Орден ему, правда, так и не дали. Как чувствовали…
7 мая Григорьев поднял мятеж против Советской власти. Причиной было то, что разухабистое поведение бойцов атамана (а он был упертым антисемитом, так что благосклонно смотрел на погромы) и его неуправляемость большевикам надоела, и атамана-комбрига решили арестовать. Григорьев такого не потерпел — и его ребята поднялись. Атаман был объявлен вне закона. С ним мы еще встретимся…
…Батька Махно, кстати, тоже неплохо воевал. Его части взяли Мариуполь и Бердянск и нацелились на Таганрог. Махно, кстати, получил орден — Красного Знамени под № 4.
В первые дни апреля настала очередь Крыма. 1-я Заднепровская Украинская советская дивизия прорвала оборону деникинцев на Перекопе и начала наступление в степном Крыму. 7 апреля Краевое правительство бежало из Симферополя в Севастополь под защиту союзного флота. Однако интервенты тоже не собирались воевать.
А затем произошло что-то непонятное. На подходе к Севастополю красные остановились и заключили с оккупационным правительством какой-то договор. Никто точно не знает, что в нем было. Но, к примеру историк А. Широкорад предполагает:
«Суть же соглашения ясна: союзники сдают Севастополь красным, а те не мешают им уничтожать корабли Черноморского флота и вывозить награбленное.
Под соглашением поставили свои подписи начальник штаба 1-й Крымской дивизии Красной Армии Сергей Петриковский, комиссар дивизии Астахов и французский полковник Труссон.
Председатель Реввоенсовета Л. Д. Троцкий счел это соглашение предательским и приказал передать дело Петриковского в ревтрибунал. Однако у последнего были какие-то связи с Дмитрием Ильичем Ульяновым, и тот быстренько накатал письмо брату. В результате Петриковский вышел сухим из воды.
Соглашение, подписанное Петриковским, дало возможность союзникам увести из Севастополя десятки боевых судов и транспортов. Так, самый сильный корабль Черноморского флота "Воля" был уведен англичанами в турецкий порт Измид, где он стал рядом с германским "Гебеном".
У линейных кораблей дредноутного типа "Иоанн Златоуст", "Евстафий", "Борец за свободу" (бывший "Пантелеймон"), "Три Святителя", "Ростислав", "Синоп", а также крейсера "Память Меркурия" англичане взорвали машины и тем самым сделали невозможным их использование в течение всей Гражданской войны.
26 апреля англичане вывели в открытое море на буксире одиннадцать русских подводных лодок и затопили их, двенадцать подводных лодок типа «Карп» были затоплены в Северной бухте. Французы тем временем взорвали ряд фортов Севастопольской крепости, а также разгромили базу гидроавиации, уничтожив все самолеты. Лишь два гидросамолета французы погрузили на русский транспорт "Почин", который был уведен интервентами в Пирей».
После чего красные без боя взяли Севастополь.
…В начале июня 1919 года настала очередь Махно. Будучи недовольным политикой продразверстки, он объявил о расторжении договора с Советской властью — и был объявлен вне закона. Непосредственным поводом к разрыву стало то, что его отряды практически перестали снабжаться боеприпасами и снаряжением. И мало кто сомневается, что за этим стоял Троцкий. Причины называют разные. Например, исключительную нелюбовь Льва Давыдовича, как истинного марксиста, к крестьянским движениям [91] . Но есть и более простое объяснение: Троцкий решил, что с такими отмороженными красными командирами надо кончать, пора создавать нормальную регулярную армию. Махно отступил в глубь Украины.
Как оказалось, Троцкий затеял эту возню очень не вовремя. Как раз в это время к новому наступлению активно готовились деникинцы.
А ВСЮР тем временем накапливали силы. Тем более интервенты, несмотря на описанное некрасивое поведение, им активно помогали.
С марта по июнь 1919 г. Добровольческая армия получила из Великобритании 100 тысяч винтовок, 2 тысячи пулеметов, 315 орудий, 200 самолетов, 12 танков. Во втором полугодии 1919 года Великобритания предоставила Деникину 250 тысяч винтовок, 200 орудий, 30 танков, а также огромное количество боеприпасов и снаряжения. Америка тоже не стояла в стороне. От нее летом и осенью 1919 года ВСЮР перепало около 100 тысяч винтовок, свыше 140 тысяч пар обуви и значительное количество боеприпасов.
К этому времени Деникин уже успел выжить из атаманов Краснова и полностью подчинить себе Донскую армию — точнее, то, что от нее осталось после весеннего наступления Южной Красной Армии. А осталось, честно говоря, немного. Зато на севере Донской области вспыхнуло знаменитое Вешенское казацкое восстание, знакомое всем по роману Шолохова «Тихий Дон». Так что положение у красных на Дону было не слишком устойчивое.
У Деникина активно шла мобилизация. Большим достижением было то, что он провел мобилизацию всех офицеров, которые до этого где-то отсиживались. Теперь офицеров у него стало даже с избытком. Полками командовали генералы. Но, как известно, много — не мало, что и показали последующие события.
Стоит упомянуть и о такой интересной детали. В деникинской армии у генералов кроме обычной армейской — у кого больше звездочек, тот и главнее, — существовала и неформальная иерархия. «Настоящими» генералами считались те, кто получил звание до Февральского переворота. Остальные были вроде как «второго сорта».
Ко времени контрнаступления уже определилась структура деникинских войск.
В мае 1919-го ВСЮР состояли из Добровольческой, Донской и Кавказской армий, а также нескольких самостоятельных отрядов. Командующим Добровольческой армией был назначен генерал-лейтенант В. 3. Май-Маевский, командующим Донской армией — генерал-лейтенант В. И. Сидорин, Кавказской армией — генерал-лейтенант П. Н. Врангель.
15 мая белые ударили. Очень неплохо ударили.
Как оказалось, красные сопротивляться были просто не в состоянии. За месяц наступления белые продвинулись на 300 километров. 23 июня генералом Кутеповым был взят Белгород. Почти одновременно, 30 июня, Врангель все-таки взял Царицын. Правда, дальше у него дело пошло хуже, удалось захватить лишь Камышин (170 километров выше Царицына). На этом успехи Кавказской армии закончились.
«В июне вышибли Крым. При этом решающую роль сыграл небольшой десант, высаженный в Коктебеле с крейсера "Кагул", буксира "Дельфин" и британского эсминца. Командовал десантом генерал Я. А. Слащев».
(А. Широкорад)
Как мы увидим дальше, генерал Слащев был большой любитель десантов…
К 15 июля в наступлении наметилась пауза. Войска выдохлись. К тому же встал главный вопрос: а что делать дальше? То есть стратегическая цель вопросов не вызывала — взятие Москвы. Но каким именно образом действовать?
И тут мы подходим к одному из самых интересных моментов Белого движения, вокруг которого потом, в эмиграции, спорили до потери сознания, да и сейчас спорят. Речь идет о так называемой «Московской директиве», подписанной Деникиным в Царицыне 3 июля 1919 года: