В принципе Джордан ничем не был обязан Тамсин. Однако он знал, что не сможет жить в мире с самим собой, если бросит ее на произвол судьбы. Точно так же, как не смог бы жить дальше, если бы остался в кровати, когда Эмми сбежала в лес.
Тамсин тонула.
Воды здесь не было. Она могла дышать, сердце еще билось, она была способна, ходить, сидеть и даже есть. И все-таки она тонула.
Существо, внешне похожее на ее дядю, двигалось по комнате и что-то говорило, но Тамсин больше не понимала слов. Они звучали в ее ушах словно под водой, резкие и искаженные.
Ужас охватывал Тамсин всякий раз, когда она глядела на это существо, понимая, что внутри знакомого тела жила душа, которая помогла ей, приютила ее, заботилась о ней, смеялась с ней - и убила ее родителей.
- Ложись спать, - сказал он. - Завтра будет новый день, племяшка.
Ей приходилось молчать, чтобы выжить, но внутри она кричала ему: «Ты знал, что солдаты идут! Ты знал и никому не сказал! Ты не сказал папе… Ты погубил их, погубил!»
Самое ужасное, что она все понимала и раньше, где-то в глубине души, которой приказывала каждое утро: «Спи, не смотри!»
Она сидела, как немая, и бездумно кивала, а потом встала и пошла к своему ночному «гробу».
Пока она шла, ее все глубже и глубже затягивало ко дну.
- Тамсин!
В голосе звучала тревога, которую когда-то (неужели вчера?) она принимала за искреннюю привязанность. Девушка обернулась к нему, зная, что лицо ее застыло и лишено всякого выражения.
- Иногда… - Он посмотрел ей в глаза, потом опустил взгляд и продолжил: - Иногда нужно заставить себя не думать о том, что происходит здесь и сейчас… Не думать о том, что ты делаешь. Для своего же блага в будущем.
Сил хватило лишь на то, чтобы кивнуть. Потом она встала на колени и открыла «гроб».
«Только не кричи», - раздался голос ниоткуда.
Тамсин замерла. Голос был странный, еле слышный, словно писк мышки.
«Это я, Джордан. Я свободен, и я ухожу. Не знаю, как ты относишься ко мне, Тамсин. Надеюсь, ты меня не выдашь».
Тамсин заглянула за гроб, посмотрела вверх, на стену. Никого не было.
- Где ты? - прошептала она.
- За дверью.
Однако дверь была в другом конце комнаты, а голос раздавался рядом.
- С кем ты разговариваешь? - спросил дядя.
Он подошел к ней и встал за спиной. Она повернулась, вцепившись руками в стенки гроба.
- Ни с кем, - сказала Тамсин и сама услышала, как напряженно звучит ее голос.
Глаза дяди сузились, и он пошел к двери.
Нет!.. В ней словно прорвало плотину; Тамсин, не соображая, что делает, схватила со стола медную вазу и побежала за дядей. Размахнулась - и со всей силы ударила вазой ему по голове; раздался громкий треск. Сунейл без звука рухнул на пол.
Девушка распахнула дверь и практически упала в объятия Джордана.
- Пошли отсюда! - просто сказала она.
Теперь перед ней в жизни была лишь одна дорога. Тамсин крепко схватила Джордана за руку и побежала вместе с ним.
23
Они пробежали кварталов десять от дома Боро, и только тогда Джордан сказал, подняв руку:
- Подожди! Мне надо отдохнуть.
- За нами будет погоня.
- Не сразу. - У него был какой-то странный вид - отрешенный, почти возвышенный. - Все спокойно.
Она не стала спрашивать, откуда он знает.
- Я замерзла.
- Да, нам надо найти какой-нибудь кров.
«Мы только что сбежали из-под крова», - хотела было сказать Тамсин, но это потребовало бы слишком много энергии. Нет смысла что-то искать; ей больше некуда идти. Ему, быть может, и есть куда… Но зачем он пришел за ней?
Джордан закрыл глаза, откинул голову и улыбнулся.
- Да, - сказал он, - ты молодец. А теперь, пожалуйста, возвращайся к своему хозяину. Он небось с ума сходит от беспокойства.
Юноша открыл глаза и посмотрел на Тамсин, ожидая вопросов. Тамсин просто уставилась на него.
- С тобой все в порядке? - спросил он.
Вопрос был такой смешной, что девушка рассмеялась.
- Нет. - Тамсин огляделась. Все было незнакомо. Здания, высившиеся кругом, совершенно не походили на дома в ее городе. Даже воздух здесь был другой. - Я…
Джордан держал ее за оба запястья и говорил, тихо и настойчиво, про королеву и опресней. Она его не понимала.
- Нам надо идти! - донеслись наконец знакомые слова.
- Да, да.
Тамсин кивнула - себе, не ему. Джордан повел ее по переулкам.
- Прочь из города! - воскликнула она. - Отведи меня в пустыню. Я должна вернуться домой.
- Домой?
Джордан сжал ее запястья еще крепче.
- Домой, мне надо домой… Мне надо…
Ей так хотелось заплакать - но она не могла! Это было ужаснее всего. Тамсин судорожно глотнула воздуху.
- Я не хочу бередить твои раны, - произнес Джордан. - Это звучит жестоко, но твои родители умерли.
- Я знаю.
Однако она вздрогнула, услышав его слова; до сегодняшнего дня она, хотя и знала, по-настоящему не верила в это. Даже сейчас… Если вернуться домой, узнать правду…
- А вдруг кто-нибудь выжил? Не могли же убить всех…
- К сожалению, могли.
- Ты же в любом случае собираешься идти к королеве. Ты знаешь дорогу? Нет. Путь лежит через пустыню. Я могу тебя провести. Нам с тобой по пути…
- Мы поговорим об этом, обещаю. А сейчас нужно найти укрытие.
Он не слушал ее. Тамсин почувствовала себя еще более одинокой - если такое возможно. Она вновь тонула. Это ощущение вернулось, как ревущий, не умолкающий ни на минуту шум в голове.
Джордан остановился и положил ей руки на плечи. Девушка моргнула, внезапно увидев его серые глаза, глядевшие прямо на нее.
- Я слушаю. И сделаю все, что смогу, чтобы помочь тебе. Ты только не спеши.
На сей раз Тамсин пошла за ним сознательно; и, к ее удивлению, когда она прошла по его стопам десять шагов, то наконец смогла заплакать.
Джордан стоял на стене в переулке рядом с крутой скалой, уходившей ввысь. Близилось утро, хотя луна все еще была на небе и ее свет блестел на шпилях опресня.
- Ты хочешь поговорить с опреснем?
Это были первые слова Тамсин, которые девушка произнесла с предыдущего вечера. Она стояла внизу, на куче мусора, где они провели ночь. Вид у нее все еще был отрешенный, волосы напоминали воронье гнездо, а руки перепачканы грязью. Но то, что она проявила хоть толику любопытства, было хорошим знаком.