23 декабря состоялся взрыв полицейского участка в рабочем поселке Амур, в результате которого погибли три казачьих офицера и околоточный надзиратель. Взрыв организовал только что приехавший из Средней Азии Петр Аршинов ("Марин")».
(А. В. Дубовик, А. Вл. Дубовик)
В «черте оседлости» в большую моду вошел так называемый «экономический террор». Под этим красивым названием понимались погромы и грабежи.
…Когда говорят «еврейский погром», то подразумевается, что громят евреев. Но в 1906 году случалось, что евреи громили… других евреев. Собиралась в еврейском местечке толпа рабочих- анархистов и шла с разными тяжелыми предметами разносить продовольственные лавки. Объяснялось это так — бастующим рабочим требуется что‑то кушать, так почему бы не потрясти «буржуев»? Интересно, что предприниматели, хоть и были правоверными иудеями, чтили Тору и Талмуд, но, наплевав на всякую «еврейскую солидарность», вызывали для наведения порядка гоев — казаков.
Впрочем, в других регионах «экономический терроризм» тоже цвел и пах.
«Рапорт в Уфимское ГЖУ [77] из Усть — Катава, 1906 год
Октября 1906 года № 5057 г. Уфа
В ДЕПАРТАМЕНТ ПОЛИЦИИ
По полученным в управлении сведениям, в Усть — Катавском заводе в последнее время замечается напряженная деятельность, по — видимому, революционных элементов, выразившаяся в следующем:
В ночь на 21 минувшего сентября неизвестными лицами был подложен под фундамент квартиры мастера снарядного цеха Семена Зуева разрывной снаряд, каковой, взорвавшись, разрушил угол квартиры Зуева. Того же числа в 9 часов утра в Усть — Катавском заводе загорелся, по — видимому от поджога, корпус малярного цеха, причем сгорело /несколько/ вагонов.
Ночью на 24 около кладбища неизвестными лицами производилась стрельба, по окончании коей последовал взрыв, а минут через десять, также, по — видимому, от поджога, вспыхнул пожар, охвативший и уничтоживший все надворные постройки табельщика сборного цеха Николая /нрзб/.
Ночью на 25–е неизвестными лицами выбиты окна мастера механического цеха Хохлова, фельдшера Василия /нрзб/, Степана Вишнякова, Василия Гр. Горбунова, кроме того по Катаву было слышно несколько слабых взрывов, по — видимому, революционеры будто бы в ту ночь пробовали бомбы. В 9 часов вечера неизвестными был подложен под сени дома мастера Семена Вахарева разрывной снаряд, каков взорвался, разрушив часть постройки.
30–го минувшего сентября вечером, по показанию продавца казенной винной лавки Шерышева, тремя замаскированными злоумышленниками, ворвавшимися в помещение, было похищено 1984 рубля 95 копеек. 9 сего октября выбиты стекла в квартире старшего полицейского урядника Петра Сандарева и крестьянина Чернова. В механическом цехе Усть — Катавского завода неизвестными лицами вывешенные заводские правила, подписанные горным инспектором и директором завода, были заклеены с требованием отмены этих правил с угрозою против подписавших новые правила.
16 утром в том же цехе была приклеена записка, угрожающая в будущем опасностью мастеру Вахареву, если он не бросит привычки защищать чужое. 18 ночью около кладбища производились взрывы: по слухам революционеры, изготовив бомбы громадной силы, производили опытные взрывы.
На 19 ночью была брошена через окно неизвестными в квартиру урядника Сандарева бомба, каковая при падении не разорвалась. 19 утром рабочими у стены заводской конторы в мусоре найдено и представлено 6 патронов, начиненных гремучим студнем.
24 октября в доме Николая Гнусарева, находящегося ныне под стражей в уфимской тюрьме по делу вооруженного нападения с целью ограбления, полицией был произведен обыск, причем найдено: революционный флаг, динамит, самодельное оружие и жестяная коробка с отверстием. Сыновья Гнусарева Сергей и Роман арестованы и заключены под стражу в Уфимскую губернскую тюрьму.
Донося об изложенном департаменту полиции, присовокупляю, что для борьбы с революционным движением на указанном заводе необходимо присутствие вооруженной силы, о чем мною делались представления Уфимскому губернатору с сообщением о всем происходящем на заводе…
Ротмистр /подпись/».
Общий же итог за 1906–1907 годы таков. Было убито 33 губернатора, генерал — губернатора и вице — губернатора, 16 градоначальников, начальников охранных отделений, полицмейстеров, прокуроров, помощников прокуроров, начальников сыскных отделений, 24 начальника тюрем, тюремных управлений, околоточных и тюремных надзирателей, 26 приставов, исправников и их помощников, 7 генералов и адмиралов, 15 полковников, 68 присяжных поверенных, 26 агентов охранного отделения.
Восстановив Боевую организацию, эсеры тоже бросились стрелять и кидать бомбы.
Два побега
В мае чуть было не прервалась жизнь одного из самых знаменитых террористов, Бориса Савинкова. Вот как он это описывает.
«Таким образом вышло так, что я поехал в Севастополь с партийным поручением убить адмирала Чухнина уже в то время, как партия постановила временно прекратить террор. Об этом я узнал только в тюрьме из газет.14 мая в 12 часов дня на Соборной площади города было совершено покушение на коменданта севастопольской крепости генерала Неплюева. Во время торжественной праздничной церковной службы (в этот день была годовщина коронации Николая II), когда Неплюев принимал церковное шествие, 16–летний гимназист Николай Макаров бросил в него бомбу, которая не взорвалась.
Тут же взорвалась бомба, в руках другого участника покушения, матроса Фролова. Площадь была полна народу. Взрывом бомбы было убито 8 человек (в том числе и сам террорист). Среди убитых было 2 детей, 37 человек было ранено».
В тот же день Савинков был арестован. К убийству он не имел никакого отношения. Но какая разница! В то время уже действовали военно — полевые суды, которые особо не церемонились. Про цесс длился один день, приговором была петля. Казалось бы, песенка Савинкова спета. Но эсер JI. Зильберберг, как считается, подкупил охрану.
«В ночь с 15 на 16 июля он спокойно провел Савинкова мимо всех постов наружу, где их встретил один из людей Зильберберга. Они были отведены на конспиративную квартиру в темном и сыром подвале, провели там день, после чего были переправлены в горы на хутор сочувствующего партии немецкого колониста К. Штальберга».
(Л. Прайсман)
Впоследствии Савинков на парусной лодке ушел за границу. Кстати, в конце того же месяца адмирал всё же был убит.
Странная это история. Ведь что получается? Ловят одного из самых опасных террористов в России, а он с такой легкостью бежит. Понятное дело, что за некую мзду охрана может, допустим, помочь установить связь с волей или еще что… Но ведь даже самому тупому охраннику понятно: после побега такого арестанта неизбежно начнется расследование, и никому мало не покажется. А тут даже не попытались инсценировать то, что революционеры организовали побег сами. Или охранникам дали столько денег, что они готовы были уйти в бега? А сколько вам надо дать, чтобы вы бросили дом и ушли в подполье? Вот именно. Странное, короче, дело.