– Ты здорова, Ката? Как дела? – И он взглянул на живот.
– Все хорошо, Люк! Только слишком долго пришлось ждать тебя. Это очень тоскливо, милый мой Люк.
Ее слова напомнили ему его главную заботу. Луиза! Что произойдет вскоре? Догадывается ли Ката о том, что ее ждет?
Вихрь мыслей на мгновение затуманил голову, и Катуари спросила, с подозрением заглядывая в глаза:
– Ты чем-то озабочен, Люк? Не все в порядке с поездкой?
– Именно, Ката! Но тебя это не должно волновать. Не думай о плохом.
Они отправились пешком в новый дом. Лука с замиранием в груди представлял, как тут окажется Луиза и что из этого может получиться.
– Тебе нравится дом, Ката? – спросил Лука, когда они обошли все комнаты.
– Не представляю, как буду в нем жить, – призналась женщина. – Это так непривычно для меня.
– Надо было привыкнуть без меня, – ответил Лука. – Дом ведь уже давно готов. Можно было и переселиться в него.
– Без хозяина я не могла, Люк, – заглянула она ему в лицо.
– Что за глупости, Ката! – воскликнул Лука и сам озлился на себя за такие слова, полные обмана и трусости.
И все же Лука испытывал блаженство рядом с Катуари. Она действовала на него возбуждающе и в то же время успокаивающе. Ему казалось, что она защищает его от какой-то опасности, неприятности.
И даже сейчас, в ее положении, она ему невероятно нравилась, была для него очень привлекательна, желанна. Он был уверен, что это настоящая любовь.
Вдруг в памяти всплыл образ той далекой бледной девушки, спасенной им когда-то во Франции. Он ворвался в его мозг, заставил вздрогнуть и задуматься. Та была воплощением беззащитности, горя и прелести. Эта источала силу, волю и достоинство. Они были слишком разными, но первая была мечтой, в то время как вторая – жестокой реальностью, хотя и желанной. К Катуари он постоянно испытывал физическое влечение, готов был сдавить ее в своих объятиях. А та девушка действовала лишь духовно. Ничего физического, словно она была воздушным каким-то образом. Ничего телесного!
– Люк, что с тобой? – удивилась Катуари, никак не ожидавшая, что он мог так погрузиться в свои тайные мысли, что перестал замечать ее.
– Да вот, задумался о прошлом, Ката. О тех временах, когда я воевал во Франции. Почему-то нахлынули воспоминания.
– Ты стал немного странным, Люк, – голос женщины выдавал волнение и подозрительность, что и заметил Лука.
– Не бери в голову, Ката. Лучше приготовь мне чего-нибудь перекусить. Я проголодался, мечтая о встрече с тобой.
Лука погрузился в дела и каждый день разъезжал по участку, отправлялся в поселок или на пристань.
Назар был доволен привезенными товарами.
– Теперь мы надолго сможем отказаться от услуг местных торговцев, – говорил он. – Пусть теперь попробуют нас свалить.
– Назар, надо хорошенько продумать, куда и как сбывать все то, что дает наша усадьба. Без этого мы быстренько сядем на мель и уж не снимемся с нее, – заметил с тревогой Лука.
– А не воспользоваться ли судном для торговли с Францией, – предложил Назар.
– Опасно, Назар, – возразил Лука. – Судно слишком мало для океанских плаваний. Да и связей у нас там никаких нет. Трудное это дело.
– Тогда надо бы прикинуть, что нужно здесь, на островах и в самой Америке.
– Давай так и будем делать, – с готовностью ответил Лука. – Я слышал, что далеко на севере англичане основали колонии, и там всего нехватка. Наши товары были бы там ходовыми. И в плаваниях постоянно можно будет держаться вблизи берегов.
– Так далеко ходить на север? Это может быть дальше, чем во Францию.
– Зато всегда у берегов, – не соглашался Лука.
– Надо подумать, Лука. Эта идея, как мне кажется, может дать неплохой барыш, – усмехнулся Назар. – Хорошо бы поговорить с людьми, уже бывавшими в тех краях.
– Трудно таких найти, но попытаться можно. Да и капитан нужен настоящий, а не Самюэль. Он хорош на местных маршрутах, но не на тех, о каких мы думаем.
В конце второго месяца Лука, вернувшись из поселка, узнал, что Ката рожает.
Он бросился в дом и уже перед порогом услышал картавый писк и крик новорожденного. Это кричал его ребенок!
Лука ворвался в спальню. Мулатка почтенного возраста держала на руках крошечное орущее создание, завернутое в белоснежные простынки. Ката счастливо улыбалась, глаза ее лучились, хотя вид говорил о только что перенесенных страданиях.
– Ката! Это произошло? Я не думал, что так скоро! Как ты? Кто родился?
– Все хорошо, милый! У тебя дочь! Ты отец, Люк!
Лука приник сухими губами к влажному от пота лбу Катуари. Та мягко обняла его за шею.
– Хозяин, у вас прекрасная девочка, – услышал Лука голос мулатки. – Подумайте, как назвать эту милашку.
– Почему она так кричит? – спросил Лука, заглянул в сверток и удивился такому непривлекательному виду орущего ребенка.
– Развивает силу, хозяин. Это говорит о крепости девочки. А как похожа на мамашу. И глаза голубые, и волосики темненькие.
Лука почти забросил дела и полностью занимался Катой и дочкой. Уже через две недели он мог с любовью рассматривать это создание и часто вспоминал Максима, думая, какое имя дать дочке. Это они с Катой обсуждали много раз и до сих пор не пришли к единому мнению.
– Ката, ну как можно давать девочке, живущей среди белых, индейское имя?
– Можно дать два имени. Это ведь не запрещается и у вас, – предлагала Ката. – Мне хотелось бы назвать ее Тиэра. Правда, красивое имя?
– Помилуй Бог, Ката! Как мы окрестим ее с таким именем? Ни один священник на это не пойдет. Лучше Лоранс. Можно звать ее просто Лора.
После долгих споров Лука все же добился своего. Девочку окрестят Лоранс, а имя Тиэра у нее будет как второе, ласкательное, для дома.
Еще через три недели Лука решил все же поведать Кате свою тайну. Он долго собирался с духом и наконец решился. Тем более что подходило время возвращаться на Сен-Мартен.
– Ты сегодня слишком подавлен, Люк, – сказала Ката, поглядела на Луку и добавила: – Неприятности в делах?
– И большие неприятности, Ката, – вздохнул Лука. – Только не в делах, а личные, связанные с тобой.
– Что же такое может быть со мною связано? Ты меня пугаешь. Может, расскажешь?
– Именно это я и собираюсь сделать, любовь моя. Только обещай, что выслушаешь и не будешь бушевать и совершать необдуманных поступков.
– Так страшно, Люк, ты говоришь! Что за таинственность? Но я готова пообещать все, что ты просишь. Только говори, а то мне боязно.
– Помни, что ты обещаешь спокойно выслушать, Ката, – повторил он в волнении.