Кстати, и сами пираты могли поспособствовать, не за так, конечно, но за долю в добыче. Оружие из-за моря доставить, к примеру. Пираты ведь тоже не прочь, чтобы в Италии заваруха началась. Но главная надежда Спартака — не пираты, те и без спартаковской армии прожить могут. А вот те, что с Римом настоящую войну ведут…
Фракия отпадает — слишком далеко, и дела там уж очень плохи. Фракийцы из последних сил несколько крепостей удерживают, нет у них возможностей союзникам помогать. А вот Митридат и Серторий!.. Тем тоже несладко. На Митридата Лукулл наседает, на Сертория — Помпей. Но войска еще есть, и оружие есть, и деньги. Самое время римлянам-супостатам удар в спину нанести. Так что, уверен, побывали там гонцы спартаковские. Побывали — и с пустыми руками не ушли.
А кто из них помочь мог — Митридат или Серторий? В принципе, все равно, ведь они — союзники. Но думаю все же, Серторий. К нему, в Испанию, добираться легче и связь поддерживать проще. А ведь марианец Крикс мог лично Сертория знать! Кроме того, с Серторием — благо, близко — можно было договориться не только о согласованных, но и о СОВМЕСТНЫХ действиях против Рима. Между Италией и Испанией — только одно море и только одна страна. На море — пираты, а страна эта — Галлия, та, где римлян тоже очень любят.
Итак, уверен, какая-то помощь была не только Спартаку обещана, но и Спартаком получена. Серторий мог прислать не только деньги, и оружие, но и людей, скажем, десяток-другой опытных офицеров. Посылал же он военспецов Митридату!
Вы скажете — выдумка? Не писали об этом Плутарх с Аппианом? Так ведь подобные дела тайно делаются. Между прочим, мерзавец Перперна — тот, кто Сертория предал и убил, — передал Помпею архив, в котором оказались очень и очень любопытные письма.
Плутарх:
"Из опасения, как бы эти письма не послужили причиной еще более ужасных войн, чем только что окончившиеся, Помпей велел убить Перперну, а письма сжег, даже не прочитав их".
Честный он был человек, Гней Помпей Великий!
А ведь тут и воображение можно включить. У Сертория в Риме много тайных друзей было. И вот возник у мятежников план… Но не станем спешить. Пройдем вместе со Спартаком по Италии, может, и этот След заметим.
Ну что, читатель? Пока мы с вами о тайных материях рассуждали, целый год прошел. В Кампании снова лето, но уже не 74 года до Р.Х., а следующего — 73-го, от основания же Рима 680-го. Пора нам с вами снова на Везувий, к Спартаку. Осмотреться надо. Может, чего нового увидим?
Итак, высоко сижу, далеко гляжу… Эге, это кто там на дороге пылит? Никак войско римское?
Дорогой читатель! Кажется, самое время за оружие браться!
Сначала — присказка.
А слыхали ли вы, читатель дорогой, о Козьме Крючкове? Может, и не слыхали, давно дело было, еще в Первую мировую. Бравый казак Крючков воевал в Восточной Пруссии и без счета немцев на пику нанизывал. Встретит тевтона — и враз на острие! И складировал он этих нанизанных целыми курганами. Честное слово!
В общем, дивизии две перебил, потом за третью принялся…
Совершенно верно, дорогой читатель! Фронтовые байки — это те, что на каждой войне соответствующим отделом пропаганды сочиняются для поднятия боевого духа. Дело полезное — и для современников, и для потомков, потому как очень многое такие байки об эпохе сказать могут.
…А что там вправду с Козьмой Крючковым случилось, можно у Шолохова прочесть. "Тихий Дон", том второй…
Зачем это я бравого казака вспомнил? Да как не вспомнить? Вот пишет, к примеру, Фронтин:
"…Несколько когорт отступило перед семьюдесятью четырьмя гладиаторами".
Напомню: когорта — пятьсот человек. Несколько — это больше двух. Можно даже уточнить.
Плутарх:
"Претор Клодий, присланный из Рима с трехтысячным отрядом…"
Итак, когорт было шесть. В легионе их десять, значит, шесть когорт — половина легиона да еще с хвостиком. И вся эта орда драпает от двух гладиаторских взводов! Любители военной истории, оцените. Было ли когда-либо такое? Плачь, Козьма Крючков, от черной зависти!
Одно странно — эти байки не уцелевшие спартаковцы нам пересказывают, их нам римские историки преподносят. Плутарх, штафирка штатская, еще ладно, а вот Фронтин! Ведь он профессиональный военный, и труд свой, напомню, специально для военных писал. Видать, здорово спартаковцы римлян отлупили, если потомки этих отлупленных на полном серьезе повторяют то, что вопили когда-то перепуганные насмерть легионеры. Мол, спасайся, кто может, квириты! С теми, что на Везувии, лучше не связываться, каждый из них одной рукой полсотни кладет! Утека-а-а-ай!..
Такова присказка, сказка впереди. А будет эта сказка, как вы уже наверняка догадались, о первом сражении между спартаковцами с римской армией. Том самом знаменитом, у Везувия. Первом — разгром капуанских лавочников не в счет.
Итак… Итак, что мы с вами видим? Напомню, мы на Везувии, совсем рядом со Спартаком. Вождь не один, рядом с ним кто-то лохматый да бородатый в косматой куртке. Запыхался, лицо в поту, бородища набок.
Познакомимся.
Плутарх:
"К ним присоединялось много местных пастухов, воинственных и быстроногих людей. Одних из них гладиаторы снабжали оружием, другими же пользовались в качестве разведчиков и легковооруженных".
Те самые лихие ковбои, помните? Не все они рабы, свободные тоже есть. Не зря Спартак эти месяцы потратил — помогают ему эти "воинственные и быстроногие"! И не только они, конечно. Разведка у спартаковцев была поставлена образцово. Пишет, к примеру, некий Фемистий о Спартаке и Криксе, о причинах их успехов: "Причиной этого тогда была не храбрость этих двух рабов, но проклятые доносчики и запятнанные кровью шпионы, заставившие италийцев стремиться ко всякой другой, сравнительно с существующим, перемене".
Какая экспрессия, а? "Проклятые доносчики", "запятнанные кровью шпионы"! Кто же были эти Штирлицы? Прежде всего, конечно, рабы и вольноотпущенники. О таком "шпионе", негодуя, сообщает Аполлинарий Сидонский:
"Так как он страдает чесоткой своего подлого языка, то особенно нужно остерегаться сообщать ему тайны его господ, которых он восхваляет при их счастье и на которых доносит при сомнительных обстоятельствах. И если обстоятельства времени побудят его известить о тайных планах рабов, то благодаря этому Спартаку все, что хранилось, выйдет наружу, все, что было скрыто, обнаружится".
"Чесотка своего подлого языка" — тоже неплохо. Допекли римлян их "говорящие орудия"!
"Шпионы" и "доносчики" были не только из числа рабов, но также из свободных италиков. Отчего так возмущен Фемистий? Не оттого ли, что спартаковская агентура была всюду: и в самом Риме, и в армии? Из-за одних пастухов-лазутчиков не стал бы римлянин столько эмоций тратить. Между прочим, доносчики и шпионы, они же отважные спартаковские разведчики, не только верные сведения передавали, но еще и агитацию, как мы видим, вели.