Хорошенькое дельце! Теперь Хозяева не только узнают о попытке покушения на их производство, но и получат скульптурное изображение саботажника. Надо было как можно быстрее сматываться отсюда. В рабочей обстановке, среди толпы перемазанных «глиной» людей Темняка не опознала бы и мать родная.
Обратная дорога заставила его вкусить все сомнительные прелести – пришлось и ползти, и нырять, и кувыркаться, и уворачиваться, и даже реветь белугой, хватив изрядную порцию ядовитого газа.
Рухнув на нары, Темняк дал себе твердый зарок – следующая вылазка будет последней. Усевшись в только что изготовленное «седло», он поедет туда, куда всё это добро и направляется. На склад, на доделку, на покраску, в магазин – без разницы. Главное, уедет. И чем дальше, тем лучше. А там пусть будет, что будет. Но… но для этого сначала надо будет подкопить запасец твердой патоки.
Долго разлеживаться на нарах Темняку не пришлось. На работяг вдруг навалилась неведомая тяжесть, поверхность «глины» пошла мелкими морщинами, что никогда прежде-с ней не случалось, а самого Темняка поволокло прочь, словно рыбу, попавшую на крючок.
Не по своей воле он повторил весь путь, который уже проделал однажды, будучи изгнанным из «аквариума» (только в обратном направлении, конечно). Но на сей раз путешествие оказалось куда более длительным – его втянуло в вертикальную трубу, стены которой излучали ровный зеленоватый свет, и понесло вверх, вверх, вверх.
Темняк уже догадывался, куда именно его направляют, но никак не мог взять себе в толк – почему расправа над такой мелкой сошкой, как он, требует столько хлопот. Сунули бы мордой в «глину» – и делу конец. Как говорится, привет родителям.
Неужели вскрылись прежние проделки на Бойле? И даже в этом случае интерес, проявляемый к нему Хозяевами, казался чрезмерным. Не будут же они его, в самом деле, допрашивать. Даже в сравнительно гуманном человеческом обществе взбесившихся собак просто пристреливают. Без суда и следствия. Ну разве что потом возьмут кусочек мозга для исследования… Или Хозяева уже научились понимать людей, а заодно и развязывать им языки?
Как бы то ни было, но скоро всё станет ясно. Во всяком случае, следует готовиться к худшему.
Однако, когда подъём наконец-то завершился, в стерильно чистом и неизъяснимо прекрасном коридоре его встретило не какое-нибудь механическое чудище и даже не грубые тюремщики, а очаровательная девица, одетая более чем фривольно.
Надо сказать, что женщины Острога никогда не отличались излишней строгостью нравов, но такие наряды считались чересчур откровенными даже в их среде.
Неизвестно, кого она ожидала встретить, но вид Темняка заставил девицу содрогнуться от плохо скрываемой брезгливости. Впрочем, она быстро овладела собой и сделала приглашающий жест – входи, мол. Симпатичные привратницы сторожили хоромы Хозяев, ничего не скажешь.
Окружающий интерьер имел весьма распространенный на верхотуре иллюзорный характер. Источник мягкого, приглушенного света оставался вне поля зрения, стены давали о себе знать лишь легкой сиреневой дымкой, а шел Темняк вообще в пустоте, доверяя больше своим подошвам, чем глазам.
Для верности он положил руку на плечо спутницы (хорошее было плечо – в меру хрупкое, в меру гладкое, в меру смуглое и не в меру оголенное). Та вздрогнула, но стерпела.
– Как тебя зовут? – приличия ради поинтересовался Темняк.
– Зурка, – сдержанно ответила девица.
– Давно здесь?
– С детства.
– Домой не тянет?
– Глядя на таких, как ты, ни в коем разе, – оказывается, она умела и дерзить.
Людей, переметнувшихся на сторону врагов рода человеческого (а Хозяева вполне попадали под это определение), Темняк ни во что не ставил. Даже если они и принадлежали к женскому полу. Поэтому он взял девицу за ушко – взял черной от грязи, ороговевшей от мозолей клешней – и наставительно произнес:
– Не строй из себя небесное создание. Ты здесь комнатная шавка, пусть даже смысл этих слов непонятен тебе. Истинные люди внизу, на улицах, а не в покоях Хозяев.
– Что ты себе позволяешь, дикарь! – возмутилась она. – Тебе за это не поздоровится.
– А я и так не жду для себя ничего хорошего. Отвечай, чего ради меня сюда доставили? – Он потянул за ушко посильнее.
– Я не знаю! – взвизгнула девица. – Моё занятие – встречать всех прибывающих. И только!
– Тогда хотя бы объясни, где я сейчас нахожусь. Что это – суд, застенок, постоялый двор?
– Я не понимаю, о чем ты говоришь. Здесь обитает наш Хозяин. Он долгое время отсутствовал, и поговаривают, что не по своей воле. А вернувшись и восстановившись в правах, сразу стал разыскивать какого-то человека. Похоже, что это ты и есть.
Ситуация начала проясняться. Более того, меняться в лучшую сторону. Из парии, отягощенного всеми мыслимыми грехами, Темняк единым духом превратился в долгожданного гостя. Жизнь замечательна ещё и тем, что иногда из грязи сама возносит тебя в князи.
– А вот это уже любопытно, – он по-свойски похлопал девицу по филейным местам. – Вполне возможно, что мы с твоим Хозяином душевные приятели. Поэтому рекомендую относиться ко мне более благосклонно. Не исключено даже, что в самое ближайшее время тебе понадобится мое покровительство.
– Так не бывает, чтобы Хозяева дружили с людьми, – возразила Зурка, однако уже совсем другим тоном. – Сомневаюсь даже, что ты с ним вообще встречался.
– Мало того, что встречался, я, можно сказать, спас его от позорной смерти. Он мне теперь по гроб жизни обязан.
– Особо-то не радуйся, – увлекая за собой Темняка, девица резко свернула в сторону. – Хозяева добро не помнят. В отличие, скажем, от зла.
– Ты уверена?
– Так все говорят.
– Зачем же тогда он искал меня?
– Не знаю. Скоро сам всё узнаешь.
Девица ввела его в помещение, внешне напоминавшее мыльный пузырь – огромный, переливчатый мыльный пузырь. Примерно половину его объема занимала вода. Не жидкая грязь, не ржавая жижа, не рассол, не патока, а чистая прозрачная вода, по которой Темняк успел порядком соскучиться.
– Сейчас тебе придётся смыть с себя всю грязь, сбрить лишние волосы, пройти полное обеззараживание и надеть приличное платье, – сказала девица. – Возможно, это тебе и не по нраву, но таковы уж здешние правила.
– Согласен со всеми пунктами, кроме обеззараживания, – заявил Темняк. – Не понимаю, зачем это нужно?
– Чтобы ты не занес с улицы какую-нибудь болезнь. Хозяева очень чувствительны к нашим хворям, – объяснила девица с кислым видом.
– Да твой Хозяин… – Темняк хотел было поведать, на какие нужды в свое время употреблялось дерьмо Годзи, уж точно не стерильное, но, щадя чувства девицы, уже и без того достаточно расстроенные, решил от подобных откровений воздержаться. – Ладно, так и быть. Раз надо, значит – надо. Только чур, потрешь мне за это спинку.