— Выходите!
— Пора привести приговор в исполнение.
— Согласно традиции, корабль входит в порт, оставляя в небе кровавый след, — объявил капитан Дентиус. оглядывая собравшихся. — Но это срабатывает только вблизи солнца. Здесь ведь важна наглядность. Каждый должен узреть, что правосудие свершилось, верно? — Он посмотрел на Венеру и усмехнулся, как человек, вышедший на сцену и полностью сосредоточенный на том, чтобы сыграть отведенную ему роль.
Вот почему мы, пираты зимы, изобрели альтернативный метод. Вместо того чтобы взять вас всех на буксир и изрешетить пулями или порезать ножами артерии, а потом протащить за собой как кровавое знамя… вместо этого мы предадим вас огню…
Это потрясающее зрелище! — Сунув ноги в кожаные петли, Дентиус стоял на перекладине высокого шеста, установленного на корпусе «Ладьи», откуда ему открывался вид на оба корабля. Оба его лейтенанта устроились подобным образом на других шестах, а под перекладинами креста висели, привязанные за руки, Венера Фаннинг и Обри Махаллан.
— Дентиус, пожалуйста, — пробормотала Обри. — Вы ничего не потеряете, если пощадите этих людей. Это…
— Тихо, — прошипел он. — Я уже многое потерял. — Он оглядел связанные канатами суда. Иллюминаторы и двери в ангар пиратского корабля были распахнуты, и везде горели фонари. Окружающая тьма казалась от этого еще гуще, словно во всем мире существовали только эти два судна и больше ничего. Что касается нас, то так оно, возможно, и есть, подумала Венера.
За «Ладьей» на длинных веревках тянулись сети, в которых и поместился весь захваченный экипаж. Три пирата, вооружившись пакетами с керосином, облетали сети, поливая пленников горючим.
Венера тоже попросила Дентиуса пощадить пленных. Она не умоляла, понимая, что если он почувствует ее чрезмерную заботу о них, то сделает назло. Собственно, ей и впрямь не было до них никакого дела, но одна пара глаз, сверлящих ее с покореженного пулями корпуса «Ладьи», принадлежала Чейсону. Он выжил, и команда не выдала его. Оба эти факта произвели на Венеру сильное впечатление.
— А вы подумали о том, что некоторых из них можно было бы переманить на свою сторону? — спросила она.
— Они — слипстримеры, — ответил Дентиус. — Истинные пираты. От них все и пошло. А пиратов, когда они попадаются, казнят.
Висеть в ногах отвратительных, дурно пахнущих мерзавцев — как это унизительно. Поскорее бы все кончилось. Чтоб им всем сдохнуть. Мысль эта слегка ее ободрила ее, но потом она увидела болтающиеся позади «Ладьи» сети с людьми.
Сработает ли ее план, если за кормой еще час или около того будет болтаться пылающий груз? Основания для сомнений у нее были; с другой стороны, если разыграть комбинацию сейчас, Дентиус может отменить фейерверк и заменить его расстрелом.
Она чуть не открыла рот, чтобы предъявить Дентиусу ультиматум, но тут он снова обратился к толпе.
— Через час мы встретимся с остальной частью флота! — объявил пират. — Мы уже видели их семафоры. Флот Слипстрима окончательно разбит. В ознаменование объединения с нашими братьями, вы осветите наш путь. И дым будет тянуться позади нас на сто миль… двести миль! — Слушатели поддержали его одобрительными возгласами, и Дентиус поднял кулак.
Он приходил к ней прошлой ночью, и она уступила его грязным домогательствам. Отвращение Венеры к этому человеку достигло крайнего предела; столь сильных эмоций она не испытывала с тех пор, как ей сняли повязку, и она впервые увидела в зеркале свой шрам. И все же она понимала — он ждет от нее подвоха и с радостью воспользуется любым предлогом, чтобы убить ее. Вот почему вместо того, чтобы воспользоваться шляпной булавкой или увесистой шкатулкой для украшений, Венера лежала и слушала его излияния. Излияния человека, сломленного тяжестью собственной жизни.
Когда-то Дентиус был капитаном на флоте Эйри. После падения Эйри он бежал в зиму вместе с несколькими соотечественниками. Но Дентиус все еще мечтал о триумфальном возвращении. Вопреки голосу здравого смысла, мысль о существовании сокровищ Анетина захватила его воображение. Он не мог удержаться от разговоров о том, что сделает со своей долей: построит флот и освободит родину. Себя Дентиус воображал закаленным сражениями воином, доблестным воздухоплавателем, выжидающим подходящего момента. Он не был настоящим пиратом, хотя и признавал, что должен играть эту роль.
Венера лежала, закрыв глаза рукой, мысленно приказывая ему заткнуться и сдохнуть, а он все тщился оправдаться и придать значимости своему жалкому существованию.
Теперь он наслаждался вниманием, с которым его слушали.
— Вы готовы? — проревел Дентиус. Факельщики подняли кулаки над головой. — Хорошо. Поджигайте их!
Венера поняла, что должна заговорить сейчас или будет слишком поздно. Да только и это не поможет. Когда из сетей донеслись первые крики, ей ничего не оставалось, как лишь отвести взгляд. Рядом с ней рыдала Обри Махаллан.
— Всем машинам — малый вперед, — скомандовал Дентиус. — Нам нужен лишь легкий ветерок, чтобы разнести огонь.
Пираты на своем корабле свистели и улюлюкали, перекрывая отчаянные крики обреченных. Дентиус, наблюдая за всем происходящим сверху, как какая-нибудь бледная птица, рассмеялся.
Венера распознала сухой, потрескивающий звук только после того, как отметила что-то периферийным зрением. Она повернулась, чтобы рассмотреть получше, но ничего уже не было. И тут из темноты вынырнули вдруг двадцать или даже больше байков. Вспышки винтовочных выстрелов осветили их, и пираты Дентиуса стали вдруг падать с сетей. Тут и там блеснули красные капли крови.
— Взять их! — Дентиус начал торопливо спускаться с высокого шеста, его лейтенанты последовали за ним. Венера и Обри Махаллан остались, словно мишени, прикрепленные между сцепленными судами.
Глубокий рокот моторов возвестил появление пяти цилиндрических теней. Крейсера окружили «Ладью» и корабль пиратов. Воздух наполнило жужжание байков и винтовочная пальба.
Пламя, охватившее было сети, погасло. В то же время веревки, на которых они висели, туго натянулись, и беспомощных пленников притянуло к корпусу «Ладьи».
Шест, к которому были привязаны Венера и Обри Махаллан, зашатался. Их увлекало к «Ладье». Она была защищена лучше, чем судно Дентиуса. Еще немного, и Венера оказалась на мостике вместе с Махаллан, Дентиусом и его лейтенантами. Один из них захлопнул металлический люк, приглушив доносившиеся снаружи ужасные звуки.
— Подождем, — с нервным смешком сказал Дентиус, сделав вид, что отсчитывает секунды на пальцах. Но не успел он досчитать до десяти, как стрельба прекратилась.
Он с облегчением вздохнул.
— Мы подтащили пленников к корпусу. Эти ублюдки знают, что не могут стрелять, иначе поубивают своих. Мы взяли их за яйца. — Он повернулся к пилоту. — Давай, к чертям, выбираться отсюда.
— Если попытаетесь удрать, они наверняка откроют огонь, — указала Венера. — Будут бить по двигателям.