– Ладно, – махнул рукой Рик. – Рано еще об этом Думать. Подождем, пока там все устаканится, а там поглядим… Честно говоря, темное дело. Перекопали полпланеты и не заметили целое Эльдорадо. А когда копать бросили – вдруг случайно нашли…
– Тихо! – цыкнул вдруг Толстый.
В наступившей тишине мы услышали шум двигателя. Он приближался.
– Вертолет, – определил Рик. – Причем топливный.
– То-то и оно, – с беспокойством произнес Толстый. – Здесь только на электричестве можно. Кто это у нас такой наглый?
– А это, Толстый, за тобой летят, – безмятежно улыбнулся я. – Видать, не зря со мной в тюрьме время тратил.
– Я тебе дам! – он погрозил мне пальцем. Потом снова прислушался. – Может, старший егерь решил с проверкой нагрянуть?
Вертолет показался над противоположным берегом Волги. Он летел точнехонько в нашу сторону. А через пару минут завис почти над нами и начал опускаться.
– Кого еще принесла нелегкая? – пробормотал Толстый и набросил полушубок. – Пойду встречу, разузнаю. Вы не высовывайтесь.
У дверей он на секунду задержался и вернулся, чтоб сунуть под полушубок служебный карабин с резиновыми пулями.
– Встречать, так со всей душой, – объявил он и скрылся за дверью.
Я и Рик озадаченно переглянулись. Мы не успели даже ничего предположить, как Толстый вернулся.
– Грач, – изумленно проронил он. – Это за тобой.
– Вот тебе и государственная служба, – сокрушенно вздохнул Рик. – Ни минуты покоя.
Я собрался быстро. В кабине я спросил у пилота, что, собственно, происходит. Он ответил, что меня срочно вызывают в Министерство. Но это я и так сообразил.
– А к чему такая срочность?
– Откуда ж я знаю, – пожал плечами пилот.
Я лишь фыркнул. Все он, сволочь, прекрасно знает.
Хельсинки, вспомогательный офис
Федерального правительства.
6 января
– Грачев Георгий Робертович. Федеральный советник второй категории, – чиновник посмотрел на меня исподлобья. – А почему вы улыбаетесь? Я что-то не так сказал?
– Все так, – кивнул я. – Просто давно не слышал своего настоящего имени. Да еще и рядом с таким титулом.
– Что это значит? Вы жили под чужим именем?
– Ничего не значит, продолжайте, пожалуйста.
Чиновник недовольно пошевелил бровями. Кадровики вообще не любят людей со странностями, тем более на министерском уровне. Мне, собственно, было глубоко плевать, полюбит ли он меня. Передо мной была пешка, которая на мою судьбу не влияла – мою судьбу решили гораздо раньше и совсем в другом месте.
– Я обладаю достаточно высоким уровнем допуска, поэтому готовьтесь к откровенному разговору, – сказал он.
– Готов к любому разговору.
– Прекрасно. Мне известно, что вы два года провели в исправительном учреждении, где с вами была произведена известная вам процедура, а также вами были даны определенные обязательства.
– Совершенно верно. Не отрицаю, я обязался работать на Федеральное правительство. И при этом мне сделали какую-то «прошивку». Что это такое, толком не объяснили.
Чиновник снисходительно улыбнулся.
– То, что вы называете «прошивкой», есть инсталляция особого психофизического сценария в ваше поведение. До настоящего времени процесс был законсервирован. Теперь настала очередь его инициировать, чтобы ваше моральное и физическое состояние позволяло заниматься работой особого рода.
– Это какой же, интересно? Вы меня просто пугаете. Я буду выполнять расстрельные приговоры?
– Если понадобится, то и приговоры. Но сейчас такой необходимости нет. Вы полетите на Гарсию в качестве эксперта-консультанта.
– Консультанта? – я удивленно захлопал глазами. – По каким, интересно, вопросам? Как намывать золото?
– Вряд ли у вас будет время на подобные пустяки. На Гарсии объявлено чрезвычайное положение. Туда высадились войска. И уже есть данные о серьезных человеческих потерях.
– И что же там случилось? Неужели напали завистливые соседи?
Чиновник печально покачал головой. Затем поднялся и включил демонстратор.
– Это космический снимок основного гарсианского поселения Лавансаль.
– Ну… а где само поселение?
– Поселения не видно, оно вот под этим серым пятном, похожим на атмосферный циклон. Там, на месте, его уже прозвали Темным кругом… И что в этом круге происходит, не знает никто. Туда ушли четыре войсковые разведгруппы и даже не успели ничего толком передать. С ними утрачена связь.
– М-да… – У меня вдруг отчего-то пересохло в горле. – Веселые дела.
– Для пущего веселья могу добавить, что там около тридцати тысяч гражданских лиц. Сегодня-завтра правительству придется официально обо всем объявить. И скорее всего, будет сказано, что произошла какая-то природная катастрофа или техногенная авария. Ну а что там на самом деле – это вам лучше знать. Вы же, судя по отчету, были свидетелем явления подобного же свойства.
– Ну, это совсем не так, – я категорично покачал головой. – Мне давно понятно, к чему вы клоните, но я тут совершенно бесполезен. Да, я имел отношение к исследованиям, которые финансировал Марциони, но очень отдаленное отношение. Ни к какой конкретной информации меня и близко не подпускали. Я почти ничего об этом не знаю.
– Увы, господин советник, мы знаем об этом еще меньше. Поэтому собираем и анализируем любые крохи информации. В том числе и ваши отчеты, которые, соглашусь, весьма скупы на конкретные факты.
– Почему бы не обратиться к тем, кто по-настояшему в курсе? К ученым, к академику Ступичу…
– Они все там. И с ним тоже утрачена связь.
– Может, их и в живых уже нет?
– Может, и так. Но считать это основной рабочей версией мы, естественно, не имеем права.
– А давно там это… вот это – вся эта ерунда?
– Эта ерунда там, по нашим прикидкам, не меньше месяца. Войска введены примерно неделю назад.
– Месяц? Целый месяц вы смотрели…
– Мы смотрели то же, что и вы, господин советник. Телевизионные фальшивки. Губернатор очень умело напускал туман, очень боялся разрушить свежеобретенный имидж своего поселения. Наверно, надеялся, что происходящее там как-нибудь само рассосется…
– Надежда умирает последней… – зачем-то пробормотал я.
– Да-да, а первыми умирают люди. Кстати, о местонахождении и самочувствии губернатора нам тоже ничего не известно. Достоверно известно, что планету он не покинул. Его яхт-рейсер находится на летном поле.