– Еще есть время, можно подождать, – сказал Краш. – К тому же подозреваю, что даже если мы выйдем к ним с поднятыми руками, нас расстреляют, не подпуская близко.

– А мы скажем правду, – сказал Бистман. – Бам-бейцы, согласно союзническому договору, обязаны предоставить правительственным рейдерам помощь.

– Не забывай, полковник, у них там под землей сейчас настоящее пекло, – напомнил Бедлам. – А ваша доблестная армия, я так понимаю, не торопится вмешаться в локальную войну. Поэтому мы для них вроде предателей, и нас сгоряча к стенке поставят… Но я полностью доверяю Лучнику, и если он скажет, что так нужно, постучусь хоть во врата преисподней.

– Герой ты, я погляжу, насчет сдаваться, – произнес Моби, – сразу видно, большой опыт имеешь… Да отпусти ты меня уже! – обратился он к Крашу, все еще выполняющему приказ полковника по удержанию.

– Героизм – это скучно, – отпарировал Бедлам, – особенно когда смотришь на мертвых героев. Геройски умереть всегда просто, здесь с возможностями проблем нет, ты попробуй побарахтаться и выжить. А болтают о героизме, как правило, ни на что не годные люди.

– Брат, ну почему он меня все время злит? – спросил Моби у Краша.

– Пусть говорит что хочет, – сурово предупредил Краш. – Потом, когда рейд закончится, мы пересечем периметр в обратном направлении, ты сможешь пригласить парня в бар и потолковать с ним на какие угодно темы.

– Он постоянно намекает, что я ни на что не годен…

– Главное, чтобы это правдой не оказалось, – резонно заметил японокалифорниец, наконец отпустив афроамериканца. – А поскольку ты знаешь, что это не так, то незачем и нервничать… Или было что-то такое, чего я не знаю?

– Сейчас я покажу этому русскому, на что годится Моби! – С этими словами лейтенант вскочил на ноги и, прихватив свою штурмовую винтовку, бросился вниз по склону.

– Остановись! – крикнул вслед ему растерявшийся Краш, но напарник уже никого не слушал.

– Пусть бежит, – сказал Лучник. – Он сам выбрал свой путь, самоубийца. Будем надеяться, что хоть выманит синеголового.

– Пока лейтенант не особенно рискует, – высказался полковник, – если что, мы поддержим его огнем.

– Стрелять только по моей команде, – напомнил Лучник, – иначе Пожиратели могут просто-напросто отступить, и мы зря потратим время.

Четверо рейдеров, спрятавшиеся за кромкой гребня, выставили стволы и прицелились.

…До передовой группы фермитов было футов четыреста. Моби выпрямился в полный рост, и мутанты сразу же заметили его. Вскинув оружие, лейтенант короткой очередью подстрелил одну из зубастых тварей. Остальные мутанты не замедлили броситься в атаку, но рейдер не подпускал их к себе, метко отстреливая одного монстра за другим.

Из десятка рыл только двое успели подобраться к стрелку почти вплотную. Расстояние стало критичным, но Моби ухитрился в упор застрелить еще одного фермита и, увернувшись, взял последнего монстра на нож. Его клинок распорол брюхо Пожирателя, второй удар проткнул шею.

– Все видели, на что я годен?! – заорал Моби, и конференцсвязь донесла его торжество в шлемы всех остальных рейдеров.

– Есть!! – неожиданным образом ответил криком на крик Бедлам.

И сразу же окрестности сотряс взрыв – засекший вожака через «глаз» шпионского датчика Бедлам дистанционно подорвал бомбу. Звездный огонь плазменной вспышки выжег огромную сферу, стая волкоподобных Пожирателей исчезла в ней навсегда, вместе с управляющим Архифермитом, похожим на пузатую обезьяну с синей лысой головой.

Граница огня пролегла совсем близко от торжествующего Моби. Если бы его не задержала передовая группа фермитов, лейтенант проскочил бы дальше и попал в зону поражения. Но его словно хранила удача, проводя по самой кромке бездны…

Сомнений в том, что гвардейцы в бункере громогласно оповещены, мягко говоря, о чьем-то приближении, не осталось ни малейших.

– Хорошая работа, – похвалил Бистман и после паузы добавил недоуменно: – А куда это намылился чертов Моби?!

Лейтенант не застыл на месте, очутившись лицом к лицу с огненной стеной. Он снова бежал по склону, уже в обратном направлении. Взлетел на гребень, но не остановился возле четверых сотоварищей, а устремился дальше, к следующему возвышению…

– Моби хочет говорить с гарнизоном бункера, – сказал калифорниец. – Я пока не чувствую опасность, уверен, что у него получится. Но все же подтянусь к нему, вместе оно как-то надежней будет…

С этими словами капитан вскочил на ноги и шустро устремился за напарником.

– Странная парочка, полковник, – задумчиво высказался Бедлам. – Совсем ненадежные ребята, и зачем было на таких сорвиголов возлагать столь важную миссию, непонятно. Не ошибусь, если допущу, что вы про этих ребят нам что-то недоговариваете.

– Да, как-то очень снисходительно вы к ним относитесь, – поддержал Лучник.

– Эти двое имеют паранормальную связь, – нехотя проинформировал полковник, загнанный в угол прямым намеком. – Экспериментальный образец боевой спарки. Секретное оружие, до того секретное, что парни сами о нем не знают, разве что подозревать могут… В моменты смертельной опасности выдают потрясающие результаты. Так что не советую в них тыкать стволами, это может плохо закончиться для вас. Запомните, если бесится один Лемуан, не стоит волноваться, но если японец примет его сторону, тогда берегитесь. Они поневоле начинают искажать реальность в угоду себе, и удача гарантированно становится на их сторону.

– Вот видите, подсказывало мне сердце, что проблема как-то разрешится, – удовлетворенно констатировал Лучник.

– Эй, смешные маски! – кричал Моби, взлетающий на следующий гребень скальной складки. – Встречайте нас, настоящие солдаты бегут сдаваться в мать его плен!

Сразу за ним по склону вверх взбирался Краш.

Бедлам с Лучником поднялись на ноги, чтобы отправиться за ними вслед. Полковник уже сделал первые шаги в том же направлении…

Когда абнормальный шторм накрыл предгорье, биологическим объектам, которым не подфартило оставаться снаружи, на поверхности, выжить не удалось.

Но группа людей, которые добровольно сдались в плен, успела скрыться под поверхностью каменистой пустыни.

Четвертый этап

«Если предположить, что люди создадут компьютер, способный самостоятельно писать для себя программы, изменяя их в соответствии с текущими требованиями, то можно ли считать последний программный продукт делом рук человека?

А если так, тогда человек есть Бог для своих программ, но каким же образом он сможет изменить происходящее в существовании своих созданий? Только написав еще одну программу…»

Вот уже добрых полчаса я в тесной компании троицы снайперов наблюдал захватывающее действо. Строго говоря, теснота получалась условная, бойцы рассредоточились, залегли цепью по кромке обрыва. С верхней позиции долинка меж двух каменистых гряд контролировалась нами полностью, и можно было держать под обстрелом любой сектор.