Одни защищавшие Грузию части сражались лучше (и даже достигали тактических успехов), другие хуже — но в целом все это происходило хаотично и бестолково. Впрочем, у Грузии не было никаких шансов — красные превосходили противника по всем параметрам. Можно было надеяться только на Запад — но после взятия красными Баку Грузия оказалась никому не нужной.
25 февраля части 11-й армии вошли в Тифлис. Дальше все пошло по отработанной схеме. Из села Шулеверы (90 километров к югу от Тифлиса) прибыл созданный неделю назад ревком и объявил о создании Грузинской ССР. Меньшевистское правительство сбежало в Батум.
4 марта 31-я дивизия дошла по побережью до Сухуми, после чего была провозглашена Абхазская ССР.
… Любопытно получилось с Батумом. С его статусом дело обстояло непросто. Во время английской интервенции Батумская область считалась отдельной единицей, а позже интервенты провозгласили ее самостоятельным государством — видимо, имели на Батум какие-то планы. С 8 апреля 1920 года область являлась территорией под охраной Лиги Наций, занятой войсками Великобритании, Франции и Италии. Тут опять напрашиваются ассоциации с Севрским договором — уж больно похожи приемчики.
После взятия Тифлиса сбежавшее в Батум меньшевистское правительство пригласило в область турецкие войска. Те прибыли 11 марта, наверное, из любопытства — поглядеть, что будет дальше. Потому что через пять дней в Москве между РСФСР и Турцией был подписан Договор о дружбе, по которому Турция признала право Грузинской ССР на северную часть области и, что самое главное, — на город. То есть, защищать меньшевиков никто не собирался. На что рассчитывали ребята Жордании — неясно. Очевидно ведь было, что кемалистам ссориться с Москвой не с руки. Разве что — сохраняли религиозную веру в Запад.
А на следующий день, как по заказу (впрочем, почему «как»?), в городе… Правильно, началось восстание. И турки культурно отправились домой.
Во всей этой истории с Грузией была лишь одна неприятность. Когда 11 — я армия ушла на Тифлис, неугомонные дашнаки подняли в Эривани восстание. Повстанцы сидели в городе аж полтора месяца, пока их не вышибли в Персию.
Все в мире относительно. Как мы уже видели, обстановка в Закавказье была, мягко говоря, несколько запутанная. Но это все блекнет по сравнению с тем, что творилось в Средней Азии. Много было похожего — дикое переплетение национальных, социальных, религиозных и клановых противоречий. Но к этому винегрету добавлялось еще кое-что. В Средней Азии процветал махровый, ничем не разбавленный феодализм со всеми его радостями. Включая наличие двух чисто средневековых государств.
Прибавьте к этому труднодоступность региона и то, что в нем из-за природных и национальных особенностей имелось несколько совершенно разных районов — и в каждом были свои милые особенности. Так что командованию красного Туркестанского фронта было над чем поломать головы…
Туркестан был последней областью, присоединенной к Российской империи. Это случилось в 50-70-х годах XIX века. До прихода солдат «белого царя» данные места были своеобразным заповедником Средневековья. От русских, напиравших с севера, и англичан, надвигавшихся с юга, Среднюю Азию долгое время защищала сама природа — пустыни и горы. Но это же было и причиной слабости тамошних государств — Бухарского эмирата, Хивинского и Кокандского ханств. Их правители не хотели ничего менять в привычном укладе. Так что в военном отношении эти государства были, мягко говоря, не слишком сильны, и вопрос был лишь в том, кто первым сумеет довести туда более-менее сильные воинские формирования.
Первыми успели русские. Туркестан был присоединен к России — но присоединен своеобразно. Было создано Туркестанское генерал-губернаторство с главным городом Ташкентом. Однако в него не входили Бухарский эмират и Хивинское царство, которые считались вассалами Российской империи. То есть русские власти в их внутреннюю жизнь практически не вмешивались.
Впрочем, и в генерал-губернаторстве начальство не особо вмешивалось во внутреннюю жизнь местного населения. К примеру, их представителей не призывали в армию — даже во время Мировой войны. Только в 1916 году вышло «Высочайшее повеление о реквизиции инородцев империи на тыловые военные работы действующей армии» — то есть о призыве в тогдашние стройбаты.
Что касается политики — то в нее в Туркестане играли лишь в крупных городах. Прежде всего — в Ташкенте. С февраля по декабрь 1917 года там шла вялая борьба между тремя силами:
— Ташкентским Советом, в котором заправляли железнодорожники (других рабочих просто не имелось) и солдаты местного гарнизона. Этот Совет в итоге занял пробольшевистские позиции;
— Краевым Советом, поддерживавшим Временное правительство;
— Краевым Советом мусульманских депутатов, в который входили местные сепаратисты. Эти первоначально сами не знали, чего хотят, но сильно шумели.
Такая вот политическая жизнь закончилась уличными боями 31 октября — 1 декабря. С одной стороны были солдаты 1-го запасного Сибирского стрелкового полка и рабочие отряды, с другой — юнкера и казаки. Националисты никак себя не проявили. В итоге победили сторонники Советской власти. 30 апреля 1918 года в Ташкенте была образована Туркестанская Советская Республика (TCP).
Забегая вперед, отметим, что Ташкент так и остался красным, хотя с 18 по 20 января 1919 года там и происходил мятеж, подготовленный различными оппозиционными группировками. Мятежники захватили большую часть города, но были разбиты.
Оба Краевых Совета еще до окончания заварухи перебрались в Скобелев (Фергану). 1 декабря 1917 года там собрался «чрезвычайный Всетуркестанский мусульманский Съезд», который провозгласил отделение Туркестана от России. Образовалось и так называемое Кокандское краевое правительство.
Программа его была такая:
1) Восстановление Кокандского ханства [163] .
2) Объединение всех мусульман для борьбы с поработителями — христианами.
3) Организация Средне-Азиатского халифата в составе Персии, Белуджистана, Бухары, Хивы и Туркестана.
Впрочем, перед Ташкентским Советом встали гораздо более острые проблемы, нежели скобелевская оппозиция. 7 декабря атаман Дутов поднял мятеж в Оренбурге, что было для Ташкента очень серьезно — потому как прерывалась связь между Туркестаном и Россией. Мятеж Дутова и подтолкнул ташкентских товарищей к началу формирования Красной Гвардии.
Сформированные отряды двинулись пробивать связь с «большой землей». В боевом отношении они представляли из себя не бог весть что, но на Оренбург с северо-запада тоже наступали красногвардейцы. Дутову удалось их отбить — и казачки расслабились. Зря они так. Потому что 18 января, ударив с двух сторон, красногвардейцы взяли-таки Оренбург. С этого момента началась интересная война — казаки и находившиеся на юге и на западе красные гоняли друг друга туда-сюда.