Друзей нет, родных не признает. Мать свою панически боится. До психической травмы в возрасте пяти лет был гиперактивным, но в пределах нормы, сообразительным и живым ребенком.
Кристофер был привязан в детстве к матери. А сестру любил очень, гораздо больше, чем мать. Отца уважал и побаивался, тот был слишком шумным, крупным и нечастым гостем в его детстве.
В среде ровесников не был лидером, однако ценился за фантазию и сообразительность. Вероятно, в школе проявил бы недюжинные способности в математике, уже к пяти годам бегло читал и знал все четыре действия с числами.
В ночь Великого Снегопада стал свидетелем убийства девочки. Женщина в белом, склонившись над полураздетым ребенком, душила его, схватив руками за горло и глядя прямо в глаза. Кит был слишком близко к ним и слышал все, что она говорила. Когда убийца заметила мальчика, она подошла к нему и поцеловала.
Претерпев ломку сознания, Кит перестал говорить (запрет убийцы) и перестал двигаться (запрет Куки, ушедшей искать его ботинок). Без движения и звука он пролежал в клинике около трех лет. Однажды в его отделении появилась больная девочка со склонностью к самоубийству. Звали ее Мишель.
Аудиодневник
Что? Что, что… Простое число 479 не делится ни на одно правильное. Простые делители здесь тоже не помогают… Но я не о том. Мишель. Это… Это лучший человек во всем мире, во всех вселенных. Ей не должно быть больно. Это нехорошо. Правильных чисел не выходит, по теории игр 359… Ради нее я готов носить костюм и галстук. Он душит меня, число Пи равно 13 целых 14 сотых…
Белые люди ее заметают, закрывают. А она все красит, цветными, красными, синими, зелеными цветами. Все белые поверхности она закрашивает. Создает цвет, цветы, миры и числа.
Все числа имеют цвет. Все ее картины я вижу в математических формулах. Она может нарисовать формулу Вселенной. Я боюсь людей, я их не люблю. Особенно белых. Они все притворяются. Как ОНА. Но она не целует как Мишель, нет. Я понял разницу. Одна любит, другая убивает. Одна отдает, другая забирает.
Простые числа. Мишель – простое число, она не может жить в клинике. Она должна быть рядом со мной. Если я смогу заботиться о ней, она будет счастлива. Мишель должна быть счастлива. Я могу это сделать, я хочу. Куки мне поможет. Куки всегда мне помогала, она главная, главнее мамы, больше папы. Куки мне поможет.
Но я не могу с ней говорить. Она не может меня видеть. Куки, Куки-и-и-и-и-и-и-и-и-и!!!!!!!!!!!! Помоги мне. Никто, кроме тебя. Я свою задачу выполнил, я нашел тебя, я пришел к тебе, я сказал тебе. Больше я ничего не смогу сделать. Если я не вернусь до того, как пойдет снег, все, конец. Мишель умрет. Я умру. Куки, ты должна нас спасти. Одна надежда на тебя. Один – простое число.
Беседа
– Кит, скажи, ты любишь маму?
– Мама? Кто это?
– Старшая медсестра.
– Это плохо, плохо. Осторожно. Нельзя говорить. Нельзя двигаться. Нельзя, а то смерть. Смерть – это плохо, это бесконечность. Правила игр не действуют.
– Так, спокойно. Кит, ты здоров, говоришь только каждое тринадцатое слово из тех, что приходят тебе на ум. Итак, мать, сестра, кого ты любишь?
– Тринадцать – простое число. Мать – это страшно. Белая, большая женщина, душит, убивает, забирает жизнь и дыхание, когда целует. Куки – это хорошо. Это защита. Она найдет ботинок, и все будет хорошо. Мишель и я выйдем из клиники, будем свободны. Белая женщина больше не будет быть.
– Почему чистота?
– Чистое – необязательно белое. Белое может быть не чистым. Белое – грязное.
– Математика?
– Числа… Когда ушла Куки, я читал алфавит. Он кончился. Буквы – это слова. Алфавит – это буквы. Алфавит кончился. Я начал считать. Числа бесконечны.
– У тебя и Мишель секс был?
– У меня и Мишель Любовь. Есть.
– Как ты представляешь свое будущее?
– Я и Мишель будем жить в маленьком домике. Она будет рисовать, я вычислять. Друзья будут к нам приходить три раза в неделю и в дни рождения.
– Как ты выжил в клинике?
– У меня есть Мишель. Я могу жить и там, но Мишель нет.
– Как поможет Куки?
– Она здоровая, умная. Я умный, быстро считаю. Мишель видит людей, Куки видит цветы. Я знаю, потому что видел в детстве, как Куки разговаривает с цветами. Потом я вроде говорил ей про Снежную Королеву, больше никому, никогда. Даже Мишель.
– Снежная Королева? Ты знаешь, кто это?
– Это белая женщина. Забирает девочек как Мишель.
– Как ты выбрался из клиники?
– Ключи у старшей медсестры.
Вильгельмина Мэтьюз
Вильгельмина. Мина. Мать Куки и Кристофера. Жена Рэйли Мэтьюза. Сестра Голубой Феи.
Ее отец – тихий алкоголик. Погиб из-за несчастного случая (пьяным разбился на машине), когда Мине было лет двенадцать. Мать, врач-лаборант в местной больнице, растила детей одна.
Мина – стройная темноволосая и светлоглазая женщина. Тонкой кости, изящные щиколотки и кисти. Нервная, но со временем, как трава после сильного ливня, стала прибитой. Хотя нервность не ушла, а трансформировалась в злость на мир.
Злость на недотепу мужа, который так и не смог забыть первую любовь, несмотря на явное сумасшествие той. Злость за то, что вынуждена воспитывать их отродье, эту медлительную и неповоротливую Куки. За то, наконец, что у нее отняли ее маленького мальчика.
Она всегда думала, что все в мире делается так, как ей хочется. Что вся земля вертится под ее дудку. Младшая сестра была у нее на посылках. Отец послушно исполнял все ее прихоти. Мать тщательно следила за этим.
Сразу после школы Мина сбежала с одним крутым парнем, но тот оказался тряпкой. Бросив его, она окончила медицинские курсы и поехала работать медсестрой в маленьком городишке, где остановилась сестра.
После побега Мины мать как-то слишком уж внезапно умерла. Кстати, ничего не оставив после себя. Зельда сказала, что в их городке так славно. Сама она работала учителем истории и заочно училась в университете. Хотела стать профессором. Мина считала ее малохольной дурочкой, которая пропадет, если оставить ее без присмотра.
Приехав в городок и осмотревшись, она не нашла его таким уж милым. Зато, к своему удивлению, увидела, что сестрица подцепила мужчину. Настоящего, моряка. С собственным домом, хотя и запущенным.
Зельда втрескалась в Рэйли по уши и была на седьмом небе от счастья. «Теперь-то мы заживем», – радостно восклицала она, обнимая обеими руками и жениха, и сестру. В первый раз она была так счастлива после смерти мамочки и папочки.
«Мамочки и папочки!» – восклицала Мина, в сердцах разбивая очередную мензурку с анализами больного во время смены в больнице. Эта глупышка не сможет удержать Рэйли. Мина отлично знала таких ухарей, с ними надо быть предельно осторожной, а эта девочка, витающая в облаках, слишком нежная, слишком неопытная, он разобьет ей сердце, да и только.