Я, например, росла сиротой, рано пошла работать… Дети наши тоже не ленятся: старшая, Вера, – крановщица, Галя – маляр-штукатур, Тамара – учительница, а младший – единственный наш сын Женечка, надежда и опора наша, которого уже нет, – был шофером. Воевал в Афганистане, всего вдоволь насмотрелся – и в переделки разные попадал, и на БТР горел, и на мине подрывался. Домой, однако, вернулся живым, платок мне в подарок привез. Платок этот да еще часы себе – вот и все, на что хватило его «боевых» за 2 года и 4 месяца кромешного ада. А теперь сыночка моего нету в живых, вот уже второй год живем без него… А остальные, слава Богу, все живы-здоровы, и хотя нет у нас ни миллионов, ни даже нескольких тысяч, но мы себя считаем богатыми. Чем?
Детьми и внуками, любовью и заботой, которой мы все друг друга окружаем. Денег нет, зато мы все честные, дружные, трудолюбивые, и люди нас за это уважают.
Живем интересно. Собираемся по вечерам за большим семейным столом, рассказываем друг другу, что за день произошло, новости слушаем, разговоры разговариваем, песни поем, анекдоты рассказываем и смеемся вдоволь.
…А еще мы – книгочеи, очень любим и вслух что-то почитать, и в уголке с книжкой посидеть…
Вот такая у нас семья. Живем – не тужим. Трудимся, дружим, маленьких растим и воспитываем в наших семейных традициях. Вот об этом я и хотела рассказать, чтобы еще раз доказать всем старую, но ныне почему-то забытую истину: не в деньгах счастье».
Русскому блицкригу нужна и чудесная экономика. Создадим мы ее – будет у нас и качество жизни, которому нет равных во всем мире. Стая клинических идиотов, которая у нас известна под именами «правительства» и «профессиональных либеральных экономистов», годна разве что только на склеивание коробочек в домах для умалишенных. Да и то весьма ограниченно. Экономику чуда ей создать не дано.
Стало быть, придется набрасывать экономическую программу самим. Какую же? Конечно же, чудесная стратегия нужна прежде всего в экономике. Но какая?
И тут мы, авторы этой книги, немного расходимся во взглядах.
Юрий Крупнов предлагает пойти более традиционным путем и создать замкнутую, автаркическую экономику. То есть нужно ввести полную монополию государства на экспорт природных ресурсов и закрыть границы России для ввоза к нам иностранных готовых товаров. В итоге должен воплотиться идеал отца немецкого экономического национализма И. Фихте – национальное торговое государство. Но при этом политически Россия должна демонстрировать полную открытость.
На китайский манер доктрину России по Крупнову можно сформулировать так: «Открытая политика – закрытая экономика».
* * *
Юрий Крупнов убежден, что именно так можно оживить производство в стране, которое создаст настоящий средний класс. Сегодня среднего слоя фактически нет, есть «быдло» и «элита». Да и не может быть среднего класса в стране, которая в результате приватизации оказалась разрезанной на два отделившихся друг от друга народа.
В России экономически замкнутой средний класс получит достойные заработки, на которые можно содержать семью с тремя детьми, и у людей появится возможность отдавать себя любимому делу, не отвлекаясь на всякую подработку – как это происходит нынче.
И тут Крупнов считает, что государство и общество должно брать с бизнеса большую ренту за использование всех видов национального богатства (он имеет в виду интеллект, землю, лес, недра, внешнюю торговлю, водные ресурсы и прочее). Проблема ренты достаточно хорошо отработана и представлена в Российской академии наук (РАН) – прежде всего коллективом академика Дмитрия Львова и члена-корреспондента РАН Сергея Глазьева.
Это, кстати, станет прямой реализацией того фактического поручения, которое дал на одном из заседаний Госсовета В. Путин. Он уже «строго указал» на безобразное состояние недропользования в России.
При этом должен быть введен оригинальный принцип: хочешь пользоваться природными богатствами России – вкладывай деньги в передовые отрасли промышленности. Должно быть разработано несколько крупных проектов для реализации крупномасштабного долгосрочного инвестирования типа: «Российские сырьевики напрямую финансируют развитие отечественной авиации».
* * *
Калашников стоит на несколько иной позиции. Полной автаркии достичь сегодня нельзя. Поэтому нужно произвести в России налоговую революцию, превратив нашу страну в громадный оффшор с самыми низкими в мире налогами. Не больше 10 процентов от дохода.
К черту всю бестолковую и бессмысленную систему россиянских налогов! Вместо них вводим роялти – плату за пользование природными ресурсами. Купил ты за бесценок золотое месторождение в Сухом Логе – плати регулярно сумму, которая отдаст кесарю – кесарево, но не сделает бизнес инвестора убыточным.
А рядом с роялти оставляем единственный налог – налог с продаж. И к черту всякие налоги на прибыль и добавленную стоимость!
Такая экономика безумно стимулирует развитие. Ведь предприятиям в ней нет никакого смысла скрывать ни прибыль, ни зарплату. Им не надо тратиться на содержание оравы бухгалтеров и всяких специалистов по головоломной налоговой системе. Она очень экономична, ибо государству не надо содержать рати налоговых полицейских. Однако взамен власти потребуются весьма точные кадастры земли, воды и месторождений, да еще и нормальная оценка работы кассовых аппаратов. Это очень-очень привлекательно для любого иностранного инвестора.
* * *
Мы должны честно сказать: «Люди! В ельцинские времена произошла громадная путаница. Тогда реформами заправляли Гайдар и Чубайс. Эти недоучки мало книг читали. Они смешали вопрос собственности и вопрос ренты, роялти. То есть вполне вероятно то, что нефтяные компании должны быть частными. Но недра России до сих пор остаются общественным достоянием, общенародной собственностью. По Конституции 1993 года. Их никто не приватизировал де-юре.
Поэтому частная компания должна платить государству за пользование недрами. Мы отменяем массу налогов на тех же нефтяников, но вводим роялти. Установить плату за использование недр для наших сырьедобывающих компаний не так уж и сложно. Нужно оценить месторождения, классифицировав их по рангам и разрядам в зависимости от степени выработки, богатства запасов, удобства расположения и близости к транспортным артериям. Не надо делать так, чтобы ценность каждого месторождения оценивал россиянский чиновник: это коррупция чистой воды. Нет, нужно разделить месторождения на четыре-пять категорий, подобно тому, как классифицируются земли по кадастру. И тогда каждый без всяких неясностей сможет узнать, сколько ему нужно платить.
Методики такой оценки есть. И тогда та компания, которая только начала использовать новые и обильные месторождения, расположенные в удобном месте, заплатит по максимуму. Та, которой приходится при этом тратить деньги на освоение дикой территории, тянуть дороги и трубопроводы, – меньше. Немало придется раскошелиться и тем, кто работает на разведанных и освоенных еще в СССР участках. Месторождение истощается – платежи тоже падают.