Book.

Схлопывался платежный баланс страны. За годы войны экспорт товаров упал с 1,5 миллиарда рублей в 1913 году до 956 миллионов в 1914-м, 402 миллионов в 1915-м, 577 миллионов в 1916-м и 463 миллионов рублей в 1917 году. За четыре года войны (1914–1917 гг.) Россия импортировала товаров почти на 7 миллиардов рублей, тогда как стоимость ее вывоза за это же время была равна только 2,4 миллиарда рублей. Резко рос импорт продовольствия (это о том, как старая Расея «всю Европу кормила»). Например, из Китая. Транзитные перевозки мясных продуктов из Китая в Сибирь и центральные районы в период мировой войны выросли почти в 13 раз. Оказалось возможным увеличить ввоз монгольского рогатого скота с 66 тысяч голов в довоенные годы до более чем 175 тысяч в 1916 году, одновременно закупалось не менее 100 тысяч овец. Ввозилось в еще большем, чем прежде, количестве также зерно в Сибирь и на Дальний Восток. В годы войны сильно возрос спрос на соевые бобы и соевые продукты (масло, жмыхи) из Маньчжурии. В большом выигрыше оказался и Китай. Маньчжурия, прежде почти не заселенная, отсталая китайская провинция, стала превращаться в один из самых динамично экономически развивающихся регионов. Если в 1896 году сбор пшеницы по всей Северной Маньчжурии едва достигал 1 миллионов пудов, то в годы войны он превысил 60 миллионов пудов (данные историка Н.П. Ионичева). Соединенные Штаты ввезли в Россию товаров в 1914 году на 27,9 миллиона долларов, в 1915 – на 169,9 миллиона, в 1916 году – на 470,5 миллиона долларов.

В США были размещены заказы на артиллерийское вооружение на сумму 2 миллиарда рублей золотом. Однако оказалось, что заводы, которые должны были выполнять эти заказы, еще не построены. Американские компании, как оценивал сложившуюся ситуацию видный организатор материально-технического снабжения русской армии, начальник Главного артиллерийского управления генерал A.A. Маниковский, «через 26 месяцев после подписания контракта… оказались в состоянии выполнить всего лишь 1/10 часть принятого на этот срок заказа». Срыв объяснялся во многом и тем, что сказывалась молодость военной промышленности США, отсутствие традиций и опытных кадров. Необходимо также учесть финансовые потери от некомплекта, неритмичности и перераспределения в рамках Антанты части военных поставок в Россию.

Так, в частности, нами было заказано в США 3,8 миллиона винтовок, оплачено 1,2 миллиона, отправлено же в Россию и поступило в действующую армию всего 300 тысяч. Из 108 тяжелых гаубиц в армию поступило, по неполным сведениям, только восемь.

Главное артиллерийское управление срочно направило в Америку 2 тысячи русских специалистов, которые помогли за счет внедрения передовых отечественных военно-технических достижений развернуть на предприятиях США производство артиллерийского вооружения, но произошло это только к началу 1917 года. Российские военные заказы, таким образом, способствовали созданию ныне самого крупного в мире американского военно-промышленного комплекса. Мы питали своим золотом американских упырей! Поднимали их экономику, а сами подыхали!

Естественно, гигантская разница между импортом и экспортом в Россию покрывалась за счет роста заимствований на Западе.

Как пишет Ионичев, русское правительство ради доставки в страну закупаемых на Западе оружия и товаров вынуждено было отказаться от собственного фрахта иностранных судов и передало в распоряжение британского адмиралтейства русский торговый флот, за исключением судов, оказавшихся запертыми в Балтийском и Черном морях. Англия, со своей стороны, обязывалась доставить в навигацию 1916 года 2 миллиона тонн грузов из затребованных Россией 2,6 миллиона тонн. Фактически было перевезено меньше – 1,9 миллиона тонн. Но доставка импортируемых грузов в русские порты решала только часть вопросов. Военные материалы должны были перевозиться затем в места назначения железнодорожным транспортом. Последний же не справлялся с возросшим объемом военных перевозок, его работа ухудшалась с каждым месяцем войны.

Организация поставок в царской России оказалась хуже некуда. Бардак и неразбериха царили здесь. Будучи, например, не в силах закрыть все потребности фронта в самолетах, царское (а потом и революционно-февральское) правительство с осени 1914-го по конец 1917-го закупило на Западе (в основном во Франции) 1800 аэропланов и 4 тысячи двигателей. Эти иномарки были завезены в Мурманск и Архангельск, где и застряли. На фронт попала только треть из закупленных самолетов. Оказалось, что грузы скопились в Мурманске, ибо железную дорогу от него на Питер построили лишь в конце 1916 года. Две трети купленных за большие деньги машин, таким образом, застряли в северных портах и на тыловых складах. ( В. Гончаров. «Карлики и великаны».) То есть логистика в Росимперии оказалась, как говорится, ни в п…, ни в Красную армию…

Железные дороги оказались не в состоянии обеспечить фронт даже регулярным подвозом продовольствия. Для снабжения армейских частей продовольствием выделялось ежемесячно 60 тысяч вагонов при необходимых 80 тысячах. Неритмичная работа железных дорог приводила к резкому снижению плановых поставок продовольствия армии. В то же время добыча угля – хлеба индустрии – в России в 1916 году упала на 15 %, нефти – на 7 %.

Впрочем, начались трудности и с заготовкой хлеба. Об этом сегодня не любят вспоминать, но в 1916-м в царской России начался кризис зерновых заготовок для нужд государства. Как сообщает «Миф о красном терроре», вместо пятисот миллионов пудов удалось закупить только 170 миллионов. Богатые крестьяне и перекупщики стали прятать зерно, дожидаясь все большего взвинчивания цен. Одновременно общий сбор зерна в стране в 1916 г. по сравнению с 1913-м упал на 24,5 %. И потому уже в 1917-м, до победы красных (29 апреля), Временное правительство вводит нормирование потребления хлеба, а в мае 1917-го издает две инструкции о продразверстке. То есть о принудительном отбирании у крестьян всех хлебных излишков и передаче их в руки государства. Был бы тогда царь у власти, и ему пришлось бы делать то же самое. Появились бы не большевистские, а царские продотряды с комиссарами.

Так-то вот работал «цвет русской нации», уничтоженный красными, м-да…

Почему государству в 1916 году пришлось пойти на экстренные меры по урезанию аппетитов частного капитала? Потому что Первая мировая вызвала чудовищный рост государственного долга России. Он с 1913 до 1917 года вырос с 20 до 65 миллиардов тогдашних рублей. По сведениям министерства финансов, до 20 февраля 1917 года на войну было истрачено 29 миллиардов 626,9 миллиона бумажных рублей. Брать в долг приходилось и у Запада.

Ионичев напоминает: 19 августа 1915 года на заседании Совета министров обсуждалось требование союзников послать в Америку русское золото для обеспечения платежей по заказам и для кредитных операций. Это вызвало взрыв негодования. «Значит с ножом к горлу подступают союзники – или золото давай, или ни гроша не получишь… так приличные люди не поступают!» – восклицал государственный контролер П.А. Харитонов.