— Я с тобой.
— Там, в хижине… — Лина выдавливала слова, превозмогая боль. — В хижине… белый цветок, который я нашла утром… это… его положил ты, да? Если бы это сделал… кто-то другой… ты не мог… его… не заметить…
— Правильно.
— Я так счастлива… так… счастлива… Всего два человека… заботились… обо мне… Как бы мне хотелось… встретиться… с тем, другим.
— Не разговаривай.
Рука Лины приподнялась — и, прежде чем она начала плавиться и исчезать, Ди нежно пожал ее. Впервые в жизни он сделал это. В первый и последний раз.
— Прощай… Ди. Ох, какой потенциал был… у нас…
Голос стремительно таял вместе с плотью.
Никто не шевелился.
Слепящий свет бросал на пол длинные, длинные тени.
Когда же один тощий мальчишка поднял мокрые от слез глаза, услышав, как открылась и захлопнулась дверь, прекрасного охотника на вампиров уже не было.
* * *
Несколькими днями позже величественный всадник скакал по узкой тропе, с которой юные побеги травы теснили остатки талого снега.
Ночь уже кончилась, но низкие свинцовые тучи окутали саваном восточное небо, не давая слабым лучам дотянуться до земли.
Легкий ветерок трепал полы черного плаща.
Позади всадника жалобно скрипел, приближаясь к деревне, первый утренний электроавтобус.
Впереди, футах в пятнадцати, виднелась маленькая скамья. Пусть и скромная, но это была остановка на линии, соединяющей Фронтир и Столицу.
Заметив лошадь и всадника, худощавый мальчик, сидевший на скамейке, удивленно вскинул глаза. В следующий миг он снова сконфуженно потупился, уставившись на собственные — без перчаток, все в мелких трещинах — руки.
На маленькой дорожной сумке, стоящей рядом с парнишкой, значилось место его назначения, а также имя хозяина — Марко.
Всадник проехал мимо.
Вскоре раздался скрип останавливающегося автобуса.
Подобрав пассажира, автобус вновь набрал ход.
Неожиданно стекло в одном из окон опустилось и мальчик высунул голову наружу. Отчаянно размахивая худой ручкой, он что-то прокричал.
Пронзительный рев двигателя и скрип колес заглушили тонкий голос, но Ди услышал паренька. Вот что он сказал:
— Я еду в Столицу. Буду изучать историю аристократов.
Дунул, словно погнавшись следом за автобусом, ветер.
И Ди вспомнил.
Лицо мальчишки, слушавшего последние слова девушки. Безграничную гордость в его глазах. Лицо того, кто любит.
И Ди понял.
Понял, кто был посланцем, оставлявшим белые цветы и дарившим девушке мечту.
В какой-то момент тучи разошлись, и на губах Ди, глядящего, как исчезает в солнечном сиянии крошечный автобус, забрезжила слабая улыбка.
Если бы мальчик увидел ее, то мог бы до конца своих дней рассказывать людям, что именно он стал тому причиной. Такая это была улыбка.