Не особо вслушиваясь в пространные косноязычные речи с оправданиями, Любка кивнула Мэй. Приходилось уже сталкиваться со случаями, когда здоровые мужики от боли в обморок падали. Пусть подстрахует.
Хорошо все-таки работать в Китае. Не успела предложить свои услуги, как моментально чуть не задушили в объятиях и прикрепили медсестру. На самом деле та закончила Шанхайский медицинский колледж. Очень серьезное учреждение. Финансируется американцами, и лекции читают на английском языке. По окончании — два диплома. Местный и штата Нью-Йорк. Запросто возьмут на работу где угодно. Ну да в больнице сеттльмента жалованье много приличнее. А к женщине китайцы лечиться не торопятся. Наберется практического опыта — и непременно пойдет дальше.
И то: международный сеттльмент. Здесь кто только не присутствует. Англичане, американцы, французы, немцы, русские, представители практически всех европейских народов и государств. Всего тысяч двадцать пять на трехмиллионное китайское население. Еще отдельной замкнутой колонией жили японцы в районе Хонкью.
Любой специалист на вес золота. Большинство иностранцев в Шанхае — спекулянты и торговцы. Очень многие из них не гнушались торговать опиумом и оружием — наиболее доходными делами.
Разница с нормальными купцами в том, что спекулянты хотят много и сразу, часто не обращая внимания на законы и правила. А такие, как Высоцкий, имеют свой купеческий дом уже больше ста лет. Вначале все больше чаем торговали, и фирма на всю Русь и за границей известна, но давно уже и другими товарами не брезгают. Обороты у них огромные, да не самая большая компания в Шанхае. Англичане, пожалуй, их легко переплюнут.
Технических специалистов огромное количество. Авантюристы всех видов и с любым гражданством в кармане. Летчики, наемники, просто грабители. Десятки тысяч людей, и, несмотря на напряженную обстановку, приезжают все время новые. А может, потому и приезжают. В мутной воде легче жирную рыбку ловить. А вот врачей немного. Сильно большие альтруисты не задерживаются. Работы очень много, а жалованье не сказать чтобы сильно большое. Нет, для Китая неплохо. Уровень сильно выше среднего даже среди обычных европейцев, но в Европе немногим меньше, и не требуется никуда ехать.
Ей-то жаловаться не на что. Практически без опыта, только-только после университета. Ну стажировалась немного в Ярославле. Именно что немного. А здесь прекрасная больница с новейшим оборудованием и доброжелательные коллеги. И проблемы с китайцами полностью отсутствуют. То есть не с самими китайцами, а с их доступом в международную зону. В больнице их не лечат. Она для европейцев. То есть на самом деле богатые могут и обратиться к знакомому врачу из сеттльмента, однако это далеко не массово, и большинство такой привилегией не располагает.
Любка одним движением вскрыла гнойник. Мужчина взвыл от боли. Одна радость — заехать в глаз не попытался. Об ее тяжелой руке со смехом рассказывали по всей округе. Совершенно автоматически огрела одного такого нервного так, что со стула слетел. Пришел лечиться — терпи.
Потек мощный поток гноя. Мэй привычно убрала всю эту гадость. Потом обработала антисептическим средством. Не была бы она наполовину китаянкой — вполне могли бы поручить прием и сортировку больных самостоятельно. Прекрасная медсестра, и соображает не хуже иного врача. Да вот операции делать в больнице никогда не доверят. Идиотское положение, когда местным не доверяют даже в простейших делах. Когда-нибудь это высокомерие боком выйдет.
— Прекрасно, — бодро сообщила Любка. — Теперь наложим марлевую повязку с медицинской мазью.
— Надеюсь, не из китайских компонентов? — подозрительно поинтересовался мужик. — Знаю я их умения.
На Мэй он при этом внимания не обращал, будто ее и вовсе не было. Она для него была просто очередной врачебный инструмент, и он ее как человека не воспринимал. И зря, между прочим. Девушка совсем неглупая и хорошенькая. Несмотря на свое имя, к китайцам имела минимальное отношение. Папаша у нее из русских, и кончала она русскую школу в сеттльменте. Проживая последние лет тридцать в Китае, он не считал нужным вспоминать про официальный запрет на многоженство и дочь официально признал. Могла бы и уехать совершенно спокойно на Русь. Там никаких проблем не предвидится, и гражданство в кармане.
Среди постоянно живущих в Шанхае торговцев многие имели любовницу или содержанку. Женились редко. Привести в общество жену-китаянку — для европейца реальный скандал. Принимать перестанут в среде иностранцев. Забыли они слова из собственного Святого Писания: «Нет в христианстве ни эллина, ни иудея». А вот русские этими глупостями совершенно не страдали. Для мусульман происхождение не столь важно.
— Это широко известное средство, — заверила Любка. — Состоит мазь из трех компонентов, каждый из которых отлично обеззараживает кожу. Очень давно применяется, и самые лучшие отзывы.
Перечислять ингредиентов она не стала. Нечего придуркам со свиным рылом в калашный ряд лезть. Услышит: деготь, ксероформ и касторовое масло — и начнет кричать, что он не тележное колесо. У них мозги не работают, исключительно на ключевые слова реагируют. А задуматься на тему, что врачи лучше знают, не суждено. Задним числом доходит, и не всегда. Приходилось уже сталкиваться. То, что у этих веществ есть и специфические лечебные свойства, до умников редко доходит. Так, деготь, раздражая находящиеся в коже нервные окончания, восстанавливает кровоснабжение тканей. Ксероформ хорошо подсушивает рану. А масло смягчает кожу, способствуя проникновению лекарства вглубь.
— Вот мазь, — вручая ему пятидесятиграммовую баночку и благодарно кивая Мэй за то, что своевременно подала, сказала Любка. — Можете все сделать дома самостоятельно. Сняв повязку, вытрите кожу насухо. Потом протрете медицинским спиртом…
Мужик хохотнул. Прекрасно понятно, куда он предпочитает употреблять спирт. Алкаши эти англосаксы, куда там родным саклавитам. Они живут, чтобы нажраться, как свинья, и напиваются, чтобы жить. Про нормальное застолье даже не слышали.
— …Затем снова наложите повязку, — проглотив уже готовые сорваться неприятные слова, терпеливо продолжила Любка.
Терпение — основная добродетель врача. Особенно когда начинают переспрашивать и уточнять. Люди хотят все сделать точно, но иные не способны ничего толком запомнить. Недаром выдают лекарства дозированно. Находились идиоты, старательно глотающие сразу весь пузырек. Им кажется, так быстрее полегчает. Хорошо если не наоборот.
Дверь распахнулась без стука, и ввалился Джек Миллер. Он всегда не входил, а вваливался, не говорил, а рычал, и вообще его было очень много. Рост под потолок, приличного размера живот, длиннющие руки были преувеличенно большими. При этом он прекрасный хирург и торчал в Шанхае уже больше двадцати лет, а значит, знал всех и вся. Непринужденно при этом сообщая в разговоре разнообразные гадости о столпах европейского общества и Муниципального совета. Совершенно ничего не стеснялся и гордо рассекал по коридорам больницы, которую считал своим детищем, и во многом это была правда.
Административными делами он не занимался, но, будучи всего лишь одним из хирургов, умел заставить прислушаться к себе при необходимости кого угодно. Просто он был прекрасный врач, и все вокруг это знали. Не стоит без причины раздражать, и лучше закрыть глаза на очередную выходку. Мало ли. А вдруг понадобятся услуги в будущем.