Она протянула ему приземистый стакан.
– Сразу не пей, сначала распробуй. За встречу, да?
Сенин попробовал уловить вкус, но ничего не понял, поэтому опрокинул стакан сразу.
– То, что надо, – кивнул он.
В настойке было то, чего не хватало этому жилищу – тепло. Оно медленно растеклось в груди, достигло мозга. Сенин почувствовал себя лучше. Мозг не стал работать яснее, но теперь на это было наплевать. Он сразу попросил добавки.
– О-о, – покачала головой Ангелина, – дорвался мужик до бутылки.
– Честно? Хочу надраться. Но, наверно, не смогу.
– И не надо. – Она налила еще, потом придвинулась к нему. – Я за тобой не угонюсь.
Сенину стало почти хорошо. Алкоголь не пьянил, он действовал как обезболивающее. Вскоре и дом стал казаться вполне уютным. Особенно когда Ангелина выключила большой свет и оставила только лампу у столика.
– Ну, – произнесла она. – Почему не спрашиваешь, как меня занесло в милицейские начальники?
– А что тут спрашивать? Выбрала то, что нравится. Думаешь, ты такая одна? У меня даже в штурмовой команде было две девчонки.
– Все спрашивают. А я знаешь, что отвечаю? Я им говорю, что всю жизнь играла с мальчишками в войну.
Сенин усмехнулся.
– А на самом деле?
– Не знаю. Увидела в центре подготовки, что есть такой курс, – думаю, интересно. И записалась. Вот и всё.
– Интересно оказалось?
– Конечно. Честно говоря, вообще не представляю, чем бы я еще занималась. На установках работать – неохота, скучно. За пультами сидеть…
– А я бы на твоем месте подумал. Ты со своими ускоренными курсами долго тут не просидишь. Пока у вас большая деревня и все люди братья – да, можешь решать какие-то вопросы. Но будет тут тысяч пять, начнутся проблемы – тебе не дадут управлять милицией. Да ты и не сможешь.
– А какие проблемы?
– Преступления. Кражи, убийства. Думаешь, в дальний космос ангелы на крылышках летят?
– Убийства… – Ангелина поежилась. – Не представляю.
– Уж поверь…
– Ну, и ладно, – сказала она после короткого раздумья. – Буду служить в милиции, хоть и не начальником. Я всё-таки тоже умею кое-что. Хочешь, покажу, как руку могу заломать?
Она схватила его обеими руками за запястье и попыталась вывернуть. Сенин рассмеялся и даже немного поддался ей. Вдруг он понял, что уже обнимает ее за талию, а она замерла, словно боится спугнуть.
Потом она медленно пошла в наступление. Холодные пальцы проникли под рубашку, затем потянули ремень…
– Нельзя, – шепотом проговорил Сенин. – Я больной и слабый.
– Можно. Сам первый начал.
– А вдруг я еще заразный? И у меня постельный режим.
– Вот-вот-вот…
– Садистка.
– Ага! И маньячка.
Она протянула руку, сбив со столика стакан, и выключила лампу…
* * *
– Что это? – Сенин приподнялся с подушки и прислушался.
– Где?
– На улице… вроде кричал кто-то.
– Ой, да никто там не кричал, успокойся. Без тебя разберутся.
Сенин еще некоторое время прислушивался, но было тихо. Он поднялся и начал одеваться.
– Ты чего? – встревожилась Ангелина.
– Пора мне возвращаться.
– Зачем? Оставайся.
– Неудобно.
– Что неудобно? Кого касается?
– Нет, пойду я. Сколько времени?
– Нисколько. Иди, иди к своим малолеткам…
– Перестань.
Сенину не хотелось оставаться. Он насытился Ангелиной быстро и как-то сразу утратил дальнейший интерес к ней. Ему не понравилось, что эта сильная и решительная баба может сюсюкать, как малолетняя дурочка. И свои отвислые сиськи она с пошлейшей интонацией называет «булочками». Кроме того, у нее были некрасивые бедра.
И вообще, зря всё это. Поддался на собственную слабость и полицейскую традицию «откладывать яички» на всех планетах.
– Эй, – услышал он, когда уже стоял в дверях. Ангелина окинула его оценивающим взглядом и хитро прищурилась. – А говорил, что слабый, больной…
Сенин усмехнулся.
– Выздоравливаю помаленьку.
На самом деле он устал и жутко хотел спать. Больным он себя не чувствовал, просто очень усталым.
На улице шалил легкий мороз. Под ногами хрустела ледяная крошка. Время было позднее, но не слишком – в большинстве домов еще светились окна, где-то рычал двигатель машины. Но прохожие уже не попадались.
Сенин остановился на половине дороги. Он находился в таком месте, откуда открывался вид на большую часть поселения. Вокруг были огни, люди – но за периметром наступала власть полной тьмы. Зона человеческого обитания обрывалась резко, один шаг – и всё, чужой мир. Сенин представил, как там жилось несчастному биотехнику, и поежился.
«Периметр не включен, – заметил он, – заходи кто хочешь…»
Он отправился дальше, мечтая поскорей нырнуть под одеяло. От усталости его немного пошатывало, но всё равно, самочувствие было ровным. Не то что утром…
Вдруг ему показалось, что впереди кто-то метнулся в сторону от дороги. Сенин замедлил шаг и огляделся. Вокруг не было никого. Скорей всего, там какое-нибудь местное животное, привлеченное огнями и запахом отбросов. С собой, как назло, ни оружия, ни связи…
Он продолжал идти медленно, стараясь не создавать шума, но крошево под ногами хрустело на весь мир.
И тут Сенин увидел человека. Тот стоял у стены недостроенного коттеджа и, казалось, прятался в тени.
– Эй! – позвал Сенин. – Всё в порядке?
Человек сделал такое движение, словно пытался вжаться в стену. Сенин медленно подошел – и открыл рот от изумления. Человек был голый. Не совсем голый – он накинул на себя обрывок серебристой материи, скорее всего, обмотки с теплопровода. Он пританцовывал босыми ногами на промерзлой земле и трясся от холода.
– Что случилось? – спросил Сенин.
Тот не отвечал, только всё отодвигался маленькими шагами. Лицо показалось знакомым – молодой парень из новых поселенцев, кажется, в день прилета Сенин помогал ему закидывать вещи в грузовик.
– Тебе нужно к врачу, пойдем, я отведу.
Парень помотал головой и снова отодвинулся. Он испуганно поглядывал на Сенина и тут же прятал взгляд.
– Ты нажрался, что ли? Ну, хватит, идем со мной. – Сенин попытался взять его за локоть, но парень вдруг вывернулся и бросился бежать. Сенин рванул за ним, однако споткнулся и растянулся на земле. Пока вставал, того уже след простыл.