– Будем мыслить спокойно и логически, – заявил Вальтер, возвращаясь к брату. – Итак, что мы узнали по результатам твоего разбойничьего рейда? Что Мондрагон подмял под себя Красный клан, и им там недовольны. Что он совсем молод, и возможно, в самом деле безумен – иначе не строил бы самому себе жертвенники… Интересно, за что же его так полюбила огненная стихия? Но сейчас на этот вопрос мы ответа не найдем, а насчет остального… Они поверили, что ты одиночка?
– По-моему, не особенно.
– Как ты убил Юрона? При свидетелях?
– Естественно, не ударом в спину!
– Горе ты мое… Ладно, а если так…
Глаза Вальтера снова заблестели. Он уже не злился. Он искал решение.
– Да! Грег, ты должен вернуться и обьявить себя лордом Сантории!
– И таким образом бросить вызов Мондрагону? – скептически спросил Грег. – После чего он сровняет меня с остатками города.
– М-да, не исключено… Или все же сбежать? Исчезнуть, будто нас тут и не было…
– Тогда Мондрагон начнет охоту на черных драконов, – возразил Грег.
– А он и так начнет… Как бы мы ни поступили. Черных не черных… Ты думаешь, его теперь что-то остановит? Думаешь, ему нужны союзники? Разве что…
Вальтер неожиданно повеселел.
– Все будет чудесно! – заявил он. – Полетишь в Санторию и обьявишь себя ее правителем от имени Черного клана.
Грег уставился на Вальтера, словно прикидывая, а не спятил ли брат от непосильного умственного напряжения.
– Ты хочешь сдаться?
– Если кто-нибудь попытается воспротивиться, убей! – Вальтер, не обращая внимания на вопрос брата, продолжал выдавать указания.
– Если нет, все равно убей. Действуй максимально жестко. Мондрагону это понравится. Когда он явится, а это будет очень скоро, уж поверь, Юроновы детишки наверняка его призвали, – выразишь ему полную покорность. Естественно, тоже от всего Черного клана…
– Если успею, – проворчал Грег.
План Вальтера все сильнее не нравился ему.
– Это не игра на опережение, а какое-то откровенное самоубийство!
– Если Мондрагон не убьет тебя сразу – считай, полдела сделано. Соглашайся на все его условия. – Вальтер подчеркнул голосом слово «все». – Если Мондрагон потребует от тебя подтверждения лояльности – предоставь ему любые, без колебаний. Поверь, с гордым видом тоже можно унижаться, это особое искусство…
Грег скривился.
– Это самый скользкий момент. Мондрагон, к несчастью, непредсказуем. Убьет он тебя или не убьет – я сказать не могу, разумные доводы тут бессильны. Если он что и уважает, так силу. Он считает себя сильнее всех, и он в самом деле сильнее – вот в чем беда… Но есть и хорошая сторона – он не подозревает, насколько мы слабы. На этом можно сыграть… Создай у него впечатление, что за тобой – большой, мощный клан… Намекни на магию, на особые способности… И предложи наступательный союз. И непременно скажи, что твой лорд, то есть я, знает, как можно уничтожить Молино.
– А ты знаешь?!
– Да это не важно! – Вальтер ухмыльнулся. – Важно, что этого не знает Мондрагон. А он давно жаждет сотворить подобное. Если тебе удастся дожить до того момента, как ты сделаешь ему это предложение – считай, мы его переиграли. Если всемогущество не окончательно сожрало ему мозги, он согласится…
– Ты же сам сказал, что ему не нужны союзники.
– …чтобы выманить «могущественный» Черный клан с гор, где ловить его долго и хлопотно, чужими руками взять Молино, а потом уничтожить – прямо там же, в процессе штурма или после него… Ну, братец, разве ты не знаешь, как это делается?
– И ты думаешь, Мондрагон на такое купится? – с сомнением спросил Грег.
– Надеюсь, да. Судя по его действиям последних лет, особенно по налету на Вишневую Лорету – он тупеет так же быстро, как наращивает силу…
Грег вздохнул и посмотрел в сторону Сантории. На востоке сквозь дымовую завесу уже виднелся краешек восходящего солнца.
– Быть всегда на шаг впереди, – произнес Вальтер, щурясь на восход. – Вести свою игру. Вот чему я тебя всегда учил. Пришло время проверить знания на практике.
– Допустим, все получится, – хмуро произнес Грег. – Когда мы снова увидимся?
– Если все пойдет, как я хотел – под стенами Молино. Не беспокойся, я с тобой свяжусь. Не будем терять времени. Отправляйся обратно. Начинается война!
– Когда?
– Да вот прямо сейчас! Лети, бери власть, пока ее не перехватил кто-нибудь другой. Удачи тебе, герцог Сантории!
Грег пристально посмотрел на брата, покачал головой, и вдруг его лицо осветилось улыбкой.
– Я понял, – воскликнул он. – У тебя есть идея, как прикончить Мондрагона во время осады Молино!
– Может быть, – загадочно ответил Вальтер. – Или даже кое-что получше…
Он натянул на руку перчатку и осторожно забрал у Грега полыхающий драконий ошейник.
* * *
«Брат Змееборец», сидя на своем бревне рядом с небрежно отложенным Копьем Света, снисходительно смотрел сверху вниз на собеседников. Обоих, при всех различиях, нельзя было назвать простыми смертными. А те, сблизив головы, рассматривали лежащий на мраморной столешнице Строгач.
Символ власти, который на Стиге выглядел легким и почти изящным украшением, в кабинете Луки занимал целый стол. Черные сцепленные пластины размером с ладонь, шипы длиной с палец. Черный с красноватым отливом, он казался свернувшейся на столе большой ядовитой тысяченожкой. Шипы были холодными и блестящими. При попытке коснуться их, резко нагревались, вспыхивая, как раскаленный металл.
– Этот ошейник уникален, – произнес Вальтер. – Подобных ему нет в мире…
Лука ограничился одним «угу».
– Эта вещь изготовлена не руками людей. Ее создала магия…
– Я вижу.
– Открою вам тайну, мэтр Лука: эта вещь принадлежала драконам.
– Я знаю.
– Откуда? – спросил Вальтер с легкой досадой.
Лука добродушно улыбнулся.
– Кому же еще? – он аккуратно повернул ошейник к свету. – Конечно, поработали драконы, причем огненные… Посмотрите хотя бы на материал. Никакой чудак не стал бы вырезать ошейник из обсидиана – он очень неудобен в работе, слишком хрупкий и колкий. Шипы из него сделать еще можно, но выточить пластины, из которых набран ошейник… В подобном просто нет смысла, будь предмет не магическим. А с этим… Я не буду пробовать, но уверен – его невозможно расколоть… Кроме того, – Лука наклонился к ошейнику, – я не вижу следов резца.
– Я и сказал – уникальная, созданная магией вещь…
– Нашли чем удивить! В этом доме все вещи такие. Других не держим.
Лука выпрямился и подслеповато посмотрел на гостя небесно-голубыми глазками.