Вдруг Павел заметил, что из глубины мрака на него глядят чьи-то внимательные глаза. Они были странно знакомыми, но не узнаваемыми. В них сливались в единое целое и доброта его приемной матери, и жесткая ирония Антона, и открытость Сергея, и наивность Дениса, и равнодушие Белого, и пронзительная холодность Воспитателя... Эти глаза Павел видел не впервые. Они когда-то смотрели на него со стен православных храмов, с раскрашенных лиц деревянных индийских статуй, с каменных языческих изваяний...
– Кто ты? – спросил Павел, и его голос утонул в клочьях мрака.
– Я – хозяин Вселенной, – ответило ему сразу несколько голосов.
– Значит, ты тот, кто отвечает за всех жителей Вселенной, за то, чтобы они получили равную долю справедливости?
– Я – хозяин Справедливости, – согласились голоса.
– И ты волен решать, кому даровать легкую смерть, а кому – мучительную жизнь?
– Я – хозяин Жизни и Смерти.
– Тогда скажи, где же твоя Справедливость? Чем мы заслужили такую судьбу?
– Каждый сам заслуживает свою судьбу. И все в мире справедливо.
– Но я не причинял никому столько страданий, сколько обрушилось на меня! В чем твоя справедливость?
– Биллионы живых существ испытывали и будут испытывать куда более жестокие страдания.
– Как ты можешь допустить это! Ты знаешь, что такое горе матери, потерявшей сына?..
– Это искра – всего лишь искра, которая гаснет, не долетая до земли.
– Неправда! Взрыв тысяч мертвых Галактик не стоит горя одного живого человека. Ты знаешь, что такое человеческая жизнь?! Это целый мир – еще более бесконечный, чем твоя Вселенная!
– Жизнь – лишь дуновение ветра.
– Неправда! – закричал Павел, но мрак уже сгустился и глаза повелителя Вселенной погасли.
– Неправда! – продолжал кричать Павел. – Повернись к нам! Загляни в глаза каждому из нас! Загляни в душу! Человек бесконечен, он должен жить! Пусть ты не жалеешь нас. Но они увезут оружие на свою планету и уничтожат там всех. Уничтожат целый мир!
– Ничего не будет, – донесся удаляющийся голос повелителя. – Равновесие мира незыблемо. Оружие – пустяк, сегодня оно у одних, завтра – уже у других. И снова справедливость...
* * *
Павел проснулся и обнаружил, что все так же лежит на холодном голом полу. Лицо было влажным, глаза слезились.
Дверь зажужжала и открылась. Первое, что увидел Павел, был ствол автомата. Двое вооруженных гвардейцев стояли в проходе и ждали, когда он встанет.
Его повели по неизвестному раньше маршруту, они поднимались в просторной кабине лифта, потом снова шли по коридорам. Павел не боялся.
Наконец они миновали последнюю дверь, и он сразу узнал место, описанное недавно Белым. Они стояли в стеклянной галерее, висящей под потолком огромного длинного зала, края которого невозможно было разглядеть. Зал был поделен прозрачными перегородками на отсеки, в которых покоились небесные машины. Кое-где шевелились люди.
Почти сразу Павел увидел «Буран». Он стоял на довольно приличном удалении, выделяясь своими размерами и непривычными по здешним меркам формами.
Охранники подтолкнули его к лестнице. Внизу они прошли через несколько прозрачных перегородок, а затем Павлу приказали войти в кабину одной из небесных машин.
Там уже сидел инструктор. Он равнодушно посмотрел на Павла и кивнул на панель управления. Металлические переборки впереди разошлись, и Павел увидел звезды. Он понял, что время тренажеров прошло и теперь будет самый настоящий полет.
Его охватило волнение. В руках был путь к свободе – если бы не сидящий рядом гвардеец-инструктор.
– Вперед, – коротко приказал он.
Пальцы забегали по панели, машина вздрогнула, поднялась одним боком и довольно неуклюже вышла за пределы «Покровителя».
Павел на мгновение растерялся, осознав себя висящим над бесконечной звездной пропастью. К тому же здесь он был во власти непривычной невесомости, и к горлу немедленно подступил ком.
– Вперед, – повторил инструктор.
– Вниз, – приказал он спустя несколько секунд. – Теперь вверх.
Пальцы дрожали. Машина подчинялась очень неохотно. Может, именно сейчас наплевать на приказы, развернуться к Земле и погрузиться в голубоватую дымку ее атмосферы. Спастись, вернуться домой.
Но это было бы слишком безрассудно. И непорядочно. Ведь на небесном острове остались и другие люди.
Гвардеец шумно вздохнул и переложил автомат из одной руки в другую. Безрассудно...
– Влево... Вниз... Назад... Полный разворот...
Команды были монотонными и казались бессмысленными. Но с каждой минутой Павел все лучше чувствовал машину, увереннее и точнее управлял ею.
Иногда в поле зрения оказывался небесный остров. Он висел совсем рядом подобно мертвой бесформенной глыбе, и только светящиеся тут и там огни выдавали в нем тончайшее произведение нечеловеческого разума.
– Возвращаемся, – приказал наконец гвардеец.
Павел начал плавно подводить машину к небесному острову, и чем ближе он подлетал, тем лучше были видны на поверхности следы воздействия разумных сил.
Тщательно выполняя команды инструктора, Павел нашел вход в ангар и вполне профессионально вернул машину на место. Искусственная гравитация привычно опутала его невидимыми сетями.
Павел вылез из машины и сразу увидел, что на выходе из отсека за прозрачными переборками его ждет Воспитатель в компании двух гвардейцев-охранников. Как всегда, лицо Воспитателя ничего не выражало. Но Павел все равно почувствовал себя неуютно.
– Ты оказался опаснее, чем мы думали, – медленно проговорил Воспитатель. – Гораздо опаснее. Ты все-таки успел их предупредить. Мы наблюдали за каменным полем, где стоят ваши небесные машины, и сразу заметили, какая суета там поднялась после того, как ты что-то сообщил.
«Неужели Антон начал действовать,» – мелькнула мысль. Но тут же его разочаровала более верная догадка – на космодроме начались испытания.
– Мы не боимся их, – продолжал Воспитатель. – Мы все равно сильнее. Однако я хочу дать тебе шанс исправить все свои ошибки. Я ведь всегда был добр к тебе.
Павел насторожился.
– Ты уже научился управлять небесной машиной? Сегодня ночью ты отправишься на каменное поле и убедишь людей, что их затея глупа и бессмысленна. Ты объяснишь, что их шансы ничтожны. Ты ведь сможешь сделать это?
– Смогу, – прошептал Павел, чувствуя, как кожа покрывается мурашками.
– Хорошо. Значит, сегодня тебе придется обойтись без сна. Уведите его.
Ноги сами несли Павла по коридору. Он не видел ничего – ни железных стен, ни попадающихся навстречу людей, ни шагающих рядом гвардейцев. Услышанное от Воспитателя так ослепило и оглушило его, что он не заподозрил ни малейшего обмана.