется?
— Вряд ли речь идет о чересчур большом могуществе.
— Вы уверены? Реликт по меньшей мере принесет новые знания о Предвестниках, значит… — Ромон перевел дыхание. — Прибыли, доходы — сами по себе сила. Ваши расточительные друзья, похоже, этого не понимают. Или, может, не понимают просто потому, что их всего двое. Однако Дом, планета, раса должны думать и об отдаленном будущем.
— Куда вы клоните? — уступая его напору, спросила Лисса.
— Я, как и все члены моего Дома, полагал, что мне предстоит участвовать в чисто научной экспедиции. Вы знаете, наверное, что время от времени мы вкладываем деньги в различные научные проекты. Да, я прикидывал, каковы могут быть возможные коммерческие выгоды от этого проекта — хотя и не ставил выгоды на первое место. Однако вы, Виндхолмы, похоже, вообще не думаете о коммерческой ценности чего бы то ни было.
«Нет, — подумала Лисса. — Тут он ошибается. Мы тоже люди».
— А теперь сделано это открытие… — продолжал Ромон. — Миледи, оно должно остаться в руках ответственных людей. Тех, что не станут беспечно распространять знания по всей Галактике, а будут держать их под контролем. Тщательно обдумают все, что узнают, и будут мудро использовать обретенные знания и силу.
— Да, и оставят всю силу себе, — добавила Лисса.
— Вам кажется, будто вы, Виндхолмы, можете позволить себе быть идеалистами. А я говорю, что это не так. Никто не может себе такого позволить.
— А что вы считаете реализмом? — парировала Лисса. — Насколько вся людская раса может доверять… Э-э… Корпорациям, чьи интересы частенько противоречивы?
Ромон вздохнул.
— Давайте не будем ссориться, миледи. Все равно тайна уже не тайна. Новости об открытии переданы по гиперлучу на Асборг, а оттуда они могут попасть куда угодно. Но ограничение доступа к дальнейшей информации, осторожность при публикации тех или иных открытий необходимы. Да, скорее всего, сам по себе артефакт вряд ли подарит нам что-то большее, чем кое-какие безобидные технические достижения. Но в этом реликте могут крыться и более важные сведения… Как я уже сказал, возможно, даже ключи к загадке самих Предвестников. И что, по-вашему, это может означать?
— У нас еще есть время, чтобы договориться о сотрудничестве глав всех Домов. И чтобы выработать дипломатические меры, ограничивающие доступ к полной информации для нелюдских рас. Они все еще менее предсказуемы, чем мы. Разве не так?
— Миледи, я просто хочу, чтобы вы уговорили вашего отца прислушаться к делу, которое я собираюсь изложить.
«И которое попытаются протолкнуть те, кто возглавляет Дом Сифелл, — подумала Лисса. — Насколько им движут искренние чувства, а насколько — желание обрести власть? Власть, контроль. И насколько его желание удержать все под контролем проистекает из здравого смысла, а насколько — из страха? Похоже, Ромон Сифелл честен только наполовину. Может, даже больше чем наполовину. Или он фанатик? Кто знает. Я не специалист-психолог, и у меня нет особого желания исследовать его психологию. Да и зачем мне копаться в мотивах его поведения? Они не так уж важны. Важны те силы, которые, возможно, за ним стоят».
Она вздрогнула при этой мысли, но ее голос прозвучал по-прежнему ровно и холодно: