3
Только они вышли за деревню, как Иван стал допекать Сергея, несущего мешок с продуктами.
— Ну давай перекусим, — канючил он. — Чего тянуть? Ведь со вчерашнего вечера ничего не ели. Да и в ужин-то что было? Так, на один зуб. Червячка заморить.
Глебу было забавно наблюдать, как здоровый бородатый мужик жалостливым голоском выпрашивает еду у своего невысокого худосочного товарища. А Сергей не обращал внимания на мольбы Ивана и шел легкой походкой, на полкорпуса опередив своих спутников. Только однажды он бросил, не оборачиваясь:
— Дойдем до леса, там и поедим, — и двинул плечами, словно отгородился от всего, давая понять, что разговор окончен.
Так и шли они. Глеб молчал и старался не отставать от своих более опытных товарищей. Иван все негромко, но надоедливо ныл, хоть и знал, что его не слышат. А Сергей уверенно вел их за собой.
Лес оказался не так уж и далеко. В полдень друзья уже могли видеть и отдельные перелески, и пики деревьев-исполинов, торчащих из единой зелено-бурой массы, и светлые прогалины в частоколе зарослей.
— Вот теперь можно и отдохнуть, — сказал Сергей, замедляя шаг. — Нам надо решить, что делать дальше.
Товарищи быстро отыскали место посуше да почище, устроились на сухой полегшей траве с солнечной стороны холма. Отсюда был виден и лес, и ручей, что протекал в стороне, и место вокруг было открытое, светлое, такое, что никто не смог бы подобраться к ним незамеченным.
Сергей снял мешок с плеча, ловко кинул его Ивану.
— Посмотрим, что там приготовил старик, — пробормотал здоровяк, развязав торбу и одним махом вытряхнув ее содержимое на желтую траву.
На землю вывалились большой каравай хлеба, кусок солонины, полукруг сыра, промасленный сверток. И три яблока. Иван даже поперхнулся.
— Они?
Сергей поднял яблоки, взвесил на ладони, посмотрел сквозь них на солнце и сказал:
— Нет. Обычные.
— А как ты их отличаешь? — спросил Глеб.
— У твоих яблок… — начал Сергей, но Глеб тотчас поправил его:
— Наших.
— Но нашел-то их ты. Так вот. Основной признак волшебных яблок заключается в том, что через них проходит свет. Если посмотреть сквозь них на солнце, или на огонь, то они будто бы сами начинают немного светиться. Словно… — Он задумался. — Словно держишь в руках полупрозрачную линзу. Или драгоценный камень. А еще они значительно тяжелее обычных, и если покачать такое яблоко в руке, то можно ощутить, как внутри колышется что-то — словно желток в яйце… Ну… — Он пошевелил в воздухе пальцами. — Сложно так объяснить. Вернемся, сам попробуешь.
— А, кстати, куда ты их дел, Глеб? — спросил Иван. — Спрятал, я надеюсь?
— Сунул под матрац.
— Мог бы и поукромней местечко найти.
— Думаешь, хозяин украдет?
— Нет, конечно. Ему чужого не надо. Но он может заселить в эту комнату кого-то другого, а вот тот не постесняется прибрать к рукам то, что плохо лежит. И ладно еще, если продаст — хоть какая польза. А если, не разобравшись, сожрет? Ни себе, ни людям!
— Что-то я не видел, чтобы в таверне был наплыв посетителей.
— Это конечно так. Ну, а вдруг принесет кого нелегкая?
— Хватит, — перебил их Сергей. Он уже порезал хлеб и мясо, половину каравая убрал в мешок, а сыр и масло даже трогать не стал — все оставил на потом. — Что толку сейчас спорить? Все равно изменить ничего нельзя. Давайте есть.
Иван почесал затылок, разглядывая три одинаковых бутерброда.
— Негусто, — сказал он. — А может все сразу съедим?
— Нет! — Сергей был непреклонен. — Неизвестно, сколько мы еще проходим. Где искать эту тварь? Сколько на это уйдет времени?
— Я предлагаю просто ждать ночи, — сказал Иван. — Уверен, что она нас уже почуяла. Если она вообще здесь.
— Ждать ночи? Нет. Будет лучше, если мы отыщем ее до заката. К чему все осложнять?
— Почему осложнять? Нас же трое. Неужели мы не справимся с этим упырем?
Сергей пожал плечами:
— Мы не знаем, с чем имеем дело. Может и днем-то будет нелегко управиться. Нет, рисковать нельзя.
— Как знаешь, — Ивану было безразлично. Он разом откусил добрую половину своего бутерброда и громко зачавкал, ухитряясь говорить с набитым ртом. — Днем-то конечно лучше. Сподручней. Но ведь ее искать надо. Забредем куда-нибудь, прямо в ее логово. Заплутаем. В болото провалимся. А тут и она. А ведь можно разложить здесь костерок, никуда не торопиться. Просто подождать. Уверен, она сама придет.
— Ночью!
— Ну да. Ночью. Сегодня луна будет почти полная, насколько я помню. Так что светло будет.
— А если погода испортится?
— Ну… Костер побольше разведем.
— А если дров не хватит? Если вдруг дождь пойдет?
— Если, если… — пробурчал Иван, слизывая с ладони крошки.
Глеб слушал перепалку друзей и все никак не мог понять одного.
— А с чего вы взяли, что эта тварь где-то здесь?
Иван встрепенулся:
— Да! С чего это ты решил? Если ее здесь вообще нет, что тогда делать? Возвращаться с пустыми руками? А как же твоя любимая репутация?
— Вы оба слепы, — фыркнул Сергей. — Старик же вам ясно сказал — ищите следы.
— Какие? — развел руками Иван, показывая, что вокруг ничего нет.
Не говоря ни слова, Сергей сунул в рот остатки хлеба, отряхнул ладони, поднялся на ноги и пошел вниз по склону холма. Он не сделал и десяти шагов, склонился над чем-то невидимым, закрытым рыжей травой, поднял это с земли, стоя спиной к товарищам, загораживая, не давая рассмотреть, что там у него в руках…
— Чего это он? — пробормотал Иван, заинтересованно вытягивая шею.
Глеб пожал плечами.
И Сергей вдруг развернулся резко, швырнул в их сторону какой-то грязный ком. Предмет пролетел несколько метров, кувыркаясь в воздухе и свалился прямо на колени Ивану. В ноздри ударил резкий неприятный запах. С криком омерзения Иван вскочил на ноги, стряхивая вонючий ком на землю. И Глеб увидел, что это облезлая грязная шкура. Мешок, полный костей.
Сергей вернулся к ним, посмеиваясь.
— Ты больше так не шути! — погрозил пальцем Иван.
— Пока мы шли, я встретил три подобных шкуры. Эта принадлежала лисе. Те были заячьими. А вы прошли совсем рядом и ничего не заметили.
— Конечно! — Иван был возмущен. — Мы же не грибы собирали. Чего под ноги смотреть?
— Под ноги смотреть надо всегда. И не только под ноги.
— Ладно, хватит учить. Что ты решил, Ксерокс?
— Ксеркс! — досадливо поправил Сергей, и Иван усмехнулся — он сравнял счет. — Эта тварь здесь. Чувствуете, как пахнет от шкуры?