Сказав это, он вышел из комнаты, оставив недоумевающего Яра наедине со своими мыслями и с обедом.
* * *
Борис Саппер, больше известный как Узкоглазый Бор, делал сразу несколько дел: он длинным ногтем мизинца ковырял в ухе, лениво жевал мятную конфету, просматривал с экрана старенького комми дневник одной весьма распутной особы и украдкой, ненавязчиво следил за чужаком Ларсом.
Пять лет назад Бор был точно таким чужаком, пришедшим к Проволочнику Хаму с просьбой принять его в команду. До этого Бору приходилось несладко: едва начав взрослую жизнь, он устроился работать в ближайший дом отцветания, где между делом начал промышлять воровством танатола, черных пилюль смерти. Нелегальный бизнес быстро пошел в гору — за этими редкими таблетками, запрещенными к свободному распространению, выстраивались очереди. Но через полгода все рухнуло. Один из клиентов, довольно известный человек, предупредил торговца таблетками о готовящейся на него облаве, и Борис успел сбежать от правохранителей, о чем впоследствии сильно жалел. Преступление его было невелико, и он, скорей всего, отделался бы штрафом и процедурой корректировки. Но, пытаясь избежать наказания, он совершил одну великую глупость, о которой теперь старался не вспоминать, и это вынудило его переселиться в заброшенные кварталы, подальше от привычного комфорта, всевидящих камер и сиберов-усмирителей. Несколько лет маялся Борис, пытаясь хоть как-то расцветить свою жизнь. Тут ему здорово пригодился запас ворованных таблеток: сам он их почти не употреблял, предпочитая выменивать на более безопасные, пусть и менее действенные наркотики. Он даже худо-бедно обставил свою новую квартирку: приобрел и мебель, и кое-какую технику — да только какой с нее прок, если мощности старенького инд-преобразователя, берущего электричество из воздуха, едва хватало на то, чтоб запитать единственный комми… Уж как не хотелось связываться Борису с людьми Проволочника Хама, а пришлось. Те с электричеством помочь обещали, но в уплату потребовали весь оставшийся танатол. А вскоре и сам Борис полностью перешел в их распоряжение — очень уж ему было трудно расстаться с обретенным комфортом… Хам лично вручил новичку тяжелый, прошитый проволокой ремень, сам застегнул массивную пряжку, которой легко можно было проломить чей-нибудь череп. Как и к любому новичку, к нему приставили соглядатая следить, чтобы неофит не навредил чем по незнанию, не привел с собой правников, не переметнулся в соседнюю банду… А теперь вот он сам — Узкоглазый Бор, — выполняя указание Хама, присматривает за принятым в команду новичком. Это ли не доверие? Это ли не повод для гордости?..
— А ты чего спать не идешь? — спросил Ларс, усаживаясь в кресло напротив Бора.
— Да я так, тут… — неопределенно ответил тот, не отрываясь от экрана комми. — Вон смотри, сиськи какие. Говорит, настоящие, да только не верится мне…
Их было двое в просторном холле первого этажа, которое Хам именовал зоной отдыха, а прочие — отстойником. В начале дня здесь собиралось много народу, и для каждого находилось занятие: кто-то качал мышцы на стоящих у зеркальной стены тренажерах, кто-то азартно терзал игровые консоли, кто-то гонял шары по зеленой поверхности бильярдного стола. Да, люди здесь отдыхали, но стеллаж с оружием и забранные решетками окна напоминали об основном предназначении этой комнаты — отстойник был сердцем шестиэтажной крепости, и люди, собравшиеся здесь, в любую секунду были готовы выступить на защиту своей благоустроенной обители.
Ближе к вечеру зона отдыха пустела, все разбредались по своим квартирам и закуткам. И только вооружившиеся патрульные отправлялись на удаленные посты.
Ночью зона отдыха отдыхала сама…
— Слушай, — Ларс понизил голос. — А как у вас тут с женщинами?
Бор перестал жевать конфету, выковырнул из уха чешуйку грязи, осмотрел ее со всех сторон и сдул с ногтя. Спросил лениво, только сейчас удостоив новичка взглядом:
— А тебе-то что?
— Да непонятно мне просто… Вот, допустим, приведу я сюда женщину. Что ее ждет?
— А ничего хорошего, — сказал Бор и, стараясь не выдавать своей живой заинтересованности, вяло поинтересовался: — Это ты так просто спрашиваешь или у тебя действительно девка какая на примете есть?
Ларс помялся, кивнул неохотно:
— Ну, предположим, есть.
— Откуда здесь девка? — засомневался Бор. — Всех окрестных баб мы наперечет знаем, и они с нами со всеми знакомы. — Бор ухмыльнулся и показал движением, какое именно знакомство он имеет в виду. — Врешь!
— Нет, не вру. Это жена Яра. Ну, того парня, который со мной пришел. Она тут неподалеку. В надежном месте. Потому и спрашиваю, что будет, если я ее сюда приведу.
— Слушай, — глаза Бора загорелись, — а она красивая хоть?
— На мой вкус, так очень.
— А сиськи как?
Ларе показал. Бор вытер слюнявый рот и довольно оскалился.
— Ты ее припрячь лучше, — посоветовал он, понижая голос. — Не води сюда. Испортят ведь девку, до смерти умучают. Ей бы двоих как раз. Тебя да меня. Ну а потом, если надоест, можно и сюда привести, ребята спасибо скажут. А?
— Даже не знаю. — Ларс почесал в затылке. — Нехорошо вроде бы прятать ее от своих. Подло как-то.
— Наоборот! Ты же девке хорошо сделаешь!
— Думаешь?
— Точно тебе говорю!
— А я переживаю за нее. Места себе не нахожу. Оставил взаперти в брошенной квартире, и еды-то там всего на два дня… Слушай, а ты где живешь? В этом доме?
— Не, тут у меня как бы работа. Офис, можно сказать. А квартира рядышком.
— Хорошая квартира?
— А то как же! С электричеством. И вода есть. И системы рабочие.
— Так, может… — Ларс задумался, подняв глаза к потолку. — Может, нам ее к тебе перевести?
Бор прямо засиял от такого предложения.
— А что! — воскликнул он, хлопнув в ладоши. — Можно и ко мне!
— А удобно ли? — все еще сомневался Ларс.
— Да без проблем!
— Тогда пошли?
— Куда?
— Ну, за ней. Заберем и переведем к тебе.
— Прямо сейчас?
— А когда еще? Она же без еды сидит, в темноте, в одиночестве. Так и умом тронуться можно. Да и ты говоришь, что не нужно ее никому показывать. Значит, самое время — пока ночь, пока все спят… — Лар вскочил. — Пошли же!
— Только я первый с ней буду! — поспешно сказал Бор. — Квартира-то моя.
Ларс не стал спорить. Он уже торопился к выходу, оглядываясь на отчего-то мешкающего, возможно, что-то подозревающего соглядатая и прикидывая, куда будет лучше воткнуть иглу парализатора.
Идти далеко им не пришлось: Ларс давно присмотрел одно темное тихое местечко…
* * *
Как Яр ни крепился, но сон его все же сморил. И приснились ему все его жены: и отчего-то сердитая Мая, и беременная его ребенком Ольша, и даже мертвая Алета. Они вчетвером сидели в смутно знакомом зале ресторана «Идальго», тихо беседовали и целовались. А потом появился Гнат с огромным ножом. Он ворвался в заведение и сразу бросился под их стол, спасаясь от преследующих его хурбов. Черные тени показались мгновением позже. Они потоком влились в открытые двери, они скользили меж столов, они огибали ничего не подозревающих людей, и Яр притворялся, что не видит этих смертельно опасных тварей, и Алета тоже притворялась, а из-под их стола неприятно пахло — страхом и давно не мытым телом. Хурбы чувствовали этот запах и поэтому не уходили, а продолжали искать… «Вставай!.. Вставай!..»