Глядя ему в лицо снизу вверх, она кивнула и робко попыталась обнять, но Семен отстранился:
– Слушай, от меня, наверное, воняет со страшной силой!
– Угу, – ответила Ветка, все-таки зарывшись лицом в мех его рубахи. – Вот только не пойму – чем?
Пум-Вамин смотрел, как по выжженному полю медленно удаляются две человеческие фигурки: одна повыше и пошире, другая помельче. Он был специалистом по психологии примитивных миров и знал, что, кроме смерти, есть еще один хороший способ нейтрализовать слишком активного человека – дать ему любимую женщину. Немало героев женщины сделали предателями и трусами, а что будет с этим?
До бывшего поселка питекантропов они добирались долго и с превеликим трудом – а куда, собственно, им было деваться? Идти Ветке было тяжело – не привыкла она к такому. Тем не менее женщина не ныла и не жаловалась: то ли понимала «крутизну» ситуации, то ли просто полагалась на своего мужчину – раз он считает, что идти надо, значит, действительно надо, и обсуждать тут нечего. Несмотря на ее хрупкое телосложение, беременность, кажется, развивалась без осложнений. Впрочем, Семен в этом мало что понимал… Зато он долго и старательно объяснял ей, кого они встретят по прибытии и почему их не следует пугаться. Наверно, он переусердствовал: в конце концов, Ветка заявила, что, собственно говоря, в присутствии Семхона она и не собирается никого бояться.
Знакомство прошло благополучно. Даже, пожалуй, слишком: к вечеру второго дня на Эрека стало жалко смотреть – все свободное время Мери проводила возле Ветки. Женщины тихо лопотали между собой и умудрялись как-то понимать друг друга. Временами они дружно хихикали, привлекая ревнивые взгляды мужчин, – не над нами ли?
Разрушать эту идиллию Семену не хотелось, но иного выхода он не видел – надо было уходить, пока не начались морозы. Можно, конечно, решиться остаться здесь на зимовку, но это слишком опасно – они тут беспомощны и почти беззащитны, а скоро появится ребенок.
Ни вещей, ни запасов продуктов у них почти не было, и Семен решил заполнить имеющуюся в наличии тару (рюкзак) тем, что он называл селитрой. Пару дней он потратил на ее добычу и предварительную очистку. Кроме того, он дополнительно вооружился: приделал рукоятку к обсидиановому клинку и ножны, которые пришил к рубахе на уровне пояса. Этим ножом можно было бриться и резать мясо, но, скажем, стругать палку опасно – слишком хрупкий. Семен потренировался выхватывать это орудие, но делать это «лихо» никак не получалось – ножны приходилось придерживать второй рукой.
И вот наступил момент прощания с питекантропами. Мери плакала, Эрек поскуливал и что-то повторял про «о-ом» и «а-а». Ветка гладила Мери по голове и пыталась ее утешать по-лоурински. Как и почему женщины умудрились с такой силой подружиться, Семен не понимал, зато, глядя на сцену прощания, горько жалел, что не ушел к лодке на следующий же день по прибытии. Затягивать подобные сцены он не любил и, сказав какую-то глупость типа «не скучайте тут без нас», попытался взгромоздить на спину рюкзак. Ничего не вышло – заискивающе сморщив морду, Эрек сграбастал мешок и прижал его к груди. Попытка отобрать груз успехом не увенчалась – преодолеть полунемую мольбу: «Не забирай, дай мне!» Семен не смог.
– Ничего не поделаешь, Веточка, – вздохнул он. – Похоже, эти ребята собираются нас провожать до реки.
– И пускай! – обрадовалась женщина. – Туда же далеко идти, а вместе веселее.
– Угу, – хмыкнул Семен. – С одним мною, значит, скучно? Ладно, тронулись, а то мы тут полдня проковыряемся.
Идти по осеннему лесу с арбалетом и посохом оказалось гораздо легче, чем под тяжеленным рюкзаком. А ведь еще и ночлег нужно было оборудовать для женщины, и что-то есть… В общем, присутствие Эрека и Мери часть проблем сняло, а решение других сильно облегчило. Правда, за все эти услуги предстояло расплачиваться еще одной сценой прощания.
В самом начале пути произошел совершенно неожиданный для Семена эксцесс. Нужно было пересечь заболоченную низину, окруженную довольно густыми зарослями. Внезапного нападения Семен не опасался, рассчитывая на чутье питекантропов, но ему очень хотелось подстрелить какую-нибудь живность. Он остановил свою команду и двинулся вперед с заряженным арбалетом в руках. Сколько он в кусты ни всматривался, никого там не обнаружил и, в конце концов, дал команду двигаться дальше. Вот тут-то оно и случилось: Мери подошла к Ветке сбоку, каким-то неуловимо-плавным движением обхватила за плечи, а другой рукой подхватила под колени. Ветка даже ойкнуть не успела, как оказалась у нее на руках. Мери же, изобразив на лице полнейшее довольство, двинулась обычным шагом через болото – похоже, такой груз тяжелым ей не казался. Ветка все-таки ойкнула, поболтала ногами, а потом хихикнула и обняла Мери за волосатую шею. Перейдя болото, Мери категорически не захотела расставаться со своей ношей, а когда Ветка все-таки вернулась на землю, она чуть не заплакала, словно ребенок, у которого отняли любимую игрушку. В итоге всю оставшуюся дорогу за спиной Семена продолжалась игра: любую лужу, болотце или просто заросли кустов Мери воспринимала как повод подхватить на руки свою новую подружку. Ветка хихикала и повизгивала, распугивая, как думал Семен, окрестную дичь. Впрочем, сделать женщинам замечание он не решился, поскольку опасался, что, лишив их развлечения, он все равно никого не подстрелит.
Лагерь на берегу реки оказался нетронутым, если не считать того, что птицы изрядно обгадили и вигвам, и перевернутую лодку. Ставить ее сразу на воду нечего было и думать: кожа ссохлась, а кое-где начала уже трескаться. Пришлось ее чистить, сушить и промазывать швы остатками «герметика». Семен пропитал бы жиром всю обшивку, но взять его было негде.
Пока он возился с лодкой, остальные без него благополучно обходились: Эрек таскал из лесу охапки каких-то растений, Ветка их сортировала, а Мери крутилась рядом, заглядывала в глаза и при любой возможности начинала перебирать ей волосы. Потом Ветка занялась изготовлением вегетарианской похлебки и стала обучать этому делу свою новую подружку. Семен хотел, было, объяснить ей, что это бесполезно, но вовремя спохватился и махнул рукой – пусть развлекутся напоследок.
Покончив с обшивкой лодки, Семен еще раз попытался составить хоть какой-то план дальнейших действий. Однако вновь и вновь его фантазии хватало лишь до устья вот этого притока. Вода спала довольно сильно, и река выглядела вполне благопристойно. Особенных проблем при движении вниз по течению Семен не предвидел и рассчитывал добраться до большой реки за несколько дней, а вот что делать дальше? Как там обстоит дело с водой, можно ли будет двигаться на веслах вверх по течению и сколько это займет времени, представить он не мог. Оставалось лишь иронизировать над самим собой: «Построю в устье избушку, сложу печку, заготовлю дров на зиму. Буду рыбку ловить, на охоту ходить… с саблезубами вместе. Они будут нас охранять, мясо приносить – не жизнь, а сказка!» На самом же деле перспектива вновь оказаться в кошачьей компании вызывала у Семена содрогание: одно неверное движение – и привет! Впрочем, он подозревал, что это дает о себе знать какой-то древний инстинкт – человек не может и не должен находиться рядом с ТАКИМИ хищниками.