Умный подождал, помолчал и продолжил уже не так уверенно:
— А что? Поставим себя правильно, с нами считаться будут. И выйдет так, что они хотели нас под себя взять, а тут мы — их под себя возьмем! Все наоборот…
Умный высморкался для солидности, преданно посмотрел на Буланова и закончил:
— Это я к тому, что надо на большой простор выходить. В Тиходонске Козырь король, а все-таки вырос ты, шеф, из Тиходонска, вот мое мнение. Пора, пора Москву под себя подгорнуть…
Он замолчал, повторяя в уме сказанное и оценивая, достаточно ли обтекаемо с одной стороны и достаточно ли четко с другой он выразился, поймет ли Козырь тонкую его лесть, оценит ли.
На черном директорском столе, загнутом по-модному — кренделем, стояли несколько телефонных аппаратов, время от времени они звонили, и мобильник вибрировал, постепенно передвигаясь к краю, — Козырь никому не отвечал. Несмотря на отсутствующий вид, он внимательно слушал Умного. Хотя тот и нес полную ахинею. Все остальные свои телефоны выключали при входе в кабинет Козыря, чтобы ничто не отвлекало от обсуждения важных вопросов.
Как для любого полководца, для Козыря его «войско» делилось на две неравные части — тех, кого он знал в лицо, и всех остальных, безликую массу. Тапок и Корень принадлежали к первой категории; у Корня 80 процентов тела обожжено, Тапка придавило рухнувшей балкой… что есть потеря, конечно, и убыток. Фанат тоже лишился двоих. И никакой пользы в этом Козырь пока что не видел.
В дверь тихо постучали, потом она приоткрылась, и в щели показалось сосредоточенное лицо Миклухи.
— Там человек от кавказцев, — сказал он. — Говорит, вызывали.
— Кто именно? — обернулся Волкодав.
— Не знаю. Шестерка. Говорит, слово принес от хозяина.
Волкодав вопросительно посмотрел на шефа.
— Пусть заходит, — сказал Козырь.
Вошел мужчина с усиками-стрелочками, смуглый и невысокий, в узких брючках и щегольских туфлях на тонкой не по-зимнему подошве.
— Здравствуйте, — старательно выговорил он длинное русское слово. — Я Ахмед Черный. Наших старших в городе нет. Не потому что боятся, мы тут ни при чем, мы в вас не стреляли. Просто так случилось — все по делам разъехались. Я пришел это сказать. Чтоб черных мыслей не было.
Миклуха за его спиной с виноватым видом развел руками: ну чурка, ну что с него возьмешь.
Был бы Козырь в другом настроении, он бы мог рассмеяться в голос. Или наоборот — прийти в бешенство. Еще бы вы стреляли, козлы! Когда Даргинца и Муллу завалили, все наложили в штаны и сдриснули из города.
— Я расскажу тебе анекдот, Ахмед, — сказал Козырь, слегка улыбаясь. — Бежит по лесу муравей. Со всех ног бежит, дороги не разбирает. С размаху налетел на дерево, бац башкой — и упал. Лежит, отдышаться не может. Заяц над ним наклонился: «Куда бежишь?» «Убегаю, — объясняет муравей. — Кто-то слониху изнасиловал, всех подозрительных задерживают!» Вот так и ты.
— Почему я?! — Тщедушный человечек в узких брючках расправил плечи и выпятил грудь. — Нехорошо говоришь. Я никого не насиловал! И мои братья тоже!
Козырь усмехнулся:
— Это анекдот такой, про муравья. Не про тебя. Не про твоих земляков.
— А-а-а-а, — человечек расслабился.
— Передай своим старшим, чтобы месяц в Тиходонске не появлялись и мне головную боль не делали. Не до того сейчас. Потом соберемся, обговорим, как дальше жить. Понял меня? Ссориться со мной не надо. Особенно сейчас.
— Все правильно, надо дружно жить, — прижав руки к груди, закивал Ахмед. — Я все передам. Все точно передам.
Когда дверь за гонцом закрылась, Козырь никому не дал сказать и слова, врезал кулаком по столу, так что телефонный аппарат, звякнув, подпрыгнул, с него слетела трубка. Умный дернулся, неожиданно для самого себя поймал трубку на лету, схватил и остался так сидеть.
— Эту фигню, чтобы Москву под себя брать, забудьте на корню! Со всеми заключаем мир… Или перемирие. Разбираемся с москварями. Это главная задача. И мы должны им охоту отбить сюда ехать! Ясно?
Козырь буквально кипел, в уголках рта закипала слюна. Повернулся к Умному, вырвал у того трубку, швырнул на аппарат.
— Ты, Умный, контролируешь первую бригаду. Объясни им: не пить, баб не тискать, драк не затевать! Жить тихо, внимания не привлекать. Разведывать обстановку, чтобы в нужную минуту всех прихлопнуть… Теперь по оружию…
Волкодав тоже решил обозначить свою роль в этом ответственном совещании. Он подошел к окнам, внимательно осмотрел каждое. В углах рам перемигивались на белых пластмассовых коробочках зеленые лампочки. Это работала система антипрослушки. На всякий случай он выглянул на улицу.
Задрипанного «Пежо» внизу уже не было. Не было и никаких оснований для беспокойства. Но он еще прижался к стеклу и посмотрел наверх. Просто на всякий случай. И тоже не увидел ничего подозрительного. Потому что видеть на 260 километров не мог. А именно на такой высоте, в непроглядной черноте ближнего космоса, висел спутник «Космос-1567», основной функцией которого являлась радиоэлектронная разведка. Но и такая высота, и такой уровень шпионажа находились далеко за рамками его, Волкодава, понимания.
* * *
— Всё! — сказал Кульков, откладывая ноутбук. — Сессия закончена, сорок шесть минут записи. Можно сказать, полноценный альбом в стиле «шансон»…
Он удобно устроился на диване в полулюксе гостиницы «Аксинья», в трех километрах от агентства «Барьер». Но ему и не надо было находиться ближе.
— Дурилки картонные, поставили генераторы «белого шума» и думали, что ото всех загородились! — глумился специалист.
Булкин, который недавно вернулся, сидел напротив и тоже иронично улыбался. Это он сидел в невзрачном сером «Пежо», с помощью лазерного маяка наводя антенны «Космоса-1567» на красивое здание купца Колодина.
— Будешь пересылать в Центр? Или так повезем? — поинтересовался он.
— Уже передал. Вот и подтверждение пришло, — кивнул Кульков. — Теперь генералам есть о чем думать.
— Ну и пусть думают, — разрешил Булкин. — На то они и начальники. Я на своей тачке выглядел там как цыган на приеме у английской королевы. И ни о чем не думал.
— Может, потому все хорошо и получилось? — подначил Кульков.
— Может. Я стоял между двумя «бэхами» икс шестыми. Близнецы. Черные, блестящие, даже номера одинаковые — «007».
— Загадал желание? — поинтересовался Кульков.
— А как же! — довольно ответил Булкин.
* * *
С утра сыпалась острая снежная крупа и дул пронзительный ветер. В 10–00 к гостинице «Аленка», что между Сокольниками и Измайловским парком, подъехали два пузатых мини-вэна с желтыми полосами и шашечками на боку. Оттуда выгрузилась компания молодых людей спортивного вида — широкие плечи, вязаные шапочки, суровые сосредоточенные лица. Нет, суровые — неправильно, скорее просто грубые.