Десять. Одиннадцать…

Оруженосцы поспешили отойти подальше от скулящей мишени. Всякое случалось. Опасные рикошеты — тоже. Мишень обреченно скулила в одиночестве. Все громче, сильнее…

Двадцать три. Двадцать четыре…

А облаченный в латы узник уже выл в голос. Приглушенный шлемом плач разносился над притихшим стрельбищем.

Двадцать девять. Тридцать.

Хватит…

Маркграф прицелился, держа укороченный хандканнон на вытянутой руке — подальше от лица. «Попадет? Не попадет?»— отстраненно подумалось о запертой в стволе пуле. Попадет, куда денется… Три десятка шагов — не три сотни. И неподвижная массивная человеческая фигура в рыцарской броне не кусок полена. К тому же Альфред Оберландский уже имел основания считать себя достаточно опытным стрелком.

Указательный палец мягко нажал изогнутый крючок под рукоятью.

Щелчок. Звонкий стук кремня о крышку пороховой полки. Искры. Вспышка…

«Бум-ш-ш!» Выстрел — шипящий, не очень громкий. Толчок в руку — не очень сильный. Дым — не очень густой. И — сразу же…

Глухой надсадный вскрик-взрык из-под опущенного забрала. Обвешанная железом мишень, нелепо дернув руками, повалилась навзничь. Грохнулась всем телом оземь. Живой она уже не была: в кирасе — аккурат под левым наплечником — зияла кровоточащая дыра. Закованный в латы человек больше не шевелился и не скулил.

Лебиус не обманул. Обычные латы действительно не способны противостоять магиерскому оружию. С видом глубокого удовлетворения Альфред протянул слугам дымящуюся ручницу-шнабель и, приняв от них взамен смотровую трубку, вновь направился к застрельщикам.

Десять человек с тяжелыми длинноствольными хандканнонами, заряженными и уже уложенными на сошки, замерли в напряженных позах. Бледный капитан нерешительно переминался с ноги на ногу.

— Продолжайте, — благожелательно кивнул маркграф.

Капитан взмахнул штихом-кончаром. Дал протяжную команду:

— Гто-о-овсь!

И следующую — почти без перерыва:

— Стре-е-еляй!

Грянул залп. На этот раз в мишени попали все десять стрелков. За спиной Альфреда послышался одобрительный гомон. Что ж, было чем восхищаться. Мо-лод-цы!

— Ваша светлость, — знакомый скрипуче-вкрадчивый голос помешал высказать заслуженную похвалу вслух. — Позвольте вас потревожить.

Маркграф обернулся. Притихшая свита расступилась в стороны, словно раздвинутая незримой рукой. Подле Альфреда Оберландского стоял Лебиус Марагалиус. Как всегда — в сопровождении неусыпной стражи. Магиерский капюшон, закрывавший бледное лицо, склонился в выжидательном поклоне.

— Колдун? — маркграф насторожился. — Есть новости?

— Да, ваша светлость. Дипольд…

— Что о нем известно? — Альфред оживился. — Пфальцграф еще гостит у отца?

— Нет, ваша светлость. Карл Остландский отправился к императорскому двору. Дипольд тоже покинул Вассершлосский замок.

— Уже? — удивленно шевельнул бровями маркграф. — Так быстро? Надо же! Я-то полагал, курфюрст постарается удержать Дипольда от скоропалительных решений и необдуманных поступков.

— Он старался. Похоже, Карл Осторожный почуял неладное, однако не желает возбуждать у других каких-либо подозрений относительно сына.

— Разумно, — одобрил Альфред. — Огласка и ненужные слухи могут сейчас сильно навредить Карлу. Могут даже лишить его императорской короны, на которую он так рассчитывает.

— Дипольда не бросили в темницу, но ограничили его свободу и круг общения, — продолжал магиер. — Карл доверился только одному человеку — лучшему трабанту из своей гвардии. Курфюрст приставил его к сыну. Однако даже Карл Осторожный недооценил ярость и исступление, бурлящие в душе гейнца.

— Ну-ка, ну-ка? — заинтересовался маркграф. — Что там у них произошло?

— Чтобы уехать из Вассершлосса, Дипольду пришлось переступить через кровь. Через остландскую кровь, ваша светлость, — уточнил Лебиус. — Дипольд убил отцовского трабанта.

— Ишь ты! — Альфред прицокнул языком. — Интересно, как Дипольд с ним управился? Я немало наслышан о гвардейцах Карла, и, насколько мне известно, этих головорезов голыми руками не возьмешь.

— Пфальцграфу помог присмотрщик.

— Присмотрщик?! — изумился Альфред. — Ворон?!

— Да. Присмотрщик случайно… — насмешливым тоном, краткой, но выразительной паузой и многозначительным хмыканьем Лебиус выделил последнее слово, — совершенно случайно появился в нужный момент в нужном месте. А Дипольд не преминул воспользоваться выпавшим случаем. Он ударил своего стража сзади. Засапожным ножом…

— Ага, значит, рыцарская честь для нашего благородного пфальцграфа уже ничего не значит? — усмехнулся Альфред.

— Дипольдом движут более глубинные чувства и сильные страсти, ваша светлость, — серьезно ответил Лебиус.

— Ну, вот и замечательно, вот и пусть движут. Нам, насколько я понимаю, это только на руку?

— Совершенно верно, ваша светлость.

— Что намерен делать гейнец сейчас? — спросил после некоторого молчания Альфред.

— В данный момент он направляется в свой замок. Я полагаю, пока Карл ведет переговоры с кайзером, Дипольд начнет спешно и втайне от отца собирать войска. Думаю, пфальцграф найдет немало союзников и единомышленников, так что войну следует ожидать в самое ближайшее время. Скоро в ваши владения вступит остландская армия под предводительством Дипольда Гейнского.

— Но мы ведь готовы ее встретить, колдун? — пронзительный взгляд маркграфа уперся в густую тень магиерского куколя.

— Да, ваша светлость. Готовы. Уже сейчас готовы. А к началу войны будем готовы еще больше.

— Что ж, — Альфред улыбнулся, — пока все идет в точности по твоему… по нашему плану. И пока я тобой доволен, Лебиус. Пока.

— Благодарю вас, ваша светлость, — склонился капюшон.

— Твоими хандканнонами я, кстати, доволен тоже. Славно клюют.

— Благодарю, ваша…

Властным взмахом руки Альфред пресек недоговоренную фразу. Указал смотровой трубкой на убитых:

— Эти три трупа — твои. Ты просил — можешь забрать.

— Благо…

— Хватит, — поморщившись, вновь оборвал маркграф. — Ступай, колдун. Не теряй времени. Работай. Ибо скоро в мои владения вступит остландская армия. С его светлостью Дипольдом Гейнским во главе. Нужно обеспечить гостям достойный прием.

ГЛАВА 8

Разумеется, начал он с гейнского края, полновластным хозяином которого являлся. Край, в общем-то, невеликий. Чтобы объехать владения Дипольда Славного, гонцам на резвых скакунах потребовалось двое суток. Тем не менее вассальных крепостей и замков, принадлежавших мелким баронам и рыцарям, а также малых бургов, городишек и поселений, всецело зависевших от воли пфальцграфа, здесь хватало. Так что уже на исходе третьего дня к замку Дипольда начали стягиваться многочисленные отряды.