— Ты пожалеешь об этом, Консворт. Очень пожалеешь.
Серые мундиры вежливо, но бескомпромиссно повели Дэвианта дальше.
— Время пошло. — Рэм направился по коридору к своему кабинету, чувствуя, как бешено колотится сердце. Все. Назад дороги не будет. Нувалы не простят ему такого обращения. Но в этом падении его сила. Когда мосты за спиной пылают — мозги работают лучше.
Когда он оказался у двери в свой кабинет, то почувствовал запоздалый укол раскаяния. Но гневно фыркнул и отбросил его в сторону. Плевать. На все плевать. Этот узел слишком запутан, чтобы его развязывать. Проще сделать один удар. Ошибется — значит не судьба. А если выиграет, то сорвет банк.
Почему-то вспомнилась резиденция Нувалов, и это немного подпортило настроение Рэма. Там было хорошо…
Войдя в кабинет, он нащупал выключатель на стене и замер. Дверь за спиной послушно скользнула и закрылась, отрезая пути к спасению. Рэм сглотнул. На краешке его стола грациозно сидела Сью. Рэм уставился на ее загорелое бедро, обольстительно выглядывающее из разреза юбки.
Девушка заметила его интерес, тряхнула головкой, сбросив с лица прядь вьющихся волос, и игриво улыбнулась:
— Дор Консворт, не ошибаюсь?
Голос у нее был подстать телу — такой же соблазнительный. Чарующий. В штанах опять стало тесно, и Рэм быстро прошел к своему месту, надеясь хоть так скрыть свою слабость.
— Что вы тут делаете… досса морт?
— Хотела пообщаться с настоящим дознавателем, — она выразительно приподняла правую бровь и стрельнула глазами на его штаны. От ее понимающей, серьезной и при этом чуточку смущенной улыбки Рэму стало жарко.
— К сожалению, мне нужно работать, — он сел в кресло, подвинул его к столу, спрятав постыдные инстинкты от ее жгучих глаз.
— Знаете, я могу снять ваше напряжение, дор дознаватель. Вам это понравится. — Она все-таки заметила его эрекцию. Проклятье!
Шлюха изящно соскользнула со стола.
— Мне надо работать, досса морт, — Консворт усилием воли отодрал взгляд от ее шеи, от манящего декольте, и вонзил взор в экран монитора. Вид стопкадра, на котором застыла обугленная голова застрелившегося Малахина подействовал отрезвляюще.
Но если бы Сью сейчас обошла стол, не сводя с него своего магического взгляда, если бы встала перед ним на колени, расстегнула бы изящными пальцами его ширинку и…
О нет, он не стал бы возражать. Никогда не стал бы возражать!
Но ведь потом бы непременно погиб, да?
— Вы позволите? — прохрипел Рэм.
— Мне всегда была интересна ваша работа, — призналась Сью. — В ней есть что-то возбуждающее. Я люблю мужчин, которые работают головой. Не расскажете, до чего вы уже докопались? Нашли ли истину?
— Я очень занят… — выдавил из себя Консворт. — Прошу вас, уйдите.
Последнее он сказал через силу, потому что не хотел, чтобы она уходила. Потому что хотел видеть ее здесь, рядом. Потому что хотел запереть дверь и…
— Мне надо работать, — повторил он.
Красотка лукаво улыбнулась и соблазнительной походкой направилась к выходу из кабинета. На пороге она оглянулась. Банально, через приподнятое плечико. Избитый, пошлый жест, но в случае с Рэмом всегда действенный:
— Ты всегда можешь на меня рассчитывать, если тебе понадобится… ну, ты сам понимаешь, котик. — Она игриво хихикнула. — Мы можем сделать это и без твоей кончины.
Сью подмигнула, а Рэм, наверное, побледнел, или покраснел, или покрылся пятнами. Он не видел себя со стороны, но догадывался, какое убогое зрелище собой представляет. В груди стало тесно, и он торопливо расстегнул воротник рубахи.
Первое, что он сделал, как только за девушкой закрылась дверь — отослал запрос на пилюли. На двойную дозу. Раз уж выходить ему нельзя, так пусть хоть лекарства привозят.
* * *
К тому времени, как пришла видеозапись, Пальчики уже переселилась в кабинет Рэма. Крепкие и молчаливые серые мундиры притащили сюда и ее стол, и ее компьютер. Обеспечили всем необходимым и растворились за пределами кабинета. Дознавательница сразу развила бурную деятельность, и Консворту стоило титанических усилий не сорваться и не наорать на коллегу. Рэм ни на секунду не забывал о том, что она сделала со Славеем. Помнил, но при этом ничего сам предпринять не мог. Приказ Гатара выше его, если только не поднять бунт против всего Дома Раскаяния.
И быть найденным в канализационных лабиринтах на нижнем уровне. То еще удовольствие.
Пиликанье коммуникатора раздалось вначале лекции от Пальчиков.
— Нуслайт очень благополучная планета, — вещала дознавательница, таким образом имитируя сотрудничество с Рэмом. — С большими запасами пресной воды, с богатым культурным наследием. Была колонизована сразу же после Примы, и по легендам Первый император сначала хотел высадиться именно на Нуслайте, и лишь случайность привела его на нашу планету. Этим на Нуслайте гордятся, и иногда сверх меры. Кстати, Рэм, род Малахинов, о которых ты говорил, слишком маловлиятелен даже для того, чтобы просто попытаться встать в очередь на трон наместника. То есть они наверняка…
Вот как раз в этот момент ее и прервал коммуникатор, оповестив о новом сообщении. Рэм почувствовал себя победителем. Он выиграл в этой схватке. И хотя к файлу не прилагалось никаких комментариев, Консворт и без слов прекрасно понимал, что поссорился с одним из знатнейших родов империи.
— Запись из покоев Огара, — холодно сказал Рэм. И поднял голову на камеру, торчащую над выходом из кабинета. Помахал рукой, надеясь, что Гатар наблюдает за своими подчиненными.
Ждать дознавательницу Рэм не стал. Перебросил видео к себе на компьютер и запустил ускоренный показ в обратную сторону от взрыва.
Убийство Диан и наследника случилось достаточно ранним утром, но так как пострадала не только императрица, но и наместник Нуслайта, то возникал вполне резонный вопрос: «А что там делала Диан, да еще и с сыном?». Нувал ответил на него весьма уклончиво. Пальчики предложила версию, но она не убедила Рэма.
В процессе просмотра вопрос отпал сам собой. Сразу стало ясно, что Диан не заявлялась в гости к Огарам с утра пораньше. Да и вообще никто в покои наместника утром не входил, кроме бомбиста-Болвара. Последние посетители у Ноя Огара были вечером, и они же остались на всю ночь.
Пальчики была права: Диан Скорп — императрица, прекраснейшая из женщин, символ верности и любви для миллионов сограждан — изменяла мужу. И делала это так цинично, что Рэму стало неловко.
Заботливая мать отправила похожего на ангелочка сына в детскую комнату, где, наверное, уже играл внук престарелого наместника, на прощание потрепала наследника империи по голове, наклонилась, не зная, что делает это в последний раз, и поцеловала ребенка в лоб.
Едва за Рэйардом закрылась дверь в детскую, Диан повисла на шее у Ноя.