А за этим плотным копошащимся валом крались хурбы.
* * *
Яр еще не отошел от разговора с доктором, и голова его была занята совсем другим, но ему понадобилось всего полторы секунды, чтобы правильно оценить ситуацию. Он не мог знать, сами ли сиберы организовались в дружное тесное сообщество, чтобы дать отпор чужакам, или же ими кто-то управлял — правохранители, военные или даже хурбы. Сейчас это не имело значения.
— Стреляйте! — завопил он, взбегая на баррикаду. — Чего ждете?!
— Тебя ждем, друг Яр, — сказал Херберт.
— Стреляй ты, железяка! — заорал на него Яр. — Не видишь, что ли, они нас смять хотят!
— Вижу, — сказал Херберт, поводя дымящимся пулеметом из стороны в сторону, но не торопясь открывать огонь. — И демонов вижу.
Вик наконец-то устроился в своем гнезде и, стараясь не впадать в панику, принялся бережливо отстреливать приближающихся сиберов. Дробины кололи пластиковые панцири и насквозь прошивали металлические корпуса, но далеко не каждое попадание могло остановить управляемую электронными мозгами машину. Яр упал рядом с Виком, попытался отобрать у него карабин — бесполезно, парнишка намертво вцепился в оружие. И Яр, уже не мешая юному стрелку, залег рядом с ним и начал советовать, куда и в кого нужно целиться. Дело сразу пошло веселей: раздавив замешкавшегося уборщика, рухнул долговязый строитель; с воем закрутился на месте, цепляя соседей, один из усмирителей; развернулся и, спотыкаясь, заковылял назад ослепший шестиногий носильщик.
А потом грянул пулемет, и стало совсем весело: пластик полетел брызгами, по полу заскакали искры, запахло горелой изоляцией. Сиберы сбились, смешались. Несколько уцелевших усмирителей, выбравшись из толчеи, дали залп по защитникам баррикады. Трепещущий шар разрядника разбился о тумбочку, за которой залег Яр; сразу несколько игл станнера впились в столешницу, за которой прятался Вик. Парнишка, выпустив из рук карабин, нырнул на дно своей норы, сжался, пережидая опасность.
— Сдерживайте их! — подобрав карабин, проорал Яр и пополз с баррикады. Он уже мысленно призывал к себе Угра — пора было уходить. Под его левым коленом хрустнуло стекло, что-то острое и холодное впилось в бедро. Он ругнулся сквозь зубы, скорчился, выдернул из ноги кривой стеклянный осколок, швырнул его через голову в сторону сиберов. И пополз дальше, ниже, не обращая внимания на кровавый след. Рана была пустяковая — обычный порез. Уже спустившись на пол, он заметил, что поранился о разбитую витрину торгового автомата. Сладкие снэки в ярких блестящих обертках — пять пойнтов штука, между прочим! — рассыпались по полу. Казалось, что обожравшийся сластями автомат вытошнил их. Яр, вспомнив об обещанных подарках, не глядя, загреб снэки горстью, сунул за пазуху, напихал в карманы.
— Йар-р? — окликнули его.
Он обернулся. Космач вытолкал в коридор похожую на сомнамбулу Ольшу и теперь сам лез боком в дверной проем — ну точно страшилище из детских кошмаров.
— Уходим налево, — сказал великану Яр.
Грохочущий пулемет заглушил его слова, но это было неважно. Угр отлично понял вожака — он даже угадал, где тут лево, и повернулся в правильную сторону, раздувая ноздри и пытаясь почуять, что поджидает их в этом темном коридоре.
— Ты как? — Яр подбежал к Ольше, обнял ее, коснулся губами ее уха: — Ты в порядке?
Она кивнула.
Нет, она была не в порядке. Она была в ужасе, в растерянности. Она была не в себе.
Он ободряюще ей улыбнулся, прокричал:
— Скоро все кончится!
Она кивнула — да, понимаю.
Он чувствовал — ничего она не понимает, не соображает; она совершенно одурела.
Пальба вдруг прекратилась — словно барабанные перепонки лопнули. Яр подхватил карабин, развернулся, готовясь к очередным неприятностям, глянул на Херберта: тот, опустившись на колени, быстро и ловко перезаряжал дымящийся пулемет. Извивающийся Вик, ругаясь по-взрослому, выбирался из своего укрытия и одновременно пытался стащить со спины огнеплюй.
— Отступаем! — рявкнул Яр.
На улице выли сирены. Чужие голоса на разные лады выкрикивали его имя.
— Отступаем, — повторил Яр, начиная понимать, что главный бой им еще только предстоит.
Он прижал к себе дрожащую Ольшу. Дождался Вика и помог ему снять огнеплюй. Он подозвал к себе Угра и наказал ему держаться рядом.
Они стояли и смотрели, как медленно и осторожно пятится Херберт, покидая баррикаду. Сибер перезарядил пулемет, но пока не стрелял, наблюдая за полностью деморализованным противником.
— Скажите, храни вас Создатель, что здесь сегодня происходит? — Прозвучавший голос застал их врасплох.
Вик вздрогнул, Ольша взвизгнула, Угр хрюкнул, а Яр дернулся, едва не выстрелив из карабина в потолок.
В развороченном дверном проеме, обмахиваясь шляпой, стоял невысокий мужчина средних лет, одетый в рыжее пальто и черные с синим отливом брюки.
* * *
Джей Хивус, звезда популярного сериала, известный музыкант и чуть менее известный шоумен обычно не имел ничего против приключений. Можно даже сказать, что он их любил. Но сегодня приключения в его планы не входили. Джей Хивус был слишком обеспокоен состоянием своего здоровья. Развод и последующая потеря большей части честно заработанного состояния отразились на нем весьма негативно. Он сделался раздражительным, по его спине и плечам пошла отвратительная сыпь, он мучился кошмарами — но это было не самое страшное. Ужасало Джея другое: он вдруг открыл, что не способен удовлетворить свою новую молодую жену. Проблемы начались еще во время их свадебного путешествия: она требовала от него внимания, любви и ласки — больше, чаще, — а он, всегда прежде неутомимый и страстный, вдруг начал уставать от любовных утех, стал выдыхаться, терять к ним интерес.
«Это болезнь!» — решил Хивус. И взялся лечиться.
Он побывал уже в нескольких клиниках, но нигде еще не услышал того, что хотел услышать. Центр «Мэжик-Медик» был пятым в его списке. И здесь, кажется, Хивуса стали немного понимать. Но зародившееся хорошее впечатление оказалось смазанным из-за толп людей, собравшихся сегодня на площади перед больницей. Хивус давно привык к тому, что его персона вызывает повышенный интерес. В последние недели внимание стало буквально неприличным. Неудивительно, что Хивус решил, будто все эти люди пришли полюбоваться на него — заболевшего разведенного неудачника. А потом вдруг начался грохот и прочий шум, прорывающийся даже сквозь плотно закрытые двери врачебных кабинетов. Появились неприятные запахи, откуда-то взялся дым. Переменилось настроение обслуживающего персонала — люди, словно чем-то было напуганы. И совсем уж дикое впечатление произвел на Хивуса разгром в приемном холле.
— Что здесь происходит? — повторил свой вопрос Хивус, строго глядя на необычную компанию, которая, видимо, и учинила погром.
— Вот он-то нам и нужен, — сказал отвратительно неухоженный седой человек неопределенного возраста, видимо, предводитель странного отряда.