К Заславскому подошел Леон. Посмотрел на снижающийся эсминец, поцокал языком и уселся рядом с командиром на ступеньки.
— Макс, а Макс?
— Внимательно…
— Эта девушка, лейтенант разведки, а она ничего? — Техник толкнул командира локтем.
— Ага. Ничего.
— А интересно, Елена ревнивая? — Горячий парень Леон не унимался.
— Мне — неинтересно. Я там был, мне не понравилось, — отмахнулся Макс.
— Бука ты, командир, — рассмеялся Аскеров, — впрочем, с чего тебе быть другим. Ладно, неважно. Вот «Бритву» не проверили после полетов — это важнее. Эх, не готовы мы такую матчасть содержать, не готовы…
Утро на бывшем эсминце, а теперь экспедиционно-исследовательском судне «Ревель» в собственности акционерного общества, начиналось всегда одинаково — Ревель включал в 8 утра по бортовому времени один и тот же мотив — «Марш авиаторов». На этот раз ничего не изменилось, даром что на борту из всего экипажа был только российский гражданин Урмас Дирк, который нес вахту. Остальной экипаж благополучно ночевал на планете Добрый Знак, куда они прилетели за грузом для молодой колонии на Ариадне. И вот Урмасу «Марш авиаторов» уже конкретно надоел, но что поделать? Традиции есть традиции, надо их уважать.
— Ревель, я не сплю, а никого больше на борту нет, можно выключать. Лучше бы кофе сделал, ирод железный…
— Урмас-Урмас, всего два года как русский подданный, а уже выражаетесь словно потомственный Заславский, — проворчал ИскИн, — кстати, о Заславском. Тут Яна на связи, что ей сказать? Говорит, дело какое-то есть, какая-то планета странная…
КОНЕЦ