Двадцать секунд неслись они сквозь тьму, полную врагов, и по пятам за ними гнались молчаливые демоны.
Двадцать секунд они не знали, чем закончится их бег.
И в каждый миг этих долгих двадцати секунд они ждали, что нечто острое вопьется в их тело, отсечет часть ноги или руки, вспорет бок или шею, снесет голову.
А потом под их ногами исчезла опора, они расцепились и рухнули вниз.
Они были готовы к падению. Они ждали его, а потому практически не пострадали и почти сразу сориентировались.
— Туба… — Выбитый зуб и фонарь во рту делали речь Ларса невнятной. — Быстее!
Электрическим луч ткнулся в покатую пупырчатую стенку, скользнул слева направо.
Провал был неглубокий. Давным-давно зарытая здесь никому не нужная дренажная труба окончательно прогнила и лопнула. Поток воды за несколько лет размыл землю под бетонной скорлупой, и та просела, разрушившись. Шли годы; провал понемногу удлинялся и ширился, превращаясь в самый обычный овраг.
Но ни Ларс, ни тем более, Яр не знали этого слова.
— Выход там!
Влажная мягкая земля затрудняла передвижение. По ней приходилось ползти, поочередно выдирая вязнущие ноги. Яр непрерывно палил вверх, сшибая с неровных краев провала сыплющиеся вниз комья земли. Потерявший фонарик Ларс пока не стрелял. Сейчас, чтобы двигаться в этой грязи, ему требовались обе руки. А еще он готовил для хурбов сюрприз.
— Это здесь! Давайте же быстрей!
Дыра в трубе оказалась завалена мусором. Но мощные руки Херберта быстро его расшвыряли, пока люди в бешеном темпе расстреливали прыгающих в яму хурбов.
— Яр, ты первый! — прокричал Ларс, спиной прижимаясь к шершавой трубе. — Беги вперед, так быстро, как сможешь! И не оглядывайся!
Яр кивнул, длинной очередью срезал застрявшего в грязи хурба и, пригнувшись, нырнул в пахнущую затхлостью дыру.
— Херберт! — Ларс прекратил стрелять и, вытянув ноги, сел в скользкую жижу. — Хватай меня сзади за одежду! Со спины зайди! Да не так, бестолковый! За плечи бери! Крепче!
Положив карабин поперек бедер, проводник сунул руку в карман и вытащил небольшой округлый и жирно блестящий предмет.
Осмелевшие хурбы сыпались в яму. Если бы не грязь, они уже добрались бы до Ларса. Но вязкая земля, кажется, не просто затрудняла им движение — она как будто сбивала их с толку: оказавшиеся внизу хурбы на пару секунд замирали, потом странным образом дергались в разных направлениях и лишь после этого начинали двигаться к выбранной жертве, но очень медленно, будто опасаясь поскользнуться или утонуть.
— Тяни! — прокричал Ларс, запрокинув голову. — Тащи меня в трубу!
— Херберт понял, — просиял сибер.
Он нагнулся, чуть встряхнул Ларса, перехватывая его поудобней и накручивая на пальцы расползающуюся ткань куртки. — Херберт спасает, — важно объявил сибер и, низко пригнувшись, попятился к расчищенному входу в трубу.
Он втиснулся в неровную дыру спиной, довольно сильно оцарапавшись, и осторожно, но быстро втянул в гулкое убежище Ларса.
— Давай дальше, не стой! — завопил тот, плюясь розовым. — Догоняй Яра!
— Друг Ларс хорошо придумал, — похвалил Херберт, быстро оглядевшись. — Здесь надежное место. — Он слегка выпрямился, благо размеры трубы позволяли, и резво потащил Ларса вглубь.
— А теперь вы побудьте на нашем месте, — пробормотал скользящий на спине Ларс и, неловко замахнувшись, швырнул округлый блестящий предмет в удаляющуюся дыру. — Смотри вперед! — тут же велел он сиберу. — И закрой глаза… Раз… Два… — Он зажмурился, заслонил лицо локтем левой руки. — Три…
Когда он сказал «шесть», в дыре что-то негромко хлопнуло, и белое сияние, колющее глаза даже сквозь опущенные веки, высветило то, что долгие сотни лет пребывало во мраке.
— Теперь мы — невидимки, — удовлетворенно сказал Ларс и, подхватив сползающий с колен карабин, открыл беспорядочную остервенелую стрельбу по вернувшейся под землю тьме.
Ларс не знал, могут ли хурбы издавать звуки. Но сейчас ему явственно чудился их тонкий истерический визг.
И он улыбался.
Это было чертовски больно, но он ничего не мог с собой поделать.
Они вывалились из трубы в глухую ночь и покатились, заскользили, закувыркались вниз по осыпающемуся мягкому склону, разом потеряв и друг друга, и ориентацию в пространстве. Ларс предупреждал, что так будет, но Яр все равно здорово испугался. Рефлекторно он попытался хоть как-то задержать падение и едва не сломал руку. Боль отрезвила его. Он вспомнил предостережения проводника, сжался, сгруппировался и покатился под долгий уклон, подчинившись силе тяжести и уповая на провидение.
Кувыркался он, наверное, целую минуту. Потом склон стал заметно положе, и Яр, борясь с одолевающей его тошнотой и головокружением, просто пополз на заднице, слегка упираясь пятками в скользкую землю. Остановился он в холодной луже и еще долго сидел, размеренно черпая ладонью воду и поливая макушку. Он даже не пытался встать на ноги, понимая, что это бесполезно — так сильно кружилась голова.
Его нашел Херберт.
Пойдем. — Сибер беззвучно выступил из темноты, напугав Яра. — Друг Ларс ждет.
Яр сотворил на себе божий знак, выругался на Херберта и устало от него отмахнулся.
— Не могу сейчас, — простонал он, чувствуя, как вместе со словами из него рвется изрядно взболтанное содержимое желудка. — Погоди.
— Ларс велел быстрее, — недовольно сказал Херберт и, поразмыслив пару секунд, ухватил Яра за шиворот.
— Ты чего?! — завопил Яр, пытаясь сопротивляться, но сильный рывок развернул его на месте и слегка придушил.
Улыбающийся Херберт, применив на деле новообретенные познания в области транспортировки людей, потащил друга волоком. Яр, было, дернулся несколько раз, кое-как высвободил сдавленное горло и сразу притих, решив про себя, что это не самый худший способ передвижения.
Ларса они сперва услышали и лишь потом увидели. Проводник лежал на спине, разметав руки, и стонал. Заляпанная грязью, потерявшая форму сумка стояла справа от него; слева лежал карабин — видимо, это Херберт подобрал вещи проводника и положил рядом с хозяином.
— Мы пришли, — тихонько сказал сибер, отпуская Яра. Ларс булькнул горлом и затих. Яр заподозрил, что проводник испустил дух. Ему захотелось поскорей и как можно дальше убраться от возможного покойника, но он пересилил себя и, на коленях подобравшись к Ларсу, тыльной стороной ладони осторожно шлепнул его по лицу.
— Ты живой?
— Вряд ли, — отозвался проводник через пару секунд.
Это было так смешно и так нелепо, что Яр истерически расхохотался. Он едва не задохнулся, чуть не порвал себе легкие. Он хлопал ладонью по земле и давился. Из его глаз катились слезы, рисуя на грязной коже светлые дорожки.