Он повертел головой, огляделся… От страха, конечно, не заорал, но ощущения были где-то даже и панические. Деревце было не деревцем, а люстрой в спальне Яны, разве что впервые увиденной в столь необычном ракурсе. Сам Сварог лежал рядом с ним на потолке, неведомо как преспокойно на нем удерживаясь, словно пол с потолком поменялись местами. А на бывшем полу, теперь потолке, удерживаемые теми же неведомыми силами, стояли и гардероб, и огромное зеркало со шкафчиком, и кровать со спящей Яной. В общем, имела место сущая чертовщина. Словно Вентордеран перевернуло вверх ногами… но почему тогда на новом полу оказался он один, а все остальное так и осталось на новом потолке?
Он пошевелил руками, поворочался с боку на бок, решился даже сесть. Все было, как обычно, если не считать места, где он оказался. Земное тяготение действует на него так, будто он действительно на полу, то есть на уровне земли, а не перевернут вверх ногами. И, тем не менее, с чем-то из двух обстояло не правильно — то ли с полом, то ли с потолком. А может, со всем вместе…
Со своего места он не видел ни одного из окон и не мог определить, как обстоит с Вентордераном, какую позицию замок занимает в пространстве. Однако следовало срочно что-то предпринимать…
Возможно, кто-то сочтет это унизительным (ну и черт с ним!), но первые уарды до стены Сварог преодолел ползком. На всякий случай. Будучи ларом, он все равно не расшибся бы, навернись с потолка, но обстановочка оказалась очень уж диковинная…
Потом он рискнул, встал на коленки, а там и выпрямился во весь рост. Зашагал к стене, собственно говоря, вниз головой — но для него самого все выглядело совершенно иначе. Достигнув стены, призадумался — и, по какому-то наитию резко подпрыгнул, так, что коснулся стены всеми четырьмя конечностями.
Да так там и остался. Полное впечатление, что он стоял на четвереньках на полу. Что теперь полом стала стена, а потолок с люстрой и пол со всей мебелью и спящей Яной — стенами. Начинаем помаленьку понимать механизьм…
Уже не медля и не топчась на месте, он зашагал к бывшему полу — а там точно так же прыгнул — наконец оказался в самом нормальном положении, стоя на самом настоящем полу. Посмотрел вверх. Его подушка и покрывало так и покоились возле люстры. Посмотрел направо. В широком простенке меж двумя стрельчатыми окнами под углом в девяносто градусов к полу как ни в чем не бывало стоял изящный столик с двумя креслами, и со столика ничего не упало, не разлилось, не рассыпалось. Недоеденные вчера пирожные и фрукты преспокойно лежали на блюдцах, уровень «Кабаньей крови» в опустошенном наполовину прозрачнейшем графине оказался строго параллелен поверхности столика, как и в недопитом бокале, — конечно же, Яны, у Сварога не было в жизни привычки оставлять бокалы недопитыми.
Одно успокаивает: в окно прекрасно видны деревья парка, и ряды кустарника, окаймляющие дорожку, и сам замок. Судя по увиденному, Вентордеран стоит так, как ему и полагается: основанием на земле, крышами и башенками к небу. Хоть с этим полный порядок…
Оставив самое интересное на потом, он тщательно оглядел спальню (не обнаружив новых диковин), потом только подошел к постели. Яна безмятежно спала, вытянув руки вдоль тела, дышала ровно, спокойно, и на губах даже застыла легкая улыбка, словно ей снилось что-то безусловно приятное. Вот только спала она, лежа (или вися?) в воздухе над постелью, на высоте примерно две трети уарда. И ее великолепные волосы словно беспрестанно трепал легкий ветерок (которому просто неоткуда было взяться в замке), а вокруг запястий неспешно кружили какие-то зеленые и красные огоньки, комки света, казавшиеся пушистыми.
Сварог некоторое время постоял в задумчивости: стоит ли ее будить в такой вот ситуации или подождать, пока проснется сама? Вдруг навредишь чем-нибудь?
Решив все же будить, подошел к постели, отодвинул ладонью колыхавшиеся пряди золотых волос и шепнул на ухо:
— Эй, древний ветерок, вставать пора…
Она всегда просыпалась быстро, легко, вот и сейчас почти сразу же открыла глаза, явно хотела улыбнуться Сварогу… и обрушилась вниз, на постель. Высота небольшая, да и Яна — не дебелая матрона, но все равно, пружины жалобно взвыли, словно орава разорившихся купцов. Что характерно, подушка и столик остались на своих местах.
Сварог с любопытством ждал. На лице Яны изобразилось величайшее изумление.
— Не ушиблась? — заботливо спросил он.
— Нет… — машинально ответила Яна и, кажется, окончательно пришла в себя. — Что творится?
Волосы у нее больше не колыхались и огоньки пропали.
— В любом случае, это не мои штучки, — сказал Сварог, присаживаясь на край постели. — Потому что я такого просто не умею. Ну, а поскольку нас тут только двое? Какой следует вывод? — и усмехнулся. — Вита, ты и в самом деле великий маг. Даже когда напивался вдрызг, никогда в жизни себя на потолке не обнаруживал…
Иронию в его голосе уловить было нетрудно. Растерянно на него глядя, хлопая ресницами, Яна вдруг покраснела — густо, отчаянно. Отвернулась и зарылась лицом в подушку. Даже издала что-то вроде жалобного писка.
Сварог наклонился, гладя ее по плечам, касаясь губами волос, сказал насколько мог убедительнее, уже без всякой насмешки:
— Вита, не надо переживать. Ясно ж примерно, что происходит: освоение, овладение умениями… Ничего страшного, скорее смешно. Ну, повернись, мало ли что бывает… Дело житейское. Тем более невообразимо древняя магия…
Не меньше пары минут, наверное, пришлось поглаживать и успокаивать, рассудительным тоном изрекая всякие банальности. Наконец Яна повернулась, уже не красная, скорее чуточку пунцовая, со страшно сконфуженным видом.
— Я не знаю, как это получилось… — сказала она жалобно.
— Нечаянно, — сказал Сварог. — А как же иначе?
— Всю ночь происходило что-то странное… — сказала она, глядя на Сварога прекрасными затуманенными глазищами. — Я училась разным вещам, кто-то подсказывал, но голоса я не слышала… Приходили всякие знания… Иногда это было приятно, иногда просто жутко… То летала над солнечной равниной, безмятежной, зеленой, то падала в какие-то жуткие подземелья — переходы кривые, корявые, все время кажется, что вот сейчас из-за угла кто-то страшный выпрыгнет… Летала над морем, и спокойным, и штормящим, в голове сами собой всплывали знания, и наставления, и даже строгие предупреждения не использовать то-то и то-то во вред другим… — она улыбнулась, показавшись сейчас маленькой испуганной девочкой. — И знаешь, там все время был ты. Я тебя не видела, но все время знала, что ты рядом, и если я ошибусь, провинюсь, ты поступишь, как тогда, на берегу озера… Потому что Матушка-земля тебе велела за мной следить и воспитывать… Ты же у нее в фаворе…
Сварог вспомнил собственные необычные ощущения, пережитые во время той церемонии в Глане, а потому решил воздержаться от каких бы то ни было комментариев, толкований и попыток понять, в чем тут дело и почему именно он настойчиво маячил в ее снах в виде строгого наставника. На свете было множество вещей, которые он попросту не пытался понять, махнув на это рукой, — возможно, и сейчас следовало так поступить…