— Я не уверен, но вам, кажется, не нравится, граф? — Я внимательно смотрел на главного, который укрыл голову плащом, издавая какой-то жалобный то ли рык, то ли стон. — Может, вам будут милее затеи моего учителя, сэра Дако?
По моей команде боевой модуль «Мака», как из пулемета, стал по радару осыпать окруживших лагерь вампиров ударами из смертоносного арсенала мастера Эббуза, но вот не кулаками, а тонкой проекцией сжатого воздуха, разрубающего лезвием бритвы все на своем пути. «Эббузовы лезвия» с безжалостностью стихии перерубали монстров пополам, отделяя с пугающей легкостью части тел и вздыбливая куски промерзшего грунта.
Монстр рядом со мной взревел, отбрасывая все человеческое, страшный хищник повис массой бугрящихся мышц на выстроенном третьем щите мастера Десты, остановленный, словно кобра стеклом в серпентарии зоопарка. Страшный, мощный, разозленный зверь с ужасными бугрящимися волдырями ожогов по всему телу.
— Мы еще встретимся, Ульрих! — Слова, вытолкнутые монстром из оскаленной пасти, походили на раскат камнепада. Зверь крутнулся, пускаясь наутек и забирая с собой от силы пятерых выживших, которые оказались самыми предусмотрительными и первыми унеслись из круга моей звезды.
— Постойте, граф! — Я улыбнулся. — У меня вам подарок!
«Бритва Эббуза» сорвалась с моих рук, на ходу раскручивая воздушный диск тонкой сжатой струей воздуха, но тварь метнулась в сторону, звериным чутьем определив опасность, уходя из-под удара… почти… одна из его рук упала на землю, обдав все вокруг дымящейся кровью. Надо отдать тому должное, он, не ощущая потери, несся в спасительную тьму, не сбавляя оборотов.
Радар «Мака» показал быстро удаляющихся вампиров, спасшихся от меня сегодня ночью. Мне же еще предстояло море работы. Я ходил по полю, сжигая все еще двигающиеся обугленные куски плоти, оставшиеся от некогда грозного гнезда вампиров. Преумножать милостью врагов я не собирался, беспощадно выжигая нечисть, мои люди баграми стаскивали корчащиеся остатки тел, где уже в куче я превращал все в прах кольцом Прая.
Но я был бы не я, если бы не учудил: на краю поля корчился с отрубленными ногами молодой трансморф, вампир. Худое поджарое тело, еще не окрепший костяк и не окончательно обезображенное лицо когда-то, похоже, симпатичной девушки-подростка. Она, обожженная местами до кости ультрафиолетом, мучилась, находясь при смерти от боли.
— Связать, укутать в шкуры, никому ни слова!
Рядом со мной находились только мои стражники.
— Языки держать за зубами! Головой поплатитесь.
Зачем? Для чего? Честно сказать, я и сам не знал. Может быть, из научных побуждений, а может, жалко стало. Не знаю, может быть, просто устал этой ночью.
* * *
В Рону мы въехали, как и планировали, под вечер следующего дня. Город ничем не отличался от Касприва полгода назад, разве что размеры значительно больше. Грязь, смрад, серость и убогость. Да, моя вотчина теперь могла дать этому великану из блох и болезней по красоте сто очков вперед. Единственное, что внушало уважение, — это дворец графа, заметьте, не замок, как у меня, а настоящий дворец в центре города, обнесенный стеной с башнями, аккуратными садами и аллеями, даже фонтаном, правда, укрытым пока на зиму грубо сколоченными деревянными щитами.
Графы де Мирт не скупились, украшая свое родовое имение, впрочем, у них и средств к этому было в разы больше, чем у баронов Рингмаров.
Восторженных герцогинь, которые пели остаток пути хвалебные песни славному герою и спасителю, то есть мне, я доставил до самых ворот дворца, с облегчением вздохнув, затем отправил слуг в город, чтоб подыскать для съема дом на время моего пребывания здесь. А сам устроился в одной из таверн почище, усевшись с парой солдат в углу зала, ожидая нехитрую снедь, которую обещал предоставить мне хозяин этого заведения.
Народ в зале тушевался, явно люд не привык к обществу благородных, не зная, как себя толком вести. Крестьяне и горожане, рабочие при цехах разных гильдий, пара городских стражников, какая-то ватага разбойного вида мужиков при мечах и неполном легком доспехе.
— Ваш заказ, мой господин. — К столу подошла молодая служанка, поднося поднос с заказом на меня и моих солдат. — Что-то еще изволите?
— Нет. — Я ссыпал горсть серебра ей в руку, жестом отпуская прочь.
Время, похоже, уже позднее, если вернутся слуги, ничего не найдя, придется беспокоить местного хозяина на предмет комнаты, хотя предпочтительней, наверное, спать в санях, чем в этом рассаднике телесных паразитов.
Но, к моей несказанной радости, судьба отнеслась к нам милостиво. Уже в полной темноте мой караван въехал в большое обнесенное каменным забором подворье одного из лэров графства. Старый лэр Тимон часто сдавал свой дом караванам торговцев, берясь обслуживать гостей за довольно кусачую цену, хоть это того и стоило.
В следующие две недели я был поглощен своими делами, носясь по городу от торговца к торговцу, общаясь с купцами и посещая различные лавки и мастерские. Хотя не забывал и о графе, заявившись к нему и засвидетельствовав свое почтение. Город наводнили слухи о молодом бароне-маге, который разделался с тысячей вампиров, напавших самым подлым образом на герцогиню в пути. Откуда ноги растут, я прекрасно представлял, поэтому не лез и не мешал герцогиням трепаться о своих страшных приключениях. Единственное, немного поправил рассказ при личной аудиенции с графом Паскалем. Мужчина за тридцать, шатен с аккуратной бородкой и умными, проницательными глазами и мягкой речью.
Времени еще было полно, я приехал одним из первых, до бала весны и деловых передач и разговоров было примерно еще с неделю, поэтому я особо не спешил, заключая торговые сделки с местными толстосумами, посещая их дома. Товар брали охотно, я распродался с хорошей прибылью, завел нужные связи и скоммуниздил пару идей в местных мастеровых гильдиях. Что тут скажешь, о промышленном шпионаже и патентном бюро тут пока не знали.
Днем суета, вечером же совсем другой коленкор: в арендованном вместе с покоями подвале меня ждал молодой вампиренок, скованный стальными цепями на столе. Интерес к трансформу у меня был пока научный. Зверь не умер, раны зарубцевались, кожа выглядела еще ужасно, но вот открытые кости заросли новыми тканями. Он смердел, поскуливал, но пока молчал, может, из-за пока неразвитого мышления, может, по другим причинам. Меня это не интересовало. Я вел журнал обследования и составлял карту на монстра, замеряя и зарисовывая мышечную структуру, размер легких, светил в глаза, фиксируя время задержки и отклика зрачков, наблюдал работу сердца по ритмике, прослушивал его, прощупывал, срезал кусочки обгорелой кожи, собирая по нему материал. Это было интересно, я уже три докторских диссертации мог написать только на одних наблюдениях. Впрочем, тварь пришлось и кормить, так как у нее начал наступать пик агрессии. Долго думать, чем ее кормить, не приходилось, не людей же ему скармливать? В дело пошла свиная кровь, что явно шло моему монстрику на пользу, скорость регенерации возросла, даже обрубки ног, по моим данным, увеличились по длине! Неужели это чудо способно, как ящерица хвост, отрастить себе ноги? Ах, какой замечательный случай! Какой замечательный больной!