Сверившись с бумагами, Ежи оглядел дверь.
— Есть несколько устных паролей и инструкций по использованию пружинной системы замка, — ответил он. — Но первые нам ничего не дадут, а вторые за последние сто лет наверняка превратились в хлам.
Тем временем Мичиган, подошедший к двери, несколько раз с силой ударил прикладом своего ружья по наростам крошащейся ржавчины. Ледяной колодец наполнился отзвуками гулкого эха.
— Не нужно взрывчатки, она и так на соплях держится, — констатировал здоровяк. — Полчаса времени, пара молотков — и двери как не бывало.
— Смотрите, оттуда выходит воздух, — сняв перчатку, Лера поднесла ладонь к узкой щели между дверью и стеной. Пальцы легонько похолодил налетающий изнутри ветерок.
Несмотря на дурное настроение, достижение конечной цели путешествия и подтверждение правоты польской группы касательно существования базы произвели на девушку впечатление, на время отодвинув терзающие мысли о родителях.
Решив не дожидаться, пока с «Новолазаревской» доставят необходимые инструменты, и вооружившись — кто прикладом, а кто веслом, — путешественники споро принялись за работу. Придавленный весом минувшей сотни лет и окруженный замерзшей водой, некогда прочный металл с хрустом крошился, словно люди не воевали с железом, а пинали трухлявый пень. Через непродолжительное время последний облепленный ржавчиной фрагмент стали бухнулся на пол, разлетевшись на несколько частей. В лица людей с тревожным гулом повеял спертый воздух давно покинутого помещения, вырвавшийся из разверстой пасти погруженного во мрак коридора.
— Ну, чего рты разинули? Мы тут не пирамиды вскрываем, — первым нарушил молчание Макмиллан и, запалив намотанную на палку тряпицу, пропитанную жиром морского леопарда, смело шагнул вперед.
* * *
Соединенная страховочным тросом с белоснежной стеной, лодка с Паштетом и Треской лениво дрейфовала недалеко от входа в ледяной тоннель. Вокруг покачивался на волнах разломанный на мелкие куски пенопласт, служивший поплавками и обозначающий широкую территорию закинутых сетей. Удобно устроившись на носу, Паштет по-обыкновению погрузился в свою тетрадь с проповедями Птаха, аккуратно переворачивая страницы, в то время как его напарник явно пребывал не в своей тарелке. Укрывшись под невесть откуда добытым широким дырявым зонтом и вцепившись в его ручку обеими руками, Треска подозрительно зыркал по сторонам, морщась от то и дело налетающего ветра.
— И зачем они нас отправили? — скалясь на холоде, капризно осведомился он. — Что, разве им не пригодятся две лишние пары рук?
— Тебе же ясно сказали: в конце коридора обнаружили еще одну дверь, посложнее, и как ее открыть, Ежи пока не знает. Кодов у него точно нет, возможно, будут взрывать. Так что толку от нас будет мало.
— Ну, конечно! — продолжал ворчать толстяк. — Мы у Тараса теперь все наперечет.
— Ты помнишь, за что свою кликуху получил? Во. Так что варежку захлопни и сиди спокойно, рыбачь.
— А ты уверен, чувак, что здесь вообще рыба есть? — капризничал Треска.
— Не боись, чувак! Пойдет, родимая, никуда не денется, — не поднимая головы, отозвался Паштет. — Лерка мне целое ведро отличной приманки сварганила, пальчики оближешь! К тому же, мы давно собирались сети опробовать.
— А может, мы того? К суше поближе? В гротик какой-нибудь, а? — снова захныкал кутающийся в натовскую куртку Треска.
— Слушай, ты меня уже достал! — не выдержал оторвавшийся от чтения Паштет. — У нас приказ, забыл? Капитан велел по случаю вскрытия базы побаловать команду свежей рыбой, а ты расселся тут, как королева на пруду. Мэри Поппинс, блин! Ты откуда вообще зонт свистнул, чувак?
— С «Новолазаревской», ясное дело. Еще с утра, перед вылазкой.
— А когда в Африку плыли, говорил, что не воровал, — с укоризной покачал головой Паштет.
— То было по техническим причинам. И сейчас так. Стремаюсь я, — глухо пробормотал толстяк. — Открытого пространства над головой многовато, потолка не хватает. В тоннеле еще куда ни шло, а здесь…
— Совсем спятил? Тебе-то чего неба бояться, ты ж до войны родился! — воскликнул искренне удивленный Паштет.
— Родился-то родился, а за двадцать годков всего несколько раз на поверхность голову казал, — упрямился Треска. — Пообвыкся в четырех-то стенах. Да и без маски напрягает как-то. От этого воздуха у меня голова кругом и в ушах звенит.
— Потому что он чистый, дубина! В джунглях-то ты не ныл?
— Там все-таки деревья были, как-то спокойнее…
— Это с непривычки. Нам же ясно сказали, здесь нет радиации, — закрыв тетрадь и положив ее на колени, успокаивающе сказал Паштет. — Глянь, местные все здоровые, приборы молчат. Да это же самое настоящее чудо! Рай! Снова дышать без противогаза, смотреть на солнце своими глазами…
— Неожиданно все это для меня, чувак, — щурясь, пробурчал Треска, крепче стискивая зонт, за который неожиданно хватанул налетевший порыв ветра, накинувший на небритое лицо толстяка торчащие из-под ушанки спутанные волосы. — Голова кругом, легкие режет, да еще и ледышки эти громадные… Непривычно как-то.
— Знаешь, что по этому поводу Птах говорил? — вспомнив про тетрадь, зашелестел страницами Паштет, желая подбодрить соседа. — Здесь есть очень хорошее место…
— Блин, не начинай! — с недовольной гримасой застонал Треска.
— Нет, ты все-таки послушай, — пальцем обозначив нужное предложение и по обыкновению придав своему голосу торжественности, неторопливо начал Паштет. — И да убо примут меня земли…
— Погодь, у нас это, — жестом перебив Паштета и шмыгнув носом, Треска кивнул подбородком за спину напарника. — Клюет, похоже.
— Где? — тут же обернулся тот.
— Крайний справа только что…
Внезапно сразу несколько пенопластовых поплавков дружно сиганули под воду. Насторожившись, словно гончая, взявшая след, и отложив тетрадь, долговязый рыбак выждал несколько секунд, а потом стал быстро выбирать сети из воды.
— С этого боку выше подтяни, — не выпуская зонта, принялся с азартом руководить мгновенно позабывший про свои испуги Треска. — Вот так, потихоньку, потихоньку… не шугани… сети-то выдержат?
— Должны… Рыба! — в следующее мгновение истошно заорал быстро работающий руками Паштет, чуть не опрокинув лодку при взгляде на переливающиеся в лучах солнца, бьющиеся в сетях гладкие тела. — Рыба, старик! Ха-ха! Да какая жирная! Только глянь!..
Вода вокруг лодки запенилась от десятков бьющих хвостов, словно закипая в поставленной на конфорку кастрюле.
— Так и будешь сидеть или поможешь?!
Не сумев толком закрыть зонтик, Треска, выругавшись, отбросил его в сторону и всем телом навалился на резиновый борт, помогая напарнику вытягивать сети. Спустя несколько минут лодка до краев была заполнена отчаянно барахтающейся рыбой.