— Ты уже достаточно распалил мое любопытство, — сказал Глеб. — Кто же он?
— Зачем ты так торопишься и торопишь меня? Ты столь нетерпелив, что мне доставляет удовольствие испытывать твое терпение.
Глеб хмыкнув, откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза.
Белобровый пожевал лист салата, лукаво поглядывая в сторону замолкшего собеседника, улыбнулся и сказал:
— Ну, хорошо, я выдам эту маленькую тайну… Под маской Рябого Пса прячется один из создателей Мира. Его администратор. И наблюдатель. Он глядит на Мир изнутри и снаружи. Следит за всем происходящим. Изучает со всех сторон. Он имеет доступ ко всей информации, так или иначе связанной с Миром. В его голове содержатся такие данные, о которых мы даже представления не имеем. К мнению этого человека прислушиваются люди, поддерживающие существование Мира: программисты, операторы, дизайнеры, художники…
— Но почему он выбрал такой образ? Нищего странника. Калики перехожего.
— А чего бы ты хотел? Чтобы он был лучезарным божеством, ослепительным в своей красоте и могуществе? Место Бога уже занято, туда готовится взойти Епископ. А Рябой Пес может только наблюдать, ну иногда подталкивать других людей к тому, что, как ему кажется, необходимо сделать. Сам он, в общем-то беспомощен, и это хорошо. Любое могущество должно быть ограничено…
— Ты не ответил на мой вопрос.
— Почему он так выглядит?.. Не знаю. Думаю, что он сам того не знает… Да, он представляется нищим. Но только по-настоящему сильный человек может позволить себе выглядеть убогим.
4
Три дня друзья провели в Потерянной Библиотеке.
Коготь выпросил у Белобрового какой-то древний манускрипт об огненной магии и всюду таскал его с собой, погружаясь в мешанину замысловатых рун, как только появлялось свободное время. А уж его было навалом. Маг читал даже за обеденным столом, что, впрочем, нисколько не мешало ему соперничать в прожорливости с Троллем. Погруженный в рукопись, он иногда разводил руки, что-то увлеченно бормотал, и Тролль предусмотрительно втягивал голову в плечи. Такая привычка появилась у великана после того, как однажды во время обеда, бормоча подобным образом, маг вызвал огненного духа. Элементаль, не разбираясь, кто ее создал и зачем, и уж тем более не слушая приказаний Когтя, набросилась на самое крупное существо, оказавшееся в поле ее зрения. Это был Тролль. Конечно, великан справился с нежитью, схватив тяжелый стул и размочалив его о неожиданно твердое тело духа. Но огненная бестия все-таки успела подпалить Троллю бока и обжечь нос. Этот инцидент нисколько не смутил Когтя, и он продолжал свои эксперименты, несмотря на неоднократные напоминания старого библиотекаря о том, что вынести новые знания за пределы вулканического кратера ему не удастся.
— Я только ради искусства, — отмахивался Коготь и продолжал шевелить губами.
Тролль наслаждался жизнью. Он четыре раза в день ел. Два раза, ночью и после обеда, спал. Лениво переругивался со ставшим потенциально опасным Когтем. И, по его словам, «лечил застарелый хронический ревматизм». В чем состояло лечение, Глеб так и не понял. По всей видимости, в качестве медикаментозных средств великан использовал еду, а вместо больничных процедур — крепкий сон. Глеб был уверен, что Тролль просто не хочет уходить отсюда, и потому тянет время, валяет дурака со своим «внезапным ревматическим обострением».
Белобровый, показав в первый день основные помещения необъятной Библиотеки, теперь появлялся реже. Он занимался какими-то своими делами, проводя время в огромных пыльных комнатах, уставленных бескрайними стеллажами с разнообразными книгами и свитками. Судя по всему, это было его нормальное привычное времяпрепровождение. Только к завтраку и к ужину он приходил в обеденный зал, ел вместе со всеми и делился какими-нибудь своими мыслями, открытиями или поучениями. Про Епископа он больше не заговаривал.
Глеб все эти три дня провел, словно на гвоздях. Он ощущал растущее возбуждение, лихорадочную жажду деятельности, он предвкушал скорую неминуемую встречу со своим заклятым врагом. Каждый вечер в своей комнате, когда его друзья уже спали на соседних кроватях, он разворачивал на столе карту и в какой уже раз вымерял будущий маршрут — по пустыне на запад, чуть забирая к северу, следуя от колодца к колодцу, от оазиса к оазису, и вот они — болота, вот замок. Три, четыре дня пути. Пять — максимум. Рукой подать. Но приходилось ждать, пока Тролль излечит свой выдуманный ревматизм. И Глеб рыскал по пустым гулким коридорам, разглядывал гигантские витражи, заходил в незнакомые комнаты, бродил в окрестностях Библиотеки. И даже ежедневные занятия с копьем не приносили ему успокоения.
5
Утром четвертого дня Глеб поднялся с постели с твердым решением отправиться к Серому Замку. Хоть один, хоть без всего, но находиться здесь он больше не мог — вынужденное безделье сводило его с ума.
За завтраком он громко объявил:
— Сегодня я ухожу.
Тролль поперхнулся и закашлялся. Коготь застыл, впившись зубами в жареную баранью ногу. Только Белобровый продолжал невозмутимо ковырять свой извечный салатик.
Справившись с приступом кашля, Тролль просительно сказал:
— А как же мой ревматизм? Давай подождем еще пару деньков.
— Больше ждать я не могу. И сегодня уйду в любом случае. С тобой или без тебя — но уйду.
— Конечно, со мной, — возмутился Тролль. — Тем более, что я уже значительно лучше себя чувствую… Но почему именно сегодня?
— А когда?
— Завтра, например.
— А почему завтра, а не сейчас?
— Ну, как же… Надо собрать продукты, запасти воду, упаковаться… Что там еще? Приготовиться, одним словом.
— Это дело трех часов.
— Ага. Именно. Выйдешь только после обеда. А там и ночь на носу. Уж если идти, то с утра.
— Наоборот. По пустыне путешествовать лучше вечером, когда спадает жара.
— О, господи, — пробурчал Тролль. — Опять жара. Снова пустыня… Дайте мне только добраться до этого Епископа!
— Так ты идешь? — спросил Глеб.
— Вечером.
— Нет. Сразу после обеда.
— После ужина.
— Ну, хорошо, — сдался Глеб. — Черт с тобой. После ужина мы уходим.
— О, мой ревматизм, — буркнул Тролль, поднимаясь со стула. — Тогда пойду собираться. — Он прихватил здоровый кусок мяса, краюху хлеба и пояснил: — Доем в комнате. А то что-то не наелся. А потом буду все упаковывать.
— Тебе помочь? — спросил Белобровый, отодвигая тарелку с зеленью.
— Не откажусь. Тем более я не знаю, где тут у тебя можно нацедить воды и набрать обычного походного харча. — Великан вздохнул, оглядывая роскошный стол. — К сожалению, все эти яства придется оставить…
Непринужденно болтая, Тролль и Белобровый покинули обеденный зал. Глеб и Коготь остались наедине. Некоторое время друзья напряженно молчали, избегая встречаться взглядами. Потом Глеб вздохнул и сказал: