Пять ударов сердца – чужак преодолел двадцать метров, нисколько не обращая внимания на заполошные крики своих товарищей со скалы. Ещё удар – ещё пять метров. И глядя на это, у многих разбойников стали появляться злорадные улыбки. Но навстречу противнику они не побежали, а просто выставили вперёд левую ногу и стали поднимать луки.
А на шестом ударе сердца всё самое гротескное и произошло. Взбешенный чудак резко замер у костра, подхватил с земли какой-то кусок тряпки, и уже с её помощью снял с костра висевший над ним котёл с кашей. После чего с прежней скоростью рванул обратно. Два удара сердца – вздох возмущения сзади. Ещё три – первый звон спущенной тетивы. А беглец уже ловко подхватывает на бегу свой меч и мчится с ускорением дальше. Только теперь его обе руки уравновешены и лишь добавляют телу нужную устойчивость. Сзади послышался рёв с топотом, который тоже неплохо содействует ускоренному бегу в гору.
На последних метрах тропы перед самым гребнем Менгарец рассмотрел над головой полетевшие вниз камни. Это товарищи, дабы не тратить стрелы, просто отпугивали слишком рьяных преследователей, которые промчались уже через непосредственную точку поединка. Потом в дело пошёл лук мэтра Слиша, самого меткого из всех лучника. И ему удалось подранить одного и убить второго разбойника, пока остальные не спохватились и не откатились в безопасную зону.
Еле переводящий дух эмиссар приподнял демонстративно котёл и принюхался к нему со словами:
– Ну вот как всё удачно сложилось! И размялся, и пятерых уродов из строя вывел, и обедом для нас разжился! Ну не молодец ли я?
А пятеро боевых товарищей без слов смотрели на него выпученными глазами.
Обед был съеден с огромным удовольствием, аппетитом и непрекращающимися панегириками в адрес «главного повара». Причём проведённой операцией не только самый молодой Ирин-тэ Шахов неприкрыто восхищался, но и маркиз с виконтом не стеснялись в выражениях. Да и обладающие удивительными познаниями мэтры не отставали в выражении восторга.
Причём последние как раз и сумели отыскать самые неудобные вопросы:
– Получается, что у его святости все вот такие отчаянные рыцари в помощниках?
– Да нет, – не стал скромничать эмиссар. – Только один. Да и тот, тьфу, стыдно признаться… казначей!
– И тем не менее если о Менгарце ходят невероятные легенды, а ты его ученик, то на что он тогда способен?
– Да на то и способен, что вы уже не раз видели…
– Ну а он у кого учился воинскому искусству?
– Вот когда с ним встретитесь, у него и спросите! – решительно открестился от дальнейших вопросов человек, прикрывающийся именем Николай. И перевёл разговор в продуктивное русло: – А раз никто не голоден, предлагаю ещё раз по очереди вздремнуть. Чувствую, что ночью нам ещё та предстоит работёнка!
Первым вызвался дежурить над тропой маркиз Хроммель, у которого боль в повреждённой коленке понемногу стихала, поддаваясь воздействию целебной мази. Ну а все остальные, невзирая на моросящий порой дождик, завалились спать. Тем более что на сытый желудок спится несравненно лучше, чем на пустой. Да и принесённый объём каши с мясом был рассчитан человек на двадцать, если не на двадцать пять. А когда на обед дают сразу четыре порции, и ещё знаешь, что враги щёлкают зубами от злости и недоедания – трофейный наварок становится сродни деликатесу.
Спали хорошо. Никто не беспокоил.
Мало того, по молчаливому уговору, командира будить не стали. Мол, после таких подвигов имеет полное право поспать дольше. Так что за шесть с лишком часов Менгарец отоспался даже с запасом. А открыв глаза и рассмотрев, что уже начинает резко темнеть, пробормотал с недовольством:
– Хорошо хоть по нужде проснулся! А то так бы всю ночь проспал!
Стоящий на посту виконт пожал плечами:
– Чего даром бодрствовать? Тем более что ужин, который разбойники готовят, уже утащить не удастся, уж больно они злые. Всё время в нашу сторону ругаются. Грозятся разными карами. Причём сразу видно, не так о гибели атамана переживают или остальной четвёрки, как по каше с ума сходят. Похоже, ты самую вкусную ухватил, командирскую…
– Уф! То-то я смотрю, мне так хорошо спалось, словно под лучшую музыку, а это мне дружно желали приятного аппетита! – веселился выползший из-под плаща эмиссар, делая разминочные упражнения. – А ещё какие новости?
– Вначале они гонца куда-то вниз отправили, потом тот вернулся с одним человеком. Да вот недавно ещё тридцать рыл подтянулось, сидят вокруг своего котла, ужинать собираются. Они, наверное, из другой банды, держатся явно особняком.
– М-да! Развелось тут, однако, всякой нечисти… И куда Павел Наглый смотрит?.. Завоеватель фигов! Так… а Лысые ещё на своих постах не уселись?
Словно ожидая этого вопроса, на прорубленной сквозь гребешок скал дороге появился отряд всадников. На этот раз в двадцать три воина. Чуть ли не все вместе, исключая оставшегося верхом командира, они тщательно прочесали место предстоящей засады, и трое из них, сгрузив сигнальный колокол, луки и огромные колчаны со стрелами, стали умащиваться на своих дежурных местах. Остальные вернулись в монастырь.
Теперь оставалось понять, будет ли смена воинов, сидящих в заслоне, и как часто её проводят? По сути, если целый день до того отсыпаться, то высидеть на таком непыльном и немокром посту одну ночь – сущие пустяки. Об этом говорили вещевые мешки, в которых наверняка имелось нечто из закуски да питьевая вода. Тем более что и разговаривать можно спокойно, а то и песни всю ночь петь, какие вздумается.
– Кстати, о разговорах, – забеспокоился эмиссар, обращаясь к мэтрам. – Вдруг из-за болтовни часовые не заснут? А могут за товарищами заметить нечто странное. Как тогда быть?
И опять последовал пространный ответ:
– Сон наступает не резко, и в моменты его приближения человек просто перестаёт адекватно воспринимать окружающую обстановку. То есть если болтал до того, так и уснёт, бормоча что-то себе под нос и думая, что ему отвечают. Незаменимое средство на все случаи жизни! Недаром тайну о сонных клопах мы храним как одну из самых важных для нашего баронства.
– Ладно, убедили… Но раз время пошло, теперь буду за этим трио лысых наблюдать не отрываясь… А пока занят, не откажусь от сунутого мне в руку бутерброда. Так как есть свободное время, можно немного и подкрепиться…
Мэтр Форш, укладывая в ладонь командира желаемое, не удержался от хмыканья:
– Тебя только и надо кормить трофейными продуктами…
– Ага! Или добить сразу, чтобы боевых товарищей не объедал! Хе-хе! Ладно, три трофейных мешка я уже приметил у монахов. Ну не станут же они всё употреблять в первые минуты своего дежурства!
– Кто знает… – словно накаркал Слиш. Внимательно следящий за лучниками Менгарец забормотал себе под нос: