На это невероятное заявление он мог только выкрикнуть:
— Не осталось?! Вдову била дрожь.
— Я не хотела все тратить! Я почти год пряталась в крошечном коттедже в Бате — никуда не ходила, ничего не делала. Но, понимаешь, мне стало скучно! Мне захотелось снова быть среди людей! Поэтому я решила играть роль гостеприимной вдовы — под вымышленным именем, конечно. Я переехала в Нортумберленд и там купила дом, чтобы можно было принимать гостей, как положено. Я чуть-чуть играла — немного, но… Я это не умею, как и мой отец в свое время…
— Довольно! — прогремел он. — Вы говорите о ста тысячах фунтов, женщина! Вы не могли все их потратить!..
— Драгоценности по-прежнему у меня, — поспешно вставила она. — По крайней мере большая их часть. Я вынуждена была кое-что продать в последнее время. Есть еще дом, который я купила. Я буду рада отдать его тебе, как только выйду замуж, а это произойдет уже очень скоро.
— Будете рады отдать мне дом, купленный на мои деньги? — недоверчиво переспросил Лахлан.
Он чуть не расхохотался. Она даже не понимала всей абсурдности своего предложения, не сознавала, что все ее приобретения принадлежат ему. Эта женщина была дурой, бестолковой, эгоистичной пустышкой. Пока она жила в Крегоре, он слишком мало ее знал и понял это только сейчас.
— Я уверена, мой жених не расстроится из-за того, что я отдам дом, — трещала она. — Может быть, я даже уговорю его вернуть тебе деньги, которые я потратила. Ведь он такой милый человек — и очень богатый. Я уверена, для него несколько сот фунтов — это пустяк.
— Сотня тысяч фунтов, леди!
— Ну и что?
Неожиданно дверь открылась, и в гостиную заглянула Кимберли.
— Вы хоть знаете, что вас даже в коридоре слышно?
— Пусть слышат хоть в целом графстве, какое мне дело! — гневно ответил Лахлан. — Знаешь, Ким, что эта леди пустила по ветру половину моего наследства? И имеет наглость обещать, что ее жених вернет мне сто тысяч фунтов!
— Ну, я на это рассчитывать бы не стала, — хладнокровно отозвалась Кимберли. — Видишь ли, она помолвлена с моим отцом.
— По-моему, это даже забавно, — заметила Меган, спешиваясь и передавая свою кобылу по имени Сэр Амброз ожидавшему конюху.
Ее лошадь была названа в честь мужа и получила это имя еще до того, как они встретились, но это долгая история. Девлин теперь уже не обижался, хотя когда-то счел это оскорблением.
Они вернулись после верховой прогулки, во время которой Меган рассказала мужу о последних перипетиях в семействах Макгрегоров — Ричардсов. Обычно она выезжала на прогулку рано утром, но если" ей хотелось кататься с мужем, то приходилось подстраиваться под него. Он все утро занимался делами и поэтому прозевал начало нового скандала.
— Что ты находишь забавным? — осведомился он, предлагая ей руку, чтобы проводить в дом. — Что я снова должен извиняться перед этим шотландцем?
— Нет, не это… — Она замолчала, удивившись. — Извиняться? За что?
— За то, что не верил его истории, будто у него украли все наследство, — кисло отозвался Девлин. — Я решил, что это просто хитроумная уловка, чтобы вызвать наше сочувствие.
— Ну он-то не знал, что ты так думаешь, так что и извиняться нет нужды.
— Я чувствую, что должен извиниться. Видишь ли, мое мнение определило то, как я к нему относился. Если бы я с самого начала принял его объяснение, то обращался бы с ним иначе — не набросился бы на него, когда исчезли лошади, и мог бы не…
— О Боже, ты правда чувствуешь себя немного виноватым?
Герцог неохотно кивнул:
— Да.
— Тогда конечно… Но, знаешь ли, это ведь не заставит его передумать и не сделать того, что он решил.
— Что именно?
— Понятия не имею. Я не уверена, что и сам Макгрегор сейчас знает. Марстон такая легкомысленная дурочка! Это будет все равно что наказать малого ребенка. Но он поставил своих родичей охранять дверь ее комнаты. Так что она никуда не денется, пока он не примет решения.
— А как к этому отнесется граф? — поинтересовался Девлин, продолжая идти к дому.
— Кажется, ему еще ничего не сказали… По крайней мере, когда мы уезжали, никто еще на это не решился. Сейчас все уже могло измениться. Будем надеяться. Это будет довольно… громкое… мероприятие, я полагаю.
— Ну, я вчера выполнил свой долг, как мне это ни было отвратительно. В новое дело я встревать не собираюсь.
— И я нисколько тебя в этом не виню, — отозвалась Меган. — Граф Ричарде — ужасно неприятная личность; хуже я не встречала. Удивительно, как это Кимберли выросла такой хорошей, при таком-то папеньке! Я рада, что она собирается выйти замуж за шотландца! Он такой озорной и обаятельный — он принесет в ее жизнь улыбку и смех. Если хочешь знать мое мнение, их ей очень давно не хватает.
Девлин бросил на жену ироничный взгляд:
— Я еще что-то не заметил, дорогая? Готов поклясться, что вчера вечером граф решительно отказался дать свое разрешение на этот брак.
Меган беззаботно махнула рукой.
— Да-да, знаю. Но запомни мои слова: эти двое все равно поженятся.
— Ты в этом уверена?
— Абсолютно!
Входя в свою комнату, Кимберли рассчитывала увидеть там Лахлана, который рассказал бы ей, какое решение он принял. Утром он был настолько выведен из себя разговором с вдовой, что, не сказав ни слова, увел Уиннифред в отведенную ей комнату, отправил лакея за своими родичами и дождался, чтобы они пришли ее караулить. Потом он удалился, «чтобы обо всем подумать», а Кимберли вернулась к себе, тоже подумать и подготовиться к разговору с отцом.
Она намеревалась прямо сказать ему о своем решении. В конце концов, обсуждать тут было нечего и спорить не о чем, так что не было и необходимости подготавливать отца. Граф, конечно, побушует и покричит, Кимберли Другого и не ожидала. Но она уже привыкла слушать его гневные тирады только вполуха — иначе не смогла бы жить в его доме.
Но история с мачехой Лахлана и почти мачехой Кимберли… совсем другая тема разговора. Кимберли не испытывала желания причинять отцу боль. Она не сомневалась, что окончательное расставание с дочерью нисколько его не заденет, но вот это….
Любит ли он вдовушку?
Возможно, хоть и маловероятно. Кимберли не думала, что он способен на это чувство. Пусть он утверждает, что много лет назад питал к той, другой женщине любовь, но, по ее мнению, это больше походило на одержимость.
Нет, скорее всего он собрался снова жениться потому, что хотел иметь хозяйку в доме и не мог рассчитывать на то, что равнодушная к его пожеланиям Кимберли будет долго занимать это положение. А то, что его выбор пал на вдову Марстон, могло объясняться тем, что она была принята в светском обществе и пользовалась немалой популярностью среди узкого круга местной аристократии. Так будет ли он огорчен, если Уиннифред арестуют и обвинят в совершении преступления? Или он посмотрит на случившееся просто как на досадную мелочь и начнет искать ей замену? Кимберли не находила ответа.