Дженни Хампфри и Элиза Уэллс скользнули мимо очереди, чтобы не попасть на перекличку, и кинулись через двор к купальне.
— Эй, — возбужденно прошептала Рэйн Хофстеттер Лауре Салмон. И Рэйн, и Лаура были в огромных розовых солнечных шляпах от «Кейт Спейд», которые постоянно сталкивались полями. — А эти тут что забыли?
— Кто? — тут же заинтересовалась Лаура Салмон, щурясь из-под шляпы.
— Угощайтесь коктейлями и канапе! — прокричала Изабель в громкоговоритель, наслаждаясь каждой минутой своей роли Самой Главной. Хотя это и было снижением планки по сравнению с Принстоном, Изабель решила поступать вместе с Кэти в Роллинз — к вящему неудовольствию родителей, — потому что в Роллинзе ей предложили должность постоянной советницы в одном из общежитий для первокурсниц, в обязанности которой входило командовать всеми (включая Кэти) на протяжении целого года.
— В купальне имеется баня с парилкой. Не больше шестерых за один заход, — продолжала она, прижимая громкоговоритель к своему широкому рту. — В кинозале можно смотреть фильмы, бассейн с подогревом, так что можете плавать всю ночь, если захотите. Высокобелковый тонизирующий завтрак у нас завтра в семь, первая процедура от «Ориджинз» в восемь, так что нам всем следует выспаться. В каждой комнате разложены двуспальные матрасы. Втроем в одной постели, девчонки, — уютненько будет!
Воздух был наполнен девичьим визгом— кто-то направился прямо к бару, кто-то пошел в дом бросаться подушками на шелковых постелях или рыться в подарочных пакетах от «Ориджинз», которые по идее не полагалось открывать до завтра. Несколько смелых девушек разделись до нижнего белья или переоделись в купальники и бомбочками попрыгали с трамплина в бассейн, а особо ленивые собрались в кинозале мистера Коутса, развалившись на креслах коричневой кожи и уставившись в громадный экран, где как раз начинались титры «Великого Гэтсби» с Робертом Редфордом и Миа Фэрроу в главных ролях.
Блер, Серена и Ванесса сидели на краю бассейна, болтая ногами в воде.
— Прикольно, — сказала Ванесса, стараясь настроиться на позитив. Она не могла понять, как получалось, что у Блер и Серены были такие загорелые ноги. По сравнению с ними ее собственные казались просто мертвецки бледными.
— Эй, народ! — Дженни приоткрыла стеклянную дверь купальни и поманила их изнутри. Она была обернута одним полотенцем, а на голове у нее был белый банный тюрбан, украшенный бриллиантами, — давняя голливудская реликвия, которую миссис Коутс надевала в бассейне, чтобы не мочить волосы. — Зацените баню!
Блер не то чтобы сильно фанатела от этих двух малолеток, канающих под старшеклассниц, но это не могло быть поводом отказаться от возможности сбросить пару лишних фунтов в бане.
— Ладно, только чур я надену тюрбан, — объявила она, устремляясь к купальне. Она стащила тюрбан с головы Дженни и водрузила на свою. На Дженни он выглядел по-идиотски, а на Блер смотрелся даже царственно.
Лишь истинным дивам позволяется носить тюрбаны.
Дженни протянула каждой по белому банному полотенцу, и девочки разделись догола, делая вид, будто не пялятся на идеальное тело Серены, но все равно подглядывали. Втайне каждая из них надеялась углядеть какой-нибудь малозаметный участок целлюлита, все эти годы скрываемый школьной формой, но она оказалась именно такой стройной и подтянутой, как они и опасались.
— Говорят, мистер Коутс — реальный укурок, — сказала Серена, стаскивая с себя розовую футболку и не замечая завистливых взглядов. — Поэтому теперь он записывает голос за кадром для реклам вместо того, чтобы сниматься в них. Он уже столько выкурил, что не может запомнить текст.
— Знаю, — согласилась Дженни. — Смотри. — Она открутила голову безобидного вида мраморному бюсту Аполлона и вытащила изнутри огромный пакет плана.
Трое старшеклассниц уставились на нее. Чего это вообще малолетняя Дженни Хампфри взялась откручивать головы чужим бюстам?
— Мне, кстати, и не хочется, — невинно заявила Дженни. — Это Элиза нашла, случайно.
Внезапно за окном мелькнула лысая голова Аарона, и девочки завизжали, кутая обнаженные тела в полотенца. Судя по всему, полпути к купальне он преодолел вплавь. Одежда на нем была мокрая, а на его щеках засохла морская соль.
Ванесса решила спрятаться от него— просто для прикола.
— Скорее, бежим в баню! Быстро!
Дженни распахнула дверь, и они скрылись внутри. Парилка была размером примерно с гардероб Серены, выложенная чисто-белой плиткой, с двумя уровнями ступеней для сидения. В клубах пара угадывалась Элиза, видящая на белой ступени в углу; ее тело было завернуто в широкое белое полотенце, а из уголка рта свисал длинный серебряный мундштук с косяком.
— Элиза решила покурить, — пояснила Дженни. Она взобралась на нижнюю ступеньку и протянула Элизе бутылку минералки «Поланд спринг». — Теперь она говорит только о том, как до сих пор любит моего брата.
— Не люблю. — Элиза открутила крышечку и отпила воды. — Не, вообще-то, люблю.
— Ну а что, он и правда симпатичный, — вставила Серена на полном серьезе. Она забралась на верхнюю ступеньку и села, скрестив свои невероятно длинные точеные ножки. Если б Дэн не относился ко всему так серьезно, она бы с удовольствием повстречалась с ним еще раз. Ну, по крайней мере денек.
— Это да, — согласилась Ванесса, присаживаясь на ступеньку ниже Серены. Она до сих пор ощущала какой-то собственнический инстинкт к Дэну, хотя они и расстались. Уж кто-кто, а она точно имела право оценивать симпатичность Дэна.
— Наверно, — согласилась Блер, вальяжно разлегшись на нижней ступеньке. Она едва помнила, как Дэн выглядит.
Дженни перебралась поближе к Серене, обняв себя за колени.
— Правда? — с недоумением спросила она.
Вдруг дверь открылась, и в проеме возникла голова самого Дэна. Он не сразу сфокусировал взгляд во влажном пропаренном полумраке бани. Ну кто бы мог подумать — в комнате оказалось полно девушек.
— Заходи-заходи, — прохрипела Ванесса голосом из хоррор-фильма. — Мы тебя уже заждались.
Дэн несмело улыбнулся и прикусил нижнюю губу. Из одежды на нем были только красные плавки, а с волос капала вода. Его бледные руки были покрыты бусиной кожей.
— А моя сестра здесь?
— Да, лузер, и Элиза тоже, — донесся голос Дженни из парного облака. — Она до сих пор тебя любит.
— Мы все тебя любим, — объявила Серена.
Дэн присел на белую ступеньку возле распростертой девицы в белом тюрбане с брильянтами.
— Я тебя не люблю, — сообщила ему девица. — Я тебя даже не знаю.
Что ж, уже легче.
Дверь снова открылась, и в проеме появилась голова Аарона.
— Несса? — нежно позвал он; его розовые щеки были в песке.
— Я тут, — отозвалась Ванесса сквозь клубы пара. — Иди к нам, будем париться вместе. Только не смотри на других голых девочек.