Амелия кивнула.
— Он выбрал зеленое платье. Я говорила ему, что оно маленькое, но он уперся, сказав, что такое платье не стыдно надеть… — Она замолчала.
— В брайтонский Павильон? — договорил за нее Себастьян.
Она наклонила голову так низко, что ему стал виден неровный белый пробор в волосах, и сцепила руки на потертой столешнице.
— Он сказал, что платье подойдет, что ее светлость не такая крупная, как я.
— Только ты оказалась права, да? Платье было мало. Ну и что, тебя заставили обмывать и обряжать тело ее светлости?
Амелия переглянулась с матерью. Миссис Бреннан поджала губы и едва заметно кивнула.
Амелия прерывисто вздохнула.
— Маму почти всегда зовут, если нужно кого обрядить. Пока мы с мистером Картером ходили за платьем, он велел привести маму, чтобы она позаботилась о даме.
Себастьян посмотрел на женщину, стоявшую возле пустого камина: она сгорбила худенькие плечики, вцепившись в локти, прижатые к бокам.
— Вам сказали, что они намеревались сделать с телом? — спросил Себастьян.
Вместо матери ответила Амелия:
— Нет. Но мы слышали их разговор. Они ушли в другой конец комнаты и спорили там, пока мы с мамой обряжали даму и заканчивали прибирать.
— Где прибирать?
— В комнате, где она умерла.
— И где эта комната?
Девушка недоуменно нахмурила лоб, словно он должен был знать это, раз ему известно все остальное.
— Наверху, лучшая гостиная.
Себастьян отставил в сторону нетронутую кружку с элем и поднялся.
— Расскажи об ожерелье, — велел он. — Серебряном, с диском из голубого камня. Оно было на даме, когда ты в первый раз увидела ее?
И снова мать и дочь украдкой переглянулись.
— Нет. Оно лежало на полу, под телом, — ответила Амелия. — Мама нашла его, когда обмывала тело. Замочек немного согнулся, но я сумела выпрямить его настолько, чтобы снова застегнуть цепочку на шее дамы.
— А потом что вы сделали?
Амелия с трудом сглотнула.
— Мы завернули даму в холстину. Мистер Картер вместе со мной снес тело по черной лестнице в переулок, там уже ждала повозка.
— Какая повозка?
Амелия дернула плечом.
— Обычная повозка, на каких ездят торговцы. В ней было пусто, если не считать большого сундука и нескольких мешков со льдом.
— Так, говоришь, там был сундук?
— Верно. Красивый такой китайский сундук, черный, лакированный, весь расписанный дракончиками и деревьями — желтыми и красными.
Себастьян криво улыбнулся. Он вспомнил, что видел такой сундук, когда осматривал Желтый кабинет в Павильоне. Видел, но не придал ему значения. Принц вечно заказывал для Павильона целые обозы диковинок и безделушек. Никто бы не удивился, а потом даже не вспомнил бы доставку очередного китайского лакированного сундука. Другое дело — лед…
Лед, вероятнее всего, взяли из подвалов таверны. В последнее время лед — не такая уж редкость. Дополнительный холод должен был отсрочить разложение трупа настолько, чтобы убийцы Гиневры успели довезти тело до Брайтона, сунуть в сундук и перенести в Павильон.
Несмотря на все эти усилия, часы, проведенные в повозке, проявились в виде трупных пятен, и Пол Гибсон смог точно определить время смерти. Но те, кто убил Гиневру Англесси и задумал свалить вину на принца-регента, не подозревали, что тело жертвы выдаст их с головой.
— Кто еще был в тот день в таверне? — спросил Себастьян. — Помнишь?
Амелия покачала головой, лицо ее выражало смятение, словно она не совсем понимала, к чему он клонит.
— Обычная толпа. Общий зал был битком набит.
— Я говорю не об общем зале. Меня интересует любой, кто мог подняться наверх.
— Откуда мне знать? Я уже говорила, работы было много.
— И ты не видела молодого господина? Красивого господина, с темными глазами и светло-каштановыми волосами?
— Нет. Я уже говорила, что никого не видела!
Девушка всполошилась, всем своим видом выдавая волнение. Себастьян немного смягчился.
— Несколько дней тому назад, ближе к вечеру, какие-то люди выгружали бочонки в подвал таверны. Среди них был худой господин с длинными светлыми волосами. Ты его знаешь?
— Нет.
Себастьян оперся ладонями о столешницу, не сгибая локтей.
— Женщина, чье убийство ты помогла скрыть, была маркиза Англесси. Ты это знала?
Амелия подняла на него глаза, часто задышала.
— Но мы ничего не сделали! — Она неловко поднялась со скамьи и попятилась от гостя. — Мы делали только то, что нам велели.
— Но вполне достаточно, чтобы оказаться на виселице. Вместе с матерью. — Себастьян обвел взглядом сбившихся в кучу притихших детей. — А с ними что тогда будет?
У женщины возле пустого очага вырвался крик. Себастьян даже не взглянул в ее сторону.
Амелия зажала себе рот ладошкой, крепко зажмурилась. Потом медленно опустила руку, открыла глаза.
— Я видела его возле таверны несколько раз, — сказала она, встретившись с властным взглядом Себастьяна. — Но я не знаю его имени. Клянусь Богом, не знаю. Он обычно приходит с его светлостью.
— Его светлостью?
— В тот день они были здесь оба. Я думала, вы знаете. Это он пригнал повозку.
Себастьян пытливо вгляделся в ее лицо, не обманывает ли.
— Ты уверена, что этот второй человек был лордом?
Девушка энергично закивала.
— Высокий господин с рыжими волосами. Лорд… Имя точно не припомню. Похоже на какой-то камень. Не знаете? Из него строят все богатые дома.
— Портланд? [24]
— Да. Точно. Лорд Портланд.
Желая перехватить министра внутренних дел до того, как он отправится на прием к регенту, Себастьян велел кучеру ехать к Вестминстеру.
День только начал клониться к вечеру, тени почти не удлинились; пройдет еще несколько часов, прежде чем первые гости потянутся на праздник. Но улицы уже заполнили толпы людей, направлявшихся к резиденции регента в надежде хоть одним глазком увидеть французского короля-изгнанника и две тысячи господ и дам, прибывающих на самый роскошный и пышный званый обед в истории европейской монархии. К тому времени, как карета Себастьяна миновала Темпл-Бар и свернула на Стрэнд, лошади едва продвигались вперед. Они нервно перебирали ногами, а слегка подвыпивший кучер качался из стороны в сторону под толчками метущейся толпы.