5) Земли рядовых крестьян и рядовых казаков не конфискуются».
«КРЕСТЬЯНСКИЙ НАКАЗ О ЗЕМЛЕ
Вопрос о земле, во всем его объеме, может быть разрешен только всенародным Учредительным Собранием.
Самое справедливое разрешение земельного вопроса должно быть таково:
1) Право частной собственности на землю отменяется навсегда; земля не может быть ни продаваема, ни покупаема, ни сдаваема в аренду либо в залог, ни каким-либо другим способом отчуждаема. Вся земля: государственная, удельная, кабинетская, монастырская, церковная, посессионная, майоратная, частновладельческая, общественная и крестьянская и т. д., отчуждается безвозмездно, обращается в всенародное достояние и переходит в пользование всех трудящихся на ней.
За пострадавшими от имущественного переворота признается лишь право на общественную поддержку на время, необходимое для приспособления к новым условиям существования.
2) Все недра земли, руда, нефть, уголь, соль и т. д., а также леса и воды, имеющие общегосударственное значение, переходят в исключительное пользование государства. Все мелкие реки, озера, леса и проч. переходят в пользование общин, при условии заведывания ими местными органами самоуправления.
3) Земельные участки с высококультурными хозяйствами: сады, плантации, рассадники, питомники, оранжереи и т. п. не подлежат разделу, а превращаются в показательные и передаются в исключительное пользование государства или общин, в зависимости от размера и значения их.
Усадебная городская и сельская земля, с домашними садами и огородами, остается в пользовании настоящих владельцев, причем размер самих участков и высота налога за пользование ими определяются законодательным порядком.
4) Конские заводы, казенные и частные племенные скотоводства и птицеводства и проч. конфискуются, обращаются во всенародное достояние и переходят либо в исключительное пользование государства, либо общины, в зависимости от величины и значения их.
Вопрос о выкупе подлежит рассмотрению Учредительного Собрания.
5) Весь хозяйственный инвентарь конфискованных земель, живой и мертвый, переходит в исключительное пользование государства или общины, в зависимости от величины и значения их, без выкупа.
Конфискация инвентаря не касается малоземельных крестьян.
6) Право пользования землею получают все граждане (без различия пола) Российского государства, желающие обрабатывать ее своим трудом, при помощи своей семьи, или в товариществе, и только до той поры, пока они в силах ее обрабатывать. Наемный труд не допускается.
При случайном бессилии какого-либо члена сельского общества в продолжение не более 2 лет, сельское общество обязуется, до восстановления его трудоспособности, на это время прийти к нему на помощь путем общественной обработки земли.
Земледельцы, вследствие старости или инвалидности утратившие навсегда возможность лично обрабатывать землю, теряют право на пользование ею, но взамен того получают от государства пенсионное обеспечение.
7) Землепользование должно быть уравнительным, т. е. земля распределяется между трудящимися, смотря по местным условиям по трудовой или потребительной норме.
Формы пользования землею должны быть совершенно свободны: подворная, хуторская, общинная, артельная, как решено будет в отдельных селениях и поселках.
8) Вся земля, по ее отчуждении, поступает в общенародный земельный фонд. Распределением ее между трудящимися заведуют местные и центральные самоуправления, начиная от демократически организованных бессословных сельских и городских общин и кончая центральными областными учреждениями.
Земельный фонд подвергается периодическим переделам в зависимости от прироста населения и поднятия производительности и культуры сельского хозяйства.
При изменении границ наделов первоначальное ядро надела должно остаться неприкосновенным.
Земля выбывающих членов поступает обратно в земельный фонд, причем преимущественное право на получение участков выбывших членов получают ближайшие родственники их и лица, по указанию выбывших.
Вложенная в землю стоимость удобрения и мелиорации (коренные улучшения), поскольку они не использованы при сдаче надела обратно в земельный фонд, должны быть оплачены.
Если в отдельных местностях наличный земельный фонд окажется недостаточным для удовлетворения всего местного населения, то избыток населения подлежит переселению.
Организацию переселения, равно как и расходы по переселению и снабжению инвентарем и проч., должно взять на себя государство.
Переселение производится в следующем порядке: желающие безземельные крестьяне, затем порочные члены общины, дезертиры и проч., и, наконец, по жребию, либо по соглашению.
Все содержащееся в этом наказе, как выражение безусловной воли огромного большинства сознательных крестьян всей России, объявляется временным законом, который впредь до Учредительного Собрания проводится в жизнь по возможности немедленно, а в известных своих частях с той необходимой постепенностью, которая должная определяться Уездными Советами Крестьянских Депутатов».
После этих декретов, особенно последнего, всё было ясно. С принявшим их правительством воевать просто не имело смысла. Они все равно победили бы. В любом случае. К сожалению, многие этого не поняли и полезли сражаться. Многие из них были героями. Но это был совершенно безнадежный вариант.
Противники большевиков подсуетились. Уже 26 октября был создан «Комитет защиты родины и революции». Комитет наметил план, мало чем отличавшийся от того, который осуществлял Корнилов. Благо Керенский к этому времени добрался до Пскова. Там, правда, было не слишком хорошо, от бывшего премьера шарахались, а генерал Черемисов от него попросту отмахнулся. Но кто ищет — тот всегда найдет. И Керенский нашел генерала П. Н. Краснова, командира 3-го казачьего корпуса, который заявил, что готов двинуть вверенные ему войска на Петроград.
Краснов издал соответствующий приказ. Однако не все вышло так хорошо, и просто согласились отправиться на Петроград всего около 20 сотен [51] из 1-й Донской и Уссурийской казачьих дивизий. Вам ничего знакомое не замаячило? Так ведь это те же части, которые шли с Корниловым. Других не нашлось! А эти вновь двинулись по дорогам знакомым.
На этот раз им дали какую-то идейную нагрузку. Керенский — да чтобы речи не сказал? Такого быть не могло. Правда, и я, профессиональный журналист, смысл его речей с трудом понимаю. Но, видимо, главное казачки поняли — надо пойти и кого-то там замочить. А кроме того, у них всегда есть своя «вторая серия» — немножко пограбить. Такой вот народный обычай. С этим мы в данной книге столкнемся не раз и не два.