Однако случилось иначе. Когда парусники были уже совсем близко, резкий крик матроса, замерявшего глубину, возвестил, что она опасно уменьшилась, и лучше бы поскорей отдавать якоря. Корабль, возглавляющий строй, словно конь, почувствовавший узду, вздрогнул и замедлил ход. Раздался скрежет цепей, послышалась команда боцмана, потом удар якоря о воду, и флагман закачался на волнах.
Остальные парусники повторили тот же маневр, и вскоре все они встали на якоря в двух кабельтовых от берега, поросшего мангровыми зарослями.
На квартердеке первого корабля капитан внимательно наблюдал за всеми эволюциями и лавированиями. Едва прочие корабли встали на якорь, он отдал приказ, и в тот же миг на грот-мачте флагмана взвились вымпелы. Остальные парусники немедля спустили на воду шлюпки, в которые сошли гребцы и капитаны, и лодки на вёслах устремились к флагманскому кораблю. Все они подошли почти одновременно, и капитаны поднялись на борт.
Конунг Джон Ульвссон, адмирал этой эскадры, пригласил к себе капитанов, чтобы выработать план дальнейших действий…
Примерно такими словами можно было бы описать наше прибытие к берегу острова, который нередко служил пиратам прибежищем. Настоящий город, как на Тортуге, здесь не появился, но в этих водах южней Кубы, расположенных поблизости от Юкатанского пролива, весьма сподручно было перехватывать торговые суда. Но главное, ни на каком другом острове Карибского моря не росли такие великолепные сосны, только здесь. Лучшего же дерева для ремонтных работ не сыскать!
Несмотря на потери, мы всё ещё располагали внушительными силами. Теперь нам предстояло решить судьбу испанского торгового каравана, который ожидался вскоре, для чего выбрать время и место сражения с тем, чтобы играть на «своём поле».
Рассчитывать на совместные действия с другими карибскими пиратами, многие из которых уже пошли на корсарское соглашение с королевскими псами, мы более не желали. Даже с теми, которые вроде бы продолжали ещё противиться диктату Старого Света.
Как и положено истинным викингам, впредь мы рассчитывали исключительно на собственные силы.
И на свою Удачу.
Карибские викинги более не намеревались ни с кем разделять благосклонность небесных покровителей.
Для нас подобного исхода — пойти на мировую с врагом и превратиться в «прирученных» корсаров — не существовало.
Мы — не просто пираты.
Мы — корсары Одина.
— Как сообщили лазутчики, караван вскоре должен проследовать к острову Эспаньола, — начал я совет. — Военные будут конвоировать торговые суда, нагруженные золотом, которые отправляет за океан вице-король Новой Испании. Кроме того, им поручено сопровождать суда с богатым грузом, следующие из Маракайбо в Санто-Доминго и Веракрус. Нам нужно быть готовыми к неожиданностям, и я хочу ознакомить вас со своими планами.
Мои славные соратники, внимательно смотревшие на своего конунга, целиком превратились в слух.
— Мы будем дожидаться их здесь, укрывшись за мысом в бухте Сигуанеа, и постараемся использовать любой удобный случай, чтобы нанести удар. Если судьба нам поможет, отлично! Если же что-то не сложится, тогда можно сделать вот что. Выждав, пока испанцы направятся к берегам Юкатана, или в Веракрус, или куда-то ещё, мы нападём на Панаму или на Картахену, а там будет видно. Согласны?
— Да, да, — согласились мои воины.
— А пока предлагаю наш флот разделить на две части. Одна двинется впереди испанских кораблей, отвлекая их внимание. Возглавит первый отряд Бутен. Вторая флотилия, командование над которой приму я сам, пойдёт на захват островка Пуэнто-Кальос. Там будет наш главная база, оттуда мы сможем проводить операции против испанцев. Каждое захваченное испанское судно — двойной удар. И по испанцам, и по их врагам, в первую очередь по англичанам. Эта добыча уже точно не достанется им.
— Согласны, — одобрили мои предложения побратимы.
Они-то знали, что все идеи я тщательно обдумываю, прежде чем изложить, и учитываю все резоны.
— Таким образом, вице-адмиралом назначаешься ты, Бутен. Отбери себе требуемые драккары, два или три, — обратился я к верному соратнику, — действуй так, как было сказано, и по выполнении возвращайся на Пуэнто-Кальос, к тому времени он станет нашим. Если ветер будет попутный, лучше поднять якоря до рассвета. Есть вопросы?
Бутен сказал:
— Нет, Джон.
Все молча покивали головами, затем встали и, разойдясь по своим шлюпкам, вернулись на драккары. Борт «Вегейра» пока что, дожидаясь дополнительных указаний, не покидал только Бутен.
— Хочу ещё кое-что уточнить, — обратился к нему я, — твоя задача заключается не только в том, чтобы отвлечь внимание противника. Ты должен, брат, кроме этого, разослать людей в том порту, где будет стоять флотилия, чтобы они собрали все возможные сведения, сколько у противника сил, как они подготовлены, вооружены, какие планы у адмирала, в общем, всё, что можно выяснить.
— Постараюсь, — ответил Бутен. — У меня в экипаже есть человек, который смахивает на испанца и лопочет по-ихнему что надо. Он сможет поступить на службу к ним и войти в доверие.
— Но разве это возможно?
— Он должен попытаться. Если погибнет, такова уж воля Одина. Если всё выполнит, значит, не зря парня назвали Счастливчиком Бачо. Это один из моих гребцов в лодке, я сейчас его позову.
Оставив меня на несколько минут, Бутен вскоре вернулся вместе с Бачо. Это оказался метис среднего роста, лет двадцати пяти, смуглый, темноволосый, с чёрными, ничего не выражающими глазами. Одет он был, как и все мы, во что придётся, и вооружён до зубов современным оружием, но главное своё сокровище, настоящий меч викингов, бережно прижимал к боку. Заслужил воин, сразу видно, боец не последний в экипаже старины Бутена.
— Вот он, — сказал Бутен.
Я окинул испытующим взором лицо полукровки, который стоял передо мной, смело отвечая взглядом на взгляд.
— Он что-нибудь смыслит в морском деле? — спросил я капитана «Греттира».
— Парень превосходный моряк, кроме того умён, находчив, и у него есть причина ненавидеть испанцев из метрополии. Не менее серьёзная, чем у каждого, кто побывал рабом.
— Как тебя зовут, напомни?
— Счастливчик Бачо, адмирал, или просто Бачо.
— Хорошо. Брат-викинг, ты можешь очень сильно помочь всем нам.
— Погибнуть в бою — честь для воина, — ни мгновения не колеблясь, ответил метис.
— Воистину, Счастливчик. Да пребудет с тобой дух Одина.
— Мы можем идти? — спросил Бутен.
— Да, и до встречи на берегах, к которым нашим драккарам ещё предстоит прибыть!
— Идём, — сказал Бутен, обращаясь к Бачо. — Мы отплываем немедля.
— Прощай, конунг, — сказал мне воин, уходя. — Я не подведу дружину.