— Благодарю. — Гюристар выбрал персик — большой, спелый, с пушком, но тут же положил его на поднос и облизал пальцы. — Чуть позже, пожалуй.
Тамазрайши вновь засмеялась, и смех ее в этот раз был грудным.
— Ах, Судра Гюристар, ты ведь хочешь меня, а не персик? — Она провела рукой по изгибу бедра.
Боль в паху бравого воина сделалась нестерпимой. Он подался вперед, что-то твердое и горячее коснулось его живота.
— Тамазра… — Выдох заглох, ибо девушка приподняла одеяние, обнажая дивные розоватые складки, окаймленные мелкими завитками волос.
«Это дочь раджи, — строго сказал себе Гюристар, — а ты начальник дворцовой стражи. Одно дело — заигрывать с ней, а то, что ты собираешься сейчас сотворить, — совершенно другое. И кроме того, ты обязан преследовать всех, кто осмелится посягнуть на нее». Но самого себя преследовать было глупо, да и руки его уже размотали пояс и теперь подбирались к чему-то пышному и похожему на огромный созревший плод. Он потянул этот плод на себя и упал на него, погружаясь в горячую бездну. Княжна глухо всхлипнула и издала мучительный стон, словно соприкоснувшись с чем-либо неприятным, потом с неожиданной силой задергала тазом, будто бы опасаясь, что любовник от нее ускользнет. Наслаждение воина было столь острым, что он не почувствовал, как ее ногти вонзились в его спину, раздирая и кожу, и шелк.
— Гюристар, — пробормотала Тамазрайши, когда все закончилось, — это было божественно, да?
— Да, — произнес он механически, собирая разбросанную одежду.
— Ведь ты теперь полностью мой. Так ведь, Гюристар? — Ее явно пьянило сознание власти над зрелым мужчиной. Она прилагала усилия, чтобы не рассмеяться, понимая, что смех его оскорбит.
— Я никогда не предам тебя, рани, — отозвался начальник дворцовой стражи, завязывая свой пояс и пряча глаза.
— Съешь что-нибудь, — предложила княжна шаловливо. — Ты восстановишь силы. — Она провела языком по губам.
— Я не голоден, рани. — Тем не менее он повиновался и взял тот самый персик, который ранее положил на поднос. Сок тек по его подбородку и пальцам, но вкуса не ощущалось.
Она с интересом следила, как он жует, потом глаза ее потемнели.
— Ты даже и не надейся, что я позволю тебе изменить нашему делу, Судра Гюристар.
Его рот был полон, и он промолчал, хотя не на шутку обеспокоился.
Очевидно, княжна осознала свой промах, ибо виновато опустила головку, а потом заговорила — быстро и горячо:
— Ты доставил мне огромное наслаждение, Судра Гюристар, и я изнываю от страсти. Во мне все обмирает от страха тебя потерять. Скажи, на кого я смогу опереться, когда не станет отца? Именно ты поведешь людей в битву, именно в твои объятия я упаду, когда мы одержим победу.
Можно ли было не верить этим словам? К мужчине, дающему подобные обещания, Гюристар бы отнесся с огромнейшим подозрением. Но женщина всегда была и пребудет рабыней своих страстей, и потому он самодовольно сказал:
— Мы с твоим отцом почти ровесники, и со временем ты станешь мечтать о более молодом и горячем любовнике. Затем ты изберешь себе супруга — скорее всего, это будет какой-нибудь княжич из тех, кому Дели тоже не по душе. Лучше, если он окажется моложе тебя. А до того времени ничто не доставит мне большего наслаждения, чем встречи с тобой.
— Ко мне уже сватался кое-кто из сыновей наших соседей, но я им отказала. Отец не навяжет мне брак против воли, иначе я просто сбегу.
— Желания твоего батюшки, похоже, не совсем совпадают с твоими, — понимающе гоготнул Гюристар.
Взгляд Тамазрайши вновь потемнел, и самодовольный шутник вдруг ощутил укол недавнего беспокойства.
— Мой отец — все еще князь, и, хотя он слаб, глуповат и стал игрушкой в руках Шамсуддина, я не желаю, чтобы ты или кто-либо еще говорил о нем в таком тоне. Помимо всего прочего, это просто опасно, мой дорогой. Стоит ему хоть что-нибудь заподозрить, и твои кости выбросят на съедение воронью, это в том случае, если тебе повезет. А я не скажу ни слова в твою защиту и буду смотреть, как ты умираешь, ибо свою гибель ты навлечешь на себя сам. — Видя, что Гюристар сердито нахмурился, княжна быстро проговорила: — Нам надо соблюдать осторожность, ибо лишь мы способны избавить наш народ от ига султана, Судра Гюристар.
Пафос призвания благотворно подействовал на начальника стражи.
— В первую очередь мы должны печься о благоденствии нашей родины, — вымолвил он.
— Будь готов к действию по моему первому зову, ибо, когда трон опустеет, найдется много охотников захватить наше княжество, и первым из них будет тот же султан. Они все заявят, что женщина не способна к правлению, хотя полноправной наследницей меня объявил сам отец. Когда выяснилось, что ни одному из его сыновей не суждено дожить до совершеннолетия, — улыбнулась она. — А такое, как ты понимаешь, не происходит случайно. Все мои братья умерли, как, вероятно, умрут и те, что пока что не родились.
Гюристар взглянул на нее с искренним изумлением.
— Разве они умерли… гм… не естественной смертью.
— Нет ничего неестественного в смерти от яда, — произнесла Тамазрайши с беспечной улыбкой, и Гюристар облегченно вздохнул.
— Неблагоразумно такое болтать, — сказал он поучающим тоном. — Подобные шутки могут превратно истолковать.
— Я и не собиралась ни с кем обсуждать что-то такое, — ответила она с некоторым недовольством и широко повела рукой. — Угощайся, тебе следует подкрепиться.
— Нет, моя добрая рани. Я приглашен на обед к твоему отцу. Плохой аппетит гостя вредит застолью. — Чтобы избавиться от неприятного чувства неловкости, Гюристар взял в руки свою безрукавку и осмотрел прорехи. — Придется надеть другую. — Втайне он был польщен. Пусть-ка другой сорокалетний мужчина попробует возбудить в юной девушке подобную страсть!
Тамазрайши все поняла и внутренне усмехнулась. Вот дуралей, он думает, что ее одолел. Уж она-то знала, кто на деле выиграл эту битву. Взгляд, брошенный из-под густых ресниц, был томен и многое обещал.
— Когда ты снова придешь ко мне, Судра Гюристар?
Он грузно поворотился.
— Скоро не получится, рани. Во дворце стишком много глаз и ушей.
— Жаль, — вздохнула княжна, испытывая немалое облегчение. У нее появлялась возможность взнуздать и других жеребцов. — Как долго нам ждать?
— Дней десять.
— О нет! — Она обиженно сморщила личико. — Неужели нельзя как-нибудь сократить этот срок?
Гюристар раздувался от гордости.
— Терпение, рани. Мы не должны думать лишь о себе. Приближается сельский сход, мне надо переговорить с представителями общин и внушить им мысль, что во всех наших неприятностях повинны магометане.
— Этот сход… Его соберут сразу же после окончания сезона дождей? — Тамазрайши не нуждалась в ответе, но роль мало осведомленной в дворцовой политике дурочки вполне устраивала ее.