Book.

От Советского Информбюро

24 января 1944 года

Севернее и северо-восточнее Тосно наши войска продолжали продвигаться вперед. Попытки противника удержаться на промежуточных рубежах не увенчались успехом. Стремительными ударами советской пехоты, поддержанной огнем артиллерии, немцы были отброшены и, в беспорядке отступая, понесли большие потери.

В ночь на 26 января было видно большое зарево в направлении Любани. [22]

С 25 на 26 января ночевали в лесу в немецком блиндаже. Он устроен в горке. Поставлены стояки-трубы железные и подвешены панцирные сетки в три этажа.

26 января переехали за 2 километра, остановились в немецком блиндаже, он также устроен в горке.

26 января едем в деревню Рамцы за 4,5 километра. Днем пошли наши танки. Пушки наши стреляют за 14 километров по окраинам Любани. По краям, около дороги и настила немцы при отступлении расставили Мины. Сходить с дороги нельзя.

28 января из деревни Рамцы переехали в деревню Ильинский Погост. Любань горит вторую ночь. Ехали просекой, но потом пошел плотный мелкий лес. Шел густой снег. Навстречу нам прошли три человека в плащ-палатках с капюшонами, на них никто не обратил внимания. Ехали мы длинной цепочкой. Трое прошли почти до конца, кто-то спросил, куда они идут, ответа не последовало. Идущие трое оказались немцами. Автоматная очередь — и все трое упали на снег. Просека, видимо, была ближайшей дорогой к Любани. Наша колонна внезапно остановилась. Кончился настил. Немцы специально убрали его. Ехать дальше было нельзя, земля была рыхлая, жидкая. Просека была узкая, с большим трудом развернулись и поехали обратно. На это было потрачено лишнее время. Ехали по небольшой поляне, редкий низкий лес и кустарник. Вдруг застрочил немецкий пулемет из бугорка. Немецкие «жилища» были рассредоточены, и эти немцы не знали, что все их войска уже ушли отсюда. Мы развернули пушку, послали по горке два снаряда, и из этой горки показался белый флаг. Пошли двое наших ребят; Кашеваров Иван и Бодягин, вызволили из землянки 9 человек и привели их к нам. Один из них был пожилой с большой лысиной, видимо, их начальник, пришел почему-то без головного убора. Голова была в крови. 8 человек были молодые парни. Эти же двое наших ребят повели их в штаб дивизии.

От Советского Информбюро 28 января 1944 года

Северо-западнее и севернее города Любань наши войска с боями продвигались вперед. Части Н-ского соединения прорвали оборону немцев на подступах к Любани и завязали бои на окраинах города. В течение дня уничтожено свыше 800 вражеских солдат и офицеров, 9 орудий, 14 минометов, из них 3 шестиствольных. Захвачено у немцев 12 орудий, 16 минометов, склад боеприпасов и 3 радиостанции.

Подошли к Любани, перешли речку, вышли к церкви. Ворота каменной церкви были открыты настежь. Около ворот и внутри церкви валялись шапки, валенки, пиджаки. В церкви немцы, вероятно, держали гражданских заключенных. Возможно, они их захватили с собой, и, может быть, расстреляли в другом месте. Немцы только что удрали из Любани. Оставили они лишь группу человек 30 поджигателей. Все они были захвачены. Одеты они были в короткие брезентовые куртки — полупальто на вате. Все молодые, здоровые. Населения в Любани было очень мало.

От Советского Информбюро 28 января 1944 года

28 января войска Волховского фронта после упорных боев овладели городом и важной железнодорожной станцией Любань и, продвигаясь вперед, северо-западнее, западнее и южнее Любани овладели населенными пунктами Пери, Рамболово, Мина, Лисино-Корпус, Сидорово, Усадище, Мельница, Лустовка, Гришкино, Каменка, Болотница, Варваринский, Кирково и железнодорожными станциями Померанье, Трубников Бор, Бабино и Торфяное.

Войска Волховского фронта, продолжая наступление, сегодня в течение дня вели упорные бои в районе города Любанъ. Атаковав противника, наши бойцы выбили немцев из северо-западной части города. В это время другие наши части юго-восточнее Любани заняли железнодорожные станции Померанье, Трубников Бор, Бабино и Торфяное. Последующими ударами советские войска разгромили противника и овладели городом и важной железнодорожной станцией Любанъ. Немецкий гарнизон, оборонявший город, в большей своей части уничтожен. Захвачено много вооружения, боеприпасов и различных военных материалов.

Стали мы тушить еще небольшие очаги пожаров. В каждом доме горел пучок соломы, или горел керосин, вылитый на деревянный пол. В одном доме взрывчаткой, заложенной в русскую печь, вырвало верх печи и потолок, но дом не загорелся. Столбы телефонных проводов были перерублены взрывчаткой и вместе с проволокой валялись на земле. Все мосты и мосточки тоже были взорваны. На одной из улиц города Любани пожилая женщина с большим трудом за веревку тащила санки. На них лежали четыре белые подушечные наволочки, наполненные мукой. Я взялся за веревку и потащил санки. Женщина шла рядом и рассказывала, как она переживала, лежа в борозде в грядах, когда шел бой. Дом этой женщины уцелел. Перетащил я ее муку в дом и пошел к своим.

29 января переехали в деревню Коркино — 6 км. Потом 31 января переехали в деревню Устье-Конец (а может быть, — Конец-Поляна).

30 января получил письмо от отца. Пишет, что от моего брата Дмитрия уже 4 месяца нет писем, а Иван еще в Ярославле.

31 января переезжаем в деревню Красная Горка.

1 февраля автомашины вернулись обратно, мосты взорваны все.

2 февраля на расстоянии 10 км от деревни Устье-Конец на железной дороге обнаружены два разбитых немецких эшелона. На одном из них все вагоны были загружены крупными брусками желтого тола. Огромная воронка в самой середине рельс, а в ней, накренившись вниз фарами, торчал паровоз. Вагон, первый за паровозом стоял на рельсах, а на его крыше стоял идущий за ним вагон. Он так аккуратно разместился на крыше, будто его специально подняли и поставили туда краном. Во втором эшелоне первые два вагона были пассажирские, в них, видимо, жили офицеры. Немцев не было. В другом вагоне было много трофеев — мед, консервы, конфеты, вино, сахар, мука, лимоны и разные шерстяные вещи. Мы с Малышевым не растерялись и запаслись трофейными продуктами.