— Вот. И познакомься — это мисс Эмбер, моя секретарша. Вам теперь придется часто общаться.
Нэнси обернулась, изобразила вежливую улыбку и кивнула, не зная, что еще сказать. Коротко деловито кивнув в ответ, мисс Эмбер снова устремила взгляд на своего босса.
— Мисс Эмбер, это Нэнси — моя жена...
Секретарша, казалось, даже не удивилась — ну да, она же печатала контракт, так что знает...
Ник продолжал говорить, коротко, четко и лаконично, словно диктовал телеграмму:
— ...Передайте в отдел по связям с общественностью — пусть подготовят заявление для прессы. Нэнси Тревер. Поженились четыре года назад, двадцать девятого декабря. Что она дочь Алисии Хэнсфорд — не пытаться скрыть, но самим не писать. Дальше обтекаемо, что-нибудь вроде: «разошлись по семейным обстоятельствам...». Что там с кофе? Где Бреннер?
— Сейчас. Я спрошу у Джеральда, — с этими словами мисс Эмбер вышла.
Тут же в дверях появилась Лаки, секретарша Айка, с подносом. Смотри-ка, даже взбитые сливки нашли, расстарались для начальства!
Выставляя на стол содержимое подноса, Лаки еле шевелилась, очевидно рассчитывая услышать хоть обрывок разговора и таким образом понять суть происходящего. Но заговорил Ник только после того, как она покинула кабинет:
— Ты тоже на людях постарайся придерживаться этой версии — «разошлись по семейным обстоятельствам». Не надо лишних подробностей.
— Ты так беспокоишься о ее репутации? — вырвалось у Нэнси.
— Нет. Просто не хочу, чтобы мои личные дела обсуждали в прессе. И так будут.
— Значит, то, что не относится к твоим личным делам, я могу рассказывать — например, историю с Эриком?
— Да, если тебе этого хочется.
Когда что-то тонко пискнуло, Нэнси не сразу поняла, что это ожил телефон у него в кармане. Разговор длился четверть минуты: «Да... Спасибо», — и, сунув аппарат обратно, Ник сообщил:
— Бреннер до сих пор торчит в студии. Кажется, хочет попытаться меня уговорить не увольнять этого твоего... идиота.
В студию они вернулись вместе — рука Ника уже не просто лежала у Нэнси на плече, а по-хозяйски обнимала ее.
Бедняги Айка, временно оставшегося без кабинета, видно не было, зато Бреннер по-прежнему стоял на галерее — в компании Блейза. Они о чем-то тихо разговаривали и, заметив Ника, оба повернули головы.
Потом Блейз шагнул вперед. Физиономия у него была приторно-обаятельная — такое выражение лица предназначалось для общения с «гостями студии» в прямом эфире.
— Мисс Тревер... очевидно, произошло небольшое недоразумение. Я... не имел понятия о характере ваших с мистером Райаном отношений...
Нэнси уже готова была ответить ему что-нибудь резкое, но Ник опередил ее, холодно свысока поинтересовавшись:
— А теперь?
— Что?
— Теперь — имеете понятие о наших отношениях?
— Э-э... да!
Блейз замямлил нечто невнятное, но Ник, не слушая его, уже вел Нэнси дальше, к Бреннеру. Тот стоял, с настороженным видом наблюдая за происходящим, словно прикидывая, имеет ли смысл попытаться как-то смягчить разбушевавшегося заезжего босса.
Ник заговорил первым:
— Мистер Бреннер, я уверен, что вы уже справились с этой внезапно возникшей проблемой, — таким образом он явно давал директору студии понять, что решение едва ли будет изменено. — Кстати, моя жена, — (показалось ей — или Ник нарочно слегка повысил голос?), — весьма обеспокоена судьбой прочего персонала ток-шоу и не хотела бы, чтобы кто-нибудь из ее коллег пострадал из-за сегодняшнего инцидента.
— Да, конечно... — начал Бреннер, и тут до него дошло. — Ваша э-э... жена?!
Если кто-то в студии этого еще и не понял, то теперь расслышали все.
— Да. Я понимаю, что вас это удивляет. Заявление для прессы вы получите сегодня, — кивнул Ник.
Блейз Монро был забыт. В Бреннере пробудился журналистский инстинкт, заоравший во всю мочь: «Сенсация!!!»
— Заявление — в первую очередь нам?! — воскликнул он. — И я позову оператора — хотя бы несколько кадров, пустим в новостях?!
— Ты не против, дорогая? — обернулся Ник. Вид у него был довольный, как у кота, нализавшегося сметаны. Судя по всему, ситуация его забавляла.
— Я пойду причешусь, — сказала Нэнси и вывернулась из-под его руки. Ну что он, в самом деле, цирк из всего этого делает! Теперь весь Денвер ее в лицо знать будет! Но... согласилась — терпи! Хорошо, что она сегодня на всякий случай надела парадный бутылочно-зеленый костюм!
Она вспомнила, что сумка ее, вместе с пальто, до сих пор лежит в студийной подсобке, и только тут поняла, что не знает, как смотреть в глаза уставившимся на нее людям — тем самым, с которыми она работала уже больше двух лет...
В туалете было тихо, только шумела где-то далеко, в трубах, вода. Нэнси прислонилась лбом к холодному зеркалу, пытаясь собраться и успокоиться. Сейчас нужно выйти — и забыть, что она не спала полночи и выглядит жутко, что она зачуханная дура и неудачница, забыть, как орал на нее Блейз, забыть обо всем — только улыбаться и делать счастливое лицо. Сердце билось часто-часто, хотелось свернуться в маленький клубочек, сесть на пол, спрятать лицо в колени — и ни на кого не смотреть, никуда не идти, ничего не делать...
Дверь скрипнула, и Нэнси открыла глаза.
Когда она, стараясь не глядеть по сторонам, торопливо пробежала через студию, никто не двинулся с места — но сейчас, когда Бреннер не видит... Самой смелой оказалась, как всегда, Рина: глаза широко раскрыты, на мордочке — жгучее любопытство:
— Это правда?!.. Ты действительно его жена?!
— Я действительно его жена...
— Так ты потому и знала, какие у него глаза?
Нэнси молча пожала плечами, доставая косметичку.
Дверь приоткрылась, и, раз Рина до сих пор не вылетела, Лиза сочла, что и ей можно принять участие в беседе. Эти подружки обычно всюду ходили вместе.
Лучше сказать сразу, чтобы не переживала перед свадьбой...
— Лиза, ты тихонько шепни там всем, что я очень просила Ника, чтобы из-за этой истории с Блейзом никто из наших без работы не остался. Он уже говорил с Бреннером, и я ему еще напомню...
— А ты правда его жена?!
— Правда...
— А ко мне на свадьбу ты теперь придешь?..
— Постараюсь, — улыбнулась Нэнси.
— А он?!
— А вы сегодня поженились? — снова встряла Рина. Дверь снова приоткрылась — на сей раз это была Мерибет, ответственная за работу с гостями. Похоже, скоро тут окажется весь женский персонал студии...
— Нет, девочки, мы поженились четыре года назад, в Нью-Йорке.