Элиши начала терять самообладание.
— Да скажите же хоть что-нибудь! Дело в могилах? Вы что-то знаете о них? Это участники конголезской спасательной бригады? — спрашивала она меня.
Но я не ответил ни на один из ее вопросов, поэтому она покачала головой и снова направилась к могилам.
— Может быть, некоторым не повезло еще во время разведки местности, — говорила она сама с собой. — Но отчего они умерли? И почему их захоронили именно здесь? И даже если бы все это было действительно так, тогда солдаты наверняка написали бы прощальные слова не по-английски. Странно. Очень странно.
— Четверо, — вымолвил я, — их было четверо.
— А, вы все-таки можете говорить. Да, их четверо, и что?
— Неужели число четыре вам ничего не говорит? — спросил я. — Вспомните, я только что рассказывал вам об Эмили и ее экспедиции: она отправилась в путь с четырьмя провожатыми.
Элиши наморщила лоб.
— Что вы пытаетесь мне этим сказать? То, что это члены команды Эмили? — Элиши уперла руки в бока. — С трудом могу себе это представить. Если это действительно коллеги Эмили, тогда кто же их похоронил? Кто нацарапал слова на кресте? Сами себя они так хорошо не захоронили бы.
Я ничего не отвечал, лишь смотрел на этот крест, как завороженный. Мной овладел необычный страх. Страх узнать что-то, чего я не хотел знать.
— Есть только один способ узнать правду, — сказала Элиши. — Я пойду туда и посмотрю. — Она включила фонарь и исчезла под землей.
— Подождите!
Я встал и увидел, как Эгомо следует за Элиши вглубь подземелья.
— Была не была, — сказал я. — Там мы, по крайней мере, не будем мокнуть под дождем.
Я втянул голову и спустился вслед за остальными.
Примерно на глубине двух метров начинался коридор со стенами из массивных глыб известняка, густо покрытых мхом и лишайником. Прямо и без малейших отклонений он плавно вел вниз. Воздух был влажным и душным. Пол оказался весьма скользким, так что мне не раз приходилось удерживать равновесие, чтобы не распластаться на нем. Где-то спустя сто метров коридор закончился, и мы очутились в шестиугольной комнате. Ее стены были вырублены из грубого известнякового камня. Прежде я не очень увлекался археологией, но, тем не менее, ни разу еще не слышал о культуре, в которой было принято строить шестиугольные помещения. Дело приобретало все более мистический характер. Света наших фонарей как раз хватало для того, чтобы осветить весь холл тусклым светом. В самом центре зала располагался алтарный камень. И комната, и алтарь имели форму шестиугольника. На столешнице стояла плоская каменная чаша, почерневшая от времени. А на вертикальной поверхности алтаря были заметны темные пятна, делавшие его страшным и даже придавая ему волнующий вид жертвенника.
Я посмотрел по сторонам. Из комнаты не вели другие ходы или ответвления, это был самый настоящий тупик. Вдруг раздался ужасный кашель и тяжелое дыхание. Это был Эгомо. Он зашел в заднюю часть комнаты, откуда с ужасом показывал нам на две статуи, которые на протяжении нескольких столетий несли здесь вахту. Подойдя ближе, я понял его возбуждение. Эти статуи как две капли воды походили на чудовище из озера. Их пасти были широко распахнуты, а оттуда виднелись белые, острые зубы. Рептилии смотрели на нас сверху вниз, словно бы не одобряя наше вторжение. Они неподвижно следили за каждым нашим движением, когда мы продолжали осмотр.
Потолок в комнате держался на двух мощных каменных колоннах, которые разветвлялись вверху, образуя сложный рисунок из арок. Конструкция казалась очень древней. И, несмотря на то, что мастера явно построили эту пещеру при помощи самых примитивных средств, она была просто неземной красоты.
Неожиданно я понял, почему солдаты так суетились вокруг этого места. Эта находка была настоящей сенсацией, каменным свидетелем исчезнувшей культуры. Я не сомневался ни секунды в том, что это место встанет в один ряд с легендарными, самыми значительными памятниками архитектуры античности. Но опасность того, что конкурирующие силы захотят предъявить свои права на эту находку, показалась очень большой.
— Боже мой, что мы наши? — прошептала Элиши, пробегая благоговейным взглядом по комнате. — Выглядит, как храм мокеле.
— Место, где поклоняются и молятся божеству, — добавил я.
— Судя по виду этих фигур, можно с уверенно сказать: божество вселяло страх в людей, — произнесла Элиши.
— Вас это удивляет?
Она покачала головой:
— Вы только посмотрите на его зубы и эти страшные глаза.
— Это место — настоящая сенсация, — прошептал я, дабы не нарушать тишину святилища нечестивыми словами.
Элиши провела рукой по скульптуре:
— Невероятно, я же выросла в этих местах, но мне ровным счетом ничего не было известно о культуре, которая создала все это. Ни то, сколько ей лет, ни когда и почему она прекратила свое существование. Нигде нет ни малейшего намека…
— К сожалению, сейчас нам это вряд ли поможет, — нетерпеливо сказал я. — Нужно узнать про четверых человек, чьи тела захоронены над нами и о том, кто их похоронил.
— Хорошая идея, — согласилась она, — давайте повнимательнее посмотрим на пол. Смотрите, здесь есть следы.
Только Эгомо мог нам помочь.
Пигмей кивнул, как только Элиши показала на следы. Его ответ, как всегда, был краток. Кажется, ему снова не понравилось то, что мы здесь делали. Я потихоньку начал привыкать к его резким ответам. Элиши перевела ответ охотника с кривой улыбкой на лице.
— Он спрашивает, почему мы раньше не спросили его. Говорит, что мы уничтожили уже довольно много следов. Если хотите, я могу привести еще неслабый список ругательств, которыми он нас осыпал.
Я улыбнулся:
— Всенепременно.
— Он говорит, что мы были неуклюжей целого стада мартышек. Всю дорогу мы только и делали, что болтали и совсем не смотрели по сторонам. И что мы заметили бы леопарда только в том случае, если бы нечаянно сбили его с ног. Ну, и так далее… Дальше вы и сами можете все представить.
— Какой упрямый парень, разве нет?
— Еще бы. Тем не менее, он может попытаться что-то выяснить, если мы настаиваем.
Я протянул ему свой фонарь, поклонился и губами прошептал «спасибо».
Обследование зала заняло несколько минут. Мы с Элиши стояли рядом и молчаливо наблюдали за работой Эгомо. Он прошел по периметру комнаты, не оставляя без внимания ни одного угла, ни одного сантиметра. Даже алтарь подвергся тщательнейшему обыску. У одной стены он задержался дольше, чем обычно. Как раз между двух статуй, там, где стена плавно переходила в арку. Он педантично всматривался в камень, гладил по нему рукой и даже сдул с него пыль. Только после этого Эгомо отступил и позвал нас к себе. Элиши очень внимательно слушала, что он говорил, и при этом ее глаза расширялись все сильнее от каждого слова.