– Нет. Маршруты были заранее определены, ориентиры известны. Это наизусть заучивалось.
Мы должны были погибнуть: ведь после передачи координат советские ракеты наносили удар по американским в течение трех минут. Ядерными боеголовками, естественно. Далеко наши группы уйти просто не успевали.
– И вы все равно выполнили бы приказ?
– Да! Выполнили бы. Мы спасали свою Родину от ядерных ударов врага.
Мы реально ждали войны. Наши командиры имели опыт войны с немцами, никакой дедовщины у нас и в помине не имелось. А офицеры какие! Чистюли. Педанты. Требовательные. До сих пор вспоминаю и поражаюсь. Видел я современных офицеров: их даже сравнивать с командирами 1962 года нельзя. Учили жестко, никаких поблажек не давали…
Запись заканчивается. Диктофон с тихим шорохом крутит пленку. Я сижу, уронив голову на руки. Я только что слышал голос человека, которого больше нет среди живых.
Евгений Михайлович Захватов. Бывший советский спецназовец. Выдающийся изобретатель. Руководитель конструктор–ского бюро на Тульском патронном заводе. Мы беседовали с ним весной 2006 года, во дворе Онкологического центра на Кашир–ском шоссе в Москве. Всего за несколько месяцев до его смерти в октябре. Снова прокручиваю запись. Слушаю его голос, веселое пение птиц. Михалыч тогда боролся с недугом, поразившим его легкие. Не сдавался до конца. Объяснял мне, что скоро его друзья наладят производство устройств для экономии топлива, устранят их недостатки. Говорил о своих опытах с присадками к пороху – ВУФЛ. Теми, что снижают шумность выстрела на порядок, увеличивая жизнь оружейных стволов в два-три раза. Только-только Евгений Михайлович стал лауреатом Мосинской премии. Благодаря Захватову русская армия могла бы получить бесшумное и долговечное стрелковое оружие. Но не дали ему тогда хода на заводе. Прекратил он опыты после того, как успешно отстрелял патроны с ВУФЛ на опытном стенде НИИ точного машиностроения в Климовске. И, увы, так и унес секрет той присадки к порохам вместе с собой в мир иной…
Вечная вам память, золотой человек! Великий осколок великой советской эпохи. Истинно русский гений…
Утерев невольно набежавшую слезу, я думаю: какие люди были тогда, в самом начале 60-х! Как они боролись за свою страну, не складывая трусливо рук, не вопя от страха.
Евгений Михайлович поведал нам о временах, чрезвычайно опасных для Советского Союза. За четверть века до прихода Горбачева к власти положение нашей страны было крайне напряженным. СССР почти не мог достать Америку. Его межконтинентальные ракеты были примитивны и сложны в использовании, а враг сжимал вокруг нас кольцо баз, откуда мог нанести русским смертельные удары. Ядерная война в те времена еще была возможна, она не приводила к погружению планеты в ледяной мрак многолетней зимы. У нас было в несколько раз меньше бомбардировщиков, чем у США, и большинство из них все равно погибало на пути к целям в Америке. Наш флот по сравнению с вражеским тех времен – ничтожен. Страны НАТО во много раз превосходили нас по экономическим возможностям и богатству.
Но страна не сдалась! Она упорно искала все новые и новые возможности для борьбы. И одна из них – действия диверсионных групп спецназа. Верхи СССР тех времен поражают какой-то неукротимой волей к победе. Мы рвемся в космос, мы догоняем Америку. И богатый противник, чувствуя дрожь в коленях, вынужден считаться с небогатым, но одержимым русским противником. Быть может, и сегодня опыт тех спецназовцев пригодится нам. Тем паче, что они могут получить в распоряжение гораздо лучшую связь и спутниковые приборы навигации, лазерные дальномеры и дальнобойные, крупнокалиберные винтовки-«снайперки». Словом, все, чтобы уничтожать ядерные силы противника самим и наводить на них наше высокоточное оружие. Для этого необходимо лишь одно: воля правителей. Стальная, несокрушимая воля и вера в победу. И одержимость. И острый, изобретательный интеллект.
Но воля – первична. Будет воля – приложится и все остальное. Воля бороться и победить!
О тех, кто не утратил воли к борьбе
Может, то, что обрушилось на советские верхи в 1986–1987 годах, было действительно страшным и смертельным? Может, продолжение борьбы требовало от лидеров СССР нечеловеческих усилий?
Нет, читатель. История знает немало примеров того, как люди не опускали руки и не теряли воли даже в куда более суровой обстановке.
Отступим из восьмидесятых годов ХХ столетия всего лишь на неполные полвека. Итак, 1941 год. Советский Союз терпит небывалые, умопомрачительные поражения на фронте. Катастрофы Минска и Киева… Потеря Украины и Белоруссии. «Котел» под Уманью. Катастрофа под Вязьмой. Балтийский флот несет чудовищные потери на переходе из Таллина в Кронштадт. Москва оказывается в полуосаде. Ленинград окружен. Но при этом сталинская верхушка продолжает отчаянно бороться. Ведет успешные переговоры с американцами по военным поставкам. Оккупирует Иран. Эвакуирует промышленность на Восток и налаживает ее работу. Выселяет немцев, уничтожая потенциальную пятую колонну. И при этом не забывает заниматься культурой и искусством!
Автор этих строк, читатель, водит своих детей в Дом дет–ского творчества, что у Архиерейского пруда в Москве. В бывший Дом пионеров. А знаете, когда он был создан? В декабре 1941 года! То есть сталинская власть думала о вложениях в будущее, о развитии детей даже в самую тяжелую годину. Когда шла битва с немцами у стен столицы и не было никакой гарантии, что Москва устоит. Вот это – пример настоящей воли. Нам бы такую в 1986 году..
Вспоминаю историю собственной семьи. Мои бабушка, дед и прадед по материнской линии были агентами НКВД. Страшным летом 1942 года немцы рвались к Сталинграду и Кавказу. Казалось, СССР приходит конец. Немцы перережут Волгу, займут кавказские перевалы, и тогда в войну вступят Япония с Турцией. Наши войска потерпели катастрофическое поражение под Харьковом, сотни тысяч оказались в плену. Главные промышленные районы страны – уже под немцами. Пал Севастополь. Через Керченский пролив немцы строят грузовую фуникулерную переправу и перебрасывают по ней припасы для войск, наступающих на Кавказ. Уже взбунтовалась Чечня, уже стреляют в спины наших бойцов тогдашние борцы за «свободную Ичкерию». Уже «мессершмитты», базируясь на Тамани, летают вдоль главного Кавказского хребта…
Но сталинская власть сдаваться и впадать в прострацию не собиралась. Прадед Шукри – турок, в Россию перебравшийся в 1915-м. Его сын (и мой дед) Вели – тоже. Осенью сорок первого года (!) Шукри, будучи гражданином СССР, едет в Москву из Владикавказа, пробирается… в турецкое посольство и получает турецкое гражданство для себя и своего сына. Естественно, все это устраивало НКВД. Из прадеда, деда и бабушки составляется подпольная группа для работы на Кавказе, если его оккупируют немцы и турки. Такая же подпольная группа, что НКВД закладывал в городах перед их захватом немцами или в Москве, когда она действительно могла пасть. Одна из многих групп – часть агентурной сети. Шукри и Вели заделались частными фотографами, разъезжая по селам и аулам. Никто не отлавливал их, не посылал на фронт. В случае если враг захватывал Кавказ, Шукри с сыном открывали харчевню, где работали семейным подрядом, бабушке отводилась роль официантки. На обзаведение кураторы из НКВД оставили им столбик золотых царских червонцев – валюты всегда котируемой. Шукри заложил тайник с ними на старом кладбище. Даже если бы Сталинград и Кавказ пали, Москва намеревалась продолжать борьбу. Вести разведку. Устраивать диверсии и поджоги. Именно для этого мои прадед, дед и бабушка создавали явку, осваивали район возможной подпольно-диверсионной работы.